Гормон счастья и прочие глупости - Екатерина Вильмонт Страница 10

Первое, что поразило меня, когда мы вышли из зданияаэропорта Бен-Гурион, это запах юга. Теплый воздух и шелест пальм наполнилисердце такой неистовой радостью, что я сама себе не поверила. Встречавший наспожилой, симпатичный толстячок с гордым именем Оскар посмотрел на меня гораздовнимательнее, чем на всех остальных, и спросил:

— Это и есть Полина Брон?

— Да, — пролепетала я.

— Почему я никогда про вас не слыхал?

— Потому что она жила в Париже и пела там, —подоспел мне на помощь Венька.

— А, ясно! — успокоился Оскар и стал заталкивать вмикроавтобус наши вещи, впрочем, заталкивал в основном шофер, а Оскар руководилпроцессом.

Наконец мы уселись и поехали. Оказалось, что первый раз вИзраиле только я и Златопольский, остальные тут уже бывали. Бурная радостьпервых мгновений сменилась давящим страхом, но когда микроавтобус свернул в улочку,в конце которой нагло синело Средиземное море, и сразу остановился, радостьвновь вспыхнула.

— Приехали!

Гостиница «Сити» оказалась очень милой, уютной, и окно моегонебольшого номера смотрело на море! А еще в номере стоял маленькийэлектрический чайник, две чашки с блюдцами и коробочка с пакетиками чая, кофе исахара. Имелся и телевизор. Но в этом не было ничего необычного. А вот чайник счашками… Мне сразу стало уютно. И не успела я распаковать вещи, как явилсяВенька:

— Ну как тебе?

— Здорово! Мне нравится!

— Исключительно удобное место. Три шага до пляжа, иодин шаг до оживленной торговой улицы. Отсюда до всего близко. Андрюхина мадам,правда, ворчит, что он звезда и должен жить в пяти звездах. Я сказал, что, еслиони оплатят разницу, я их мигом туда устрою. Как будто я их в Москве непредупреждал, что гостиница трехзвездочная. Но тут есть все необходимое и дажекипятильник не нужен. Ненавижу эти дешевые понты.., ну да фиг с ними. Пошликупаться, Буська!

— Погоди, дай найти купальник.

— Ладно, через десять минут жду тебя внизу. Слушай, амы с тобой никогда вместе не купались в море!

— Не выдумывай, купались в Эстонии!

— А, правда. Ну это разве море? Холодно, мелко… Брр! Ипотом, это было так давно, что как бы уже и не было.

Я стала искать купальник, но он, как назло, не попадался.Неужто забыла взять? Нет, я помню, Полька мне его принесла.., и сунула вовнутренний карман большой сумки. Ура!

Внизу Венька разговаривал со Златопольским. Тот был уже вшортах и шлепанцах. Какие у него красивые ноги, мелькнуло у меня в голове.

— О, вот и Буська, пошли скорее.

На улице было жарко, но не тяжело.

— Ой, как хорошо!

— Да, но завтра, говорят, будет хамсин, — заметилВенька.

— Хамсин? Что это? — осведомился Злато-польский.

— Довольно противная штука. Это, знаешь ли, как вАфрике — будто открывают духовку, и оттуда на нас веет… Иногда еще и спесочком… Ну да ничего, тут везде кондиционеры, можно пережить.

— Ладно, посмотрим, может, и не будет никакогохамсина! — легкомысленно воскликнул Златопольский. — Боже, какая прелесть!

Вода в море была теплой, но освежающей, чистой и гладкой,почти без ряби. Венька и Златопольский сразу уплыли к волнорезам, а я плаваюневажно. Далеко заплывать не решаюсь, но мне и так хорошо. Как же вовремя ясебе надоела! Если бы не это гнетущее чувство, я бы ни за что на свете нерешилась на такую авантюру! Сердце опять ушло в пятки. Но разве может случитьсячто-то плохое, когда такое небо и море, а Володя Златопольский так похож на ХьюГранта?

Когда мы возвращались с пляжа, в холле гостиницы нас ждалГордиенко.

— Броня, я договорился с Оскаром, что он даст намвозможность нелегально порепетировать на сцене, — сообщил он, отводя меняв сторонку.

— Почему — нелегально? — удивилась я.

— Потому что за аренду зала надо платить. А он намустроит это бесплатно. Только никому не говорите.

— Даже Вене?

— Лучше, чтобы об этом знали только вы, я и Оскар.

— Но что я скажу Веньке?

— Что я пригласил вас ужинать. Одну, — усмехнулсяон и подмигнул мне. — Кстати, это соответствует действительности. Послерепетиции я приглашаю вас поужинать. Значит, через полтора часа жду вас здесь.Договорились?

— Конечно!

Гордиенко, пряча усмешку, ушел.

— Ну что? — спросил Венька.

— Юрий Митрофанович пригласил меня поужинать.

— Ничего себе, не успел еще отряхнуть московский прах,как уже пошел по бабам! — засмеялся Венька. — Я сразу просек, что онк тебе неровно дышит.

Златопольский как-то загадочно улыбнулся. Честно говоря, ябы с большим удовольствием пошла ужинать с ним, но он меня не приглашал. К томуже предстояла репетиция на сцене, тут вообще не до ужинов. Гордиенко сказал,что покажет мне основные мизансцены, и от этого профессионального слова у меняпо спине побежали мурашки.

Ровно через полтора часа я спустилась в холл. Гордиенко ужеждал. Он снова подмигнул мне, взял под руку, и мы направились к выходу. Вдверях мы столкнулись с Ларисой, явно возвращавшейся с пляжа. На «мини-бикини»была накинута лиловая сетчатая хламидка, последний писк пляжной моды. Надо бы имне такую… Выглядела Лариса сногсшибательно.

— Какая красивая! — вырвалось у меня.

— Бесспорно! — ответил Гордиенко. — Но еебеда в том, что она об этом знает.

— А куда мы идем?

— Оскар ждет нас в машине за углом, — таинственнымшепотом ответил Гордиенко.

— Юрий Митрофанович, зачем такая таинственность?

— Надо!

Действительно, Оскар ждал нас в сером «рено».

— Полина, вы впервые в Израиле? — с ходу спросилон.

Я даже не сразу сообразила, что это он ко мне обращается.

— А, да, впервые!

— Ой, я вам даже немножко завидую, вы сможете ловитькайф от этой страны.

— А вы его уже не ловите?

— Только иногда. А вообще… Я тут уже двадцать лет, уменя был дом на территориях, своими руками построил, а потом тот кусок землиотдали палестинцам. А теперь хотят еще чего-то отдать, скоро от страныостанется носовой платочек, чтобы утирать слезы радости этим сволочам! Хотя вамэто ни на фиг не надо знать. Смотрите лучше по сторонам, хотя уже темно и ничерта не видно. Но едем мы в Ришон, там ваше первое выступление.