Фанатки #2 - Яна Миа Страница 11

– До твоей попытки убить меня была я, – попыталась пошутить Джордан, но Мейси тут же бросилась ей на шею.

– Не шути так! Вы с Никки нас напугали, что я даже шуток о смерти слушать не хочу. Девочки даже говорили, что ты хотела покончить с собой, но я не верила, ты не могла! Не могла же?

– Какого отличного мнения обо мне мои подруги, – язвительно ответила Джо, обнимая Мейси в ответ. – Долгая история – расскажу, когда будем все вместе. Но про самоубийство там нет ни слова – клянусь. Ты сама-то, – Джо пригляделась к подруге и насторожилась, – выглядишь так, словно кого-то успела оплакать.

– Ай, – отмахнулась Мейс, но Джо не дала ей шанса избежать разговора. – Ладно… Я ушла из дома, а родители за это «ушли» меня из семьи.

– Это как вообще?

Мейси указала головой на ненавистные стулья – стоять посреди коридора очень не хотелось. Она сняла очки и стала сразу такой беззащитной, что Джо захотелось обнять ее покрепче. Трой оказался прав – разбирательства с чужим горем напрочь стирали из головы свое собственное. Где-то внутри ей было бесконечно больно, но голова, занятая другими вещами, не воспринимала эту боль. А Мейси уже вспоминала разговор, который произошел меньше часа назад.

Арти снова протянул ей телефон – нужно было наконец взять трубку, пока мама не приехала прямо сюда и не устроила показательный скандал. Больница – не место для выяснения отношений, но когда это останавливало Сильвию Нолсберг? Мейси выдохнула и нажала кнопку «Ответить».

– Неужели, – раздалось в трубке, и Мейс успела пожалеть о своем решении – тон матери не обещал ничего хорошего. Он обещал издевательства в особо изощренной форме. – Соизволила снизойти до родителей-идиотов?

– Я не называла вас идиотами, – спокойно ответила она, что далось просто титаническими усилиями. Вообще хотелось нажать «отбой», выбросить телефон и скрыться в другом штате под чужим именем.

– Но ты именно за идиотов нас держишь. Где ты?

– Неважно.

– Вот как. Я так понимаю, что ты ушла окончательно?

– Если вы не хотите принимать меня такой, какая я есть, то да, – Мейси сама не верила, что сказала это. Стресс последних дней сделал ее отчаянной и решительной – случившееся отлично продемонстрировало ей, что времени на подстраивание под чужое мнение просто нет.

– Такой, какая она есть… – Мама хмыкнула. – Бессовестной дурой? Безответственной эгоисткой? Стервой, ни во что не ставящей нашу заботу и вообще нас с отцом? Мы не такой тебя растили, Маргарет.

– Я – Мейси! Вы растили меня симбиозом своих желаний и комплексов, не слушая, чего я хочу!

– Ты хочешь побираться и сдохнуть где-нибудь под мостом? Пожалуйста! Раз ты такая самостоятельная, – Мейси чувствовала надвигающуюся катастрофу, отчего внутренне сжималась в комок, – то и живи сама. За свои деньги – мы закрыли все твои счета. Тот, что был на колледж, тоже. Хочешь учиться каракулям – вперед. Но мы с отцом не дадим на это ни цента. Машину, как и вещи, что остались дома, ты больше не увидишь.

– Но…

– Что? Сразу расхотелось быть самостоятельной? – издевка в голосе матери отлично показывала, что ею снова пытались манипулировать. Не получилось на чувстве вины – пошли в ход угрозы.

– Захотелось еще больше. Вы даже сейчас пытаетесь меня купить, испугать, манипулировать мной, но только не понять. Про родительскую любовь я даже и не говорю.

– Родительскую любовь? По-моему, ты нам показала, что тебе не нужны родители. Мы для тебя – никто. Что ж, Маргарет, – голос мамы звенел, грузом ложился на плечи, опутывал в кокон разочарования и страха, – значит, у нас больше нет дочери. Ты теперь самостоятельная. Живи как хочешь. Без нас с отцом.

Короткие гудки эхом разносились в голове Мейси. Ее бросили? Ее бросили собственные родители? Такое вообще бывает? А как же «любовь, что бы ни случилось»? Видимо, их семью наделили деньгами, а вот этого – главного – не досталось вообще. Что ж, теперь ей оставалось только построить новую семью – ту, которую можно выбрать.

– Жестоко, – выдохнула Джо, обнимая Мейс. – А где ты теперь жить будешь?

– У Арти. Его мама уже комнату мне подготовила.

– О, – ухмыльнулась Джордан, вспоминая колючего подростка, – может, он хоть теперь выйдет из френд-зоны.

Мейси как-то странно замялась, и Джордан принялась корить себя за неуместные шутки.

– Мне нужно найти его! Мы же отправили его за едой, он должен был уже вернуться.

– И он тут? Да мы целую тусовку собрали, – Джо пригладила выбившуюся из хвоста прядь. – Беги, я пока дойду наконец до Никки.

Хотя идти уже не хотелось – каждая встреча разбивала ее еще больше, а утром казалось, что больше уже некуда. Но выбора не оставалось – не сбегать же позорно. Да и если она сбежит, ее собственные мысли разорвут голову на куски.

Когда заветная палата наконец замаячила впереди, Джо увидела Эмму. Это превращалось в какой-то болезненный и отвратительный квест. Тем более сестра выглядела так, словно толпа неуравновешенных фанаток потрепала ее, а не Никки.

– Эмс? – осторожно позвала она.

Эмма обернулась, чтобы увидеть перед собой сестру. Когда она узнала, что с Джо все в порядке, она представляла, как набросится на нее с кулаками, станет кричать, что ненавидит, что она дура последняя, а потом разрыдается и обнимет любимую сестру с облегчением. Но сейчас Эмма не чувствовала ничего. Ни злости, ни страха, ни радости.

Когда она пришла в себя в палате, с гудящей головой, в отвратительной больничной одежде и с катетером в руке, она не сразу вспомнила, что произошло. Почему-то в памяти настойчиво маячило лицо Дома, и Эмма даже засомневалась, не наделала ли она глупостей, но потом воспоминания затопили ее: встреча с Домом, который ей отказал во взаимности, сорванная помолвка Троя и Скай, роковой концерт Никки и пожар на базе «LADE», где, возможно, была Джо с ее желанием все закончить. Эмма хотела тут же вскочить и помчаться искать сестру, но в палату вошла спокойная женщина в светлом костюме – обычном, не медицинском. И это насторожило младшую Купер еще больше.

Сейчас она и не вспомнит весь разговор с психологом – а это была именно она. Поначалу Эмс не хотела ничего говорить чужому человеку, сколько бы степеней у него ни было. Но внезапно для нее самой слова вырывались наружу бесконечным потоком. Она плакала, говорила про Дома, про сестру, про Никки и сорванную помолвку, про то, что не знает, что делать и кем быть, кому и во что верить. Немудрено, что ей диагностировали нервный срыв, выписали кучу препаратов – часть из которых, видимо, уже были в ней, раз Джо до сих пор не получила ни одной пощечины.

– Нагулялась?

– Эмс, у меня были отвратительные дни. Ты даже представить себе не можешь…

Эмма сложила руки на груди, злобно улыбаясь:

– Ну да, мы же тут веселились. Никто не переживал за тебя, никто не сходил с ума в ожидании звонка. Хотя, что там… Вот если бы с «LADE» что-то случилось, ты бы сразу же прилетела.