Гормон счастья и прочие глупости - Екатерина Вильмонт Страница 12

И вот это свершилось! Мы сыграли свой спектакль, и успех былявным и несомненным. Правда, за час до начала Гордиенко, пошептавшись с Венькойи Оскаром, объявил, что мы играем нашу пьеску первыми. Потом он объяснил, чтобоялся, как бы я не перегорела. И, по-видимому, был прав. В дальнейшем мы будемиграть последними, как предполагалось с самого начала. Рассказать, что япочувствовала, пока играла и когда выходила на аплодисменты, не могу. Просто непомню, это как будто происходило не со мной.

— Буська, я уже позвонил Польке, — шепнул мнеВенька. — Ты просто молодчина, я не ошибся в тебе, сестренка!

Меня трясло, и он влил мне в рот немножко коньяку из фляжкиГордиенко. Потом мы с Юрием Митрофановичем тихонько вышли в зал посмотретьспектакль. Ах, как была хороша Барышева в чеховской «Драме»! Она ничем ненапоминала Раневскую, была куда более простонародной и от неожиданности этогохода немыслимо смешной. Я заливалась хохотом, впрочем, может, это было нанервной почве. Златопольский читал рассказы Жванецкого на удивление изящно, неподражая автору, в какой-то совсем иной манере. Здорово. Последними на сценувышли Дружинины. Сначала появилась Лариса, и публика ахнула — до того она былахороша. Потом появился Андрей. Куда девался мрачный, небритый тип? Он излучалобаяние и играл настолько естественно, забавно и заразительно — они исполнялисмешной водевиль девятнадцатого века, приспособленный к нашему времени, —что постепенно все стали следить только за ним и стало видно, что он невозможнокрасив, а ее красота на сцене поблекла.

— Обратила внимание, никакой халтуры! — сгордостью прошептал Венька.

После спектакля был устроен легкий фуршет, все перекусили,слегка выпили и погрузились в микроавтобус, чтобы ехать в отель. На следующийдень мы должны были играть в Аш-доде. Утром я опять пошла купаться истолкнулась внизу с Ларисой. Она была в коротеньких красных шортах и красноймаечке. На ногах кроссовки.

— Привет, ты куда? — осведомилась она.

— Купаться, а ты?

— На пробежку! Ну пока!

И она унеслась в сторону набережной.

Потом из воды я видела, как она бежит — красиво и мощно. Наобратном пути она меня догнала:

— Как вода?

— Теплая. А ты не купаешься?

— Потом! Я загорать люблю. А ты здорово поешь, я дажене ожидала. Только ты не профи, да?

— Нет, конечно!

— Сразу видно, но все равно здорово!

— Спасибо, мне приятно…

— А давай потом по магазинчикам прошвырнемся? Шмоткитут не ахти, но цацки можно купить недорого. Ты как насчет цацек?

— Нормально. С удовольствием пойду!

— Вот клево, после завтрака и пойдем, часика полторапошастаем, а потом на пляж. Идет?

— Идет! — с радостью согласилась я. ОбещанногоВенькой арбуза не было.

Только очищенные и нарезанные красные грейпфруты. Но затокакая тут имелась селедка! Жирненькая, несоленая и розовая. Я была голодна какзверь и сделала себе два больших бутерброда — ноздрястый серый хлеб, масло,селедка, а сверху крутое яйцо. Не бутерброд — мечта. А еще я взяла два куска оченьаппетитного кекса и грейпфрут. И тут появился Венька:

— Привет, и ты собираешься все это сожрать, Буська?

— Сожру, будь уверен.

— Разжиреешь!

— Не твоя забота!

— Как это — не моя? Ты в моей труппе! — И онсхватил один из бутербродов.

— Отдай!

— Обкусанный?

— Подавись, я еще сделаю! Ты мне обещал арбуз, а гдеон? Нету.

— Значит, ты селедку с яйцом жрешь вместо арбуза?

— Вот именно!

— Черт с тобой, жри что хочешь. Ты такая молодчина, чтолишние килограммы я тебе прощаю заранее. Слушай, а сделай еще такихбутербродов, мне бы в голову такая прелесть не пришла. Купаться пойдешь?

— Уже купалась, а потом мы с Ларисой договорилисьпрошвырнуться по магазинчикам.

— С Ларисой? Ты же говорила, что рядом вы будете какПат и Паташон.

— Ничего. Как-нибудь. Она нормальная.

— Первый раз такое слышу. Скажи, Андрюха тебе вчерапонравился?

— О да!

— А вообще как ты себя ощущаешь в новом качестве, а?

— Хорошо, но это не моя заслуга, а Гордиенко. Он вседелает.

— Ну поешь, положим, ты сама… И я, кстати, слышал оченьодобрительные отзывы.

— Обо мне?

— О тебе, дурища.

В этот момент появился Златопольский. Обворожительноулыбнулся:

— Привет, можно к вам подсесть?

— Садись, — разрешил Венька.

— А что это вы тут едите?

Вскоре и он уже с восторгом уплетал бутерброды с селедкой ияйцом. Ах, как он мне нравился! У него были кроме всего прочего такие изящныеманеры! И обволакивающий голос…

— Броня, у вас дивный голос… Почему вы не сталипевицей?

Я не успела ответить, как к нам присоединился ЮрийМитрофанович и, разумеется, тоже польстился на бутерброды с селедкой. И всетрое моих соседей по столу говорили, как хорошо я пела.