Декаданс - Анна Андрианова Страница 11

– Ну мне же сейчас не восемнадцать!

– И что? Ты сейчас реализовала себя как бизнес-леди и правильную жену. А Сержу твоему нужна другая, та, которую он любил в молодости. Та, которую соблазнял из последних сил, а потом остатками своей мужской силищи удовлетворял полночи. А ты сейчас – овощ, потерявший себя в рутине повседневных геморов. Женщина-то где? Где она?

Бор-машина жужжала, выпучив глаза в предвкушении убийства вонючки. Вонючка-кариес из последних сил держался за зуб. Он жил в нем как минимум пять лет и никак не напоминал о себе, пока его не потревожили. И вот теперь он один против страшной бор-машины, старается отстоять свое право на жизнь. Но она приступает к работе.

– Значиццо, сейчас тебе надо, если так, совсем просто, захотеть себя самой. Почувствовать себя и свое женское начало. Выкорчевать наружу все свои страхи, предубеждения, комплексы и лицом к лицу столкнуться с собой настоящей. Офигеешь, как понравится. Очень развлекательный трип!

– А как это делать?

– Прекращай шуршать мозгом, он здесь тебе не помощник. Нужны эмоции – разденься перед зеркалом и посмотри на себя. Только не синяки высматривай с целлюли-том, а поднапрягись и попытайся понять, что ты женщина, созданная для любви!

Я снова начинаю плакать. Это слово меня сейчас обижает. Какая там любовь? Что это? Про что это вообще? О ком? Явно не про меня.

– И прекращай ныть! Никто не заслуживает твоих слез, а те, кто заслуживают, не заставят тебя плакать! Утри сопли. Выбрасывай свой билет великого страдателя. Он тебе больше не понадобится. Не фиг себя жалеть! Себя надо любить! – Витек, выражаясь на его сленге, умеет вштырить так, что появляется надежда, что все не так уж плохо, как бы мне хотелось.

Я собираю волю в кулак, сильно сжимаю руки под столом. Всегда так делаю когда нервничаю, на коже потом остаются следы от ногтей.

Витек заинтересованно смотрит на мои голые коленки, не прикрытые короткой теннисной юбкой. И, судя по его философскому выражению лица, думает какую-то думу.

– Слушай, короче! Все уже состоялось, он уже тебе изменил. Это постфактум. А теперь представь, что не случилось бы этого. Он бы так и продолжал тыкать в тебя своей штуковиной, как говорят буддисты, алмазным хунгом, а ты бы так и продолжала мучаться. Потом тебе бы это надоело, совсем, ну до предела. Ты бы изобрела антивозбудитель, подсыпала бы ему. Он бы продолжал биться со своей эрекцией, но так бы ничего у него и не получилось. Тогда он бы расстроился, напился, потом бы повесился. А ты бы стала вдовой. Так бы вы все последующие жизни и боролись бы: он с тобой, а ты с его эрекцией. Замкнутый круг. Сансара. Или вот предположим другой вариант: он тебя не хочет, ты его не хочешь. И так вы проживаете всю жизнь до старости, не узнав удовольствия настоящего оргазма. Ну ладно, умираете вы, попадаете на небеса, а там блин, все ибуцца, вы на это смотрите – о ужас – а деваться некуда. Что делать? Как присоединится, не знаете, забыли уже, а смотреть на это никак невозможно, чистилище, пока не пройдешь испытание, в рай не попадешь! Вот так и находит на вас, двух дурней, осознание, что жизнь всю прожили зря и что теперь делать, непонятно!

– Бредишь, Витек! – нервно улыбаюсь я.

– Нет, просто у тебя появилась потрясающая возможность избежать такого развития сюжета. Придумать свой сценарий, такой который тебе понравится.

– Я уже не знаю, чего хочу! Хочу вернуть время назад. Хочу тоже хотеть его, радостно дуплиться, как ты говоришь, каждый день.

– А дальше?

– Ну, жить долго и счастливо.

– Херовая у тебя фантазия, дорогуша! Что значит – «счастливо»? Скучно! Смысл ради этого нерасшифрованного понятия – жить, вообще что-то делать. Креатива давай! Учись выходить за рамки! – Витек отпускает шиншиллу на пол, и она радостно прыгает, как кенгуру, за соседний столик, к тому мужику, что косился на меня, и начинает строить себе домик из накрахмаленных салфеток.

– Ну, мы бы организовали премию «лучшая пара мира» и сами бы ее себе вручили. А потом устраивали бы ее каждый год, собирали бы самых известных людей мира.

– А дальше? Снимали бы фильмы про вашу историю любви? Организовали бы свою семейную секту «арт-экстаз» для групповых развлечений в узком кругу элитных пар? Разработали бы тайные учения «мозготрахмы»? Придумали бы религию поклонения секс-божеству? Открыли бы храмы и миссии по всему миру, призывая к свободе секса? Сделали бы его культом? Может, отменили бы одежду? Или устраивали бы демонстрации свободных объятий на улице, чтобы каждый прохожий мог подойти к самой известной паре мира и просто обнять. Прохожие бы вместо опускания глаз при встрече с незнакомым человеком, наоборот, обнимались бы с ним. Каждое утро благодаря вашей религии на Садовом кольце люди бы выстраивались в круг, брались за руки, таким образом приветствуя себя и новый день и благодаря ваше эрос-божество.

– Глобально мыслишь! – хмуро усмехаюсь я. – Вот только мы расстались!

– Да, да, именно так! И сейчас, если даже вы снова начнете жить вместе, ничего не изменится в лучшую сторону. У тебя есть два варианта. Или жить по-прежнему, тупо проигрывая житейские сценарии, которые до тебя уже проиграло тысячи людей. Знакомство, свадьба, счастье, измена, развод, новое знакомство... Или придумать свой сценарий, которого еще не было. Придумать свой вариант семейной жизни и, если хочешь, семейного секса. Погрузиться в неизвестность. Представь, что ты обладаешь всеми знаниями мира! Что ты будешь делать?

Я молчу. Не знаю, что сказать. Кариес грызет зуб, тужится и пыжится, хочет перед смертью наесться, надышаться.

– Ты будешь искать новое, непознанное. Делать открытия. Потому что из них состоит жизнь, она, сцуко, занятная штука. Ядерная реакция в стакане с ацетоном.

Он пафосно достает из дорого бумажника 100 евро, рвет купюру на две части и, лукаво пряча от меня, что-то на них пишет.

– Выбирай!

Я выбираю ту часть, что побольше. Богохульник, рвет деньги.

На бумажке написано кривым витьковским подчерком: «непознанное».

– Вот видишь, судьба решила за тебя...

– Ладно, мне пора. Ты платишь! А вообще моя консультация стоит дорого.

Я покорно киваю. Тем временем Виктóр меняется в лице, распрямляется на стуле и набирает чей-то номер в телефоне.

– Милая барышня, вы уже почистили перышки к пикнику? – понятно, очередная жертва соблазнения. – Нет, нет, недалеко. Пять спален, а нас четверо, разместимся с комфортном... Да. Да. Конечно. Очень трепетно отношусь к твоим пожеланиям. Отношения строятся на любви, а не на сексе. Чувства – это главное...

Через пять минут разговора я чувствую, что девица на том конце провода готова отдаться ему прямо сейчас.

Пока он ведет беседу, я смотрю на второй клочок купюры. Естественно, там также написано «непознанное». Виктóр ушел, а официантка, странно косясь на меня, приносит графин водки, соленые огурцы и счет. На обратной его стороне Витек успел накарябать: «Ты когда-нибудь напивалась до беспамятства?»