Я никогда не - Малика Атей Страница 11

Юн пробыл с Анелей до самого вечера – починил ее лэптоп, установил на него кучу классных программ, потом Анеля предложила выйти в город поужинать, и Юн, не колеблясь, согласился. И хотя ему нужно было ехать в другую сторону, он настоял на том, чтобы проводить Анелю до самого дома. Вдогонку Анеля прислала ему большое восторженное сообщение, что Юн гений и она ему обязана по гроб жизни, Юн смущенно ответил, что всегда рад помочь такому замечательному человеку, как она, да и он не сделал ничего выдающегося. Они переписывались до глубокой ночи, пока Юн не сказал, что если Анеле не придет ответ, значит, он уснул и приносит извинения.

– А сегодня мы договорились пойти в кино! – Анеля могла бы озвучить Эйфорию в новом пиксаровском мультике. На заднем фоне доносился мерный шум пылесоса: по воскресеньем Маулеша устраивала основную уборку.

– Кто предложил?

– Да там было слово за слово, я не помню, – уточнение не показалось Анеле важным, – мы обсуждали фильмы, кто что любит, и представляешь, выяснилось, что мы оба любим марвеловскую вселенную – то есть реально любим, начиная с комиксов, а не так, что путаем, кто там кто. Вы с Бахти такое не любите, и я решила пойти с Юном.

Можно было почти не сомневаться, что это Анеля пригласила Юна, а не Юн – Анелю.

– Напиши потом, как сходили.

– А что мне надеть? – быстро спросила Анеля, пока я не положила трубку. – Давай я примерю и вышлю тебе варианты?

– Высылай, конечно. Но ты будешь выглядеть хорошо в любом случае. И это просто воскресное кино, постарайся не переборщить.

Через несколько часов Анеля прислала в общий чат их с Юном селфи.

Ануар: Оп оп оп.

Юн: Ребят, кто чем занят?

Бахти: Я в «Лангедейке».

Юн: Круто, сейчас приедем.

Анеля: Как ты быстро за нас решил;))

Юн: Анелька контрол фрик.

Я написала Бахти лично:

Бахти, скажи, что ты уже уходишь из «Лангедейка», что у тебя другие планы. Пусть общаются вдвоем.

Юн – это МОЙ друг, – упрямо ответила Бахти. – И я не хочу где-то одна слоняться, мне скучно.

Каждый день Анеля присылала мне избранное из их с Юном переписки – она флиртовала, как в последний раз, он отшучивался. Не знаю, что они вообще делают на своей работе и откуда у них столько времени на переписку, потому что я не успевала отвечать даже на часть из ее сообщений. В итоге я стала отключать оповещения и просматривала послания Анели по диагонали вечером – они с Юном действительно мило ладили, им было интересно, но вся инициатива неизменно исходила от нее, а Юн просто соглашался. Или не соглашался, если ее приглашения слишком однозначно напоминали приглашение на свидание.

В конце недели – кажется, это было утро пятницы – мне написала Бахти:

Ануар спрашивает, хотим ли мы вечером в боулинг.

Мы же хотим?

Хуже нас с Бахти в боулинг играла бы только Венера Милосская. Не успела я ответить, что ненавижу боулинг, Бахти закидала меня сообщениями.

Пожалуйста!

Кора.

Кора, слышишь?

Ну пожалуйста, ну ты можешь даже не играть.

Вообще можешь не играть.

Она не смогла дождаться, пока я напечатаю ответ, и позвонила мне.

– Кора, я уже ответила ему, что хотим, – затараторила Бахти. – Понятно, что я буду выглядеть ужасной лошпечкой перед ним, но всегда же говорят, что хорошо, чтобы мужчина учил чему-то, что это сближает и что вообще не обязательно быть идеальной? И с другой стороны, – Бахти вдруг расхохоталась, предваряя собственный каламбур, – в прямом смысле с другой стороны, я же буду классно выглядеть там в своих узких джинсах.

– Я пойду, – сказала я, и Бахти меня тут же перебила:

– Обожаю, обожаю тебя!

– Но если твой Ануар заставит меня играть и я растяну руку этими кошмарными шарами и не смогу шить несколько дней, я потребую компенсацию и потом не откажусь от нее.

– Да кому нужен этот боулинг, – беззаботно ответила Бахти.

Я надела новое классное кимоно из панбархата, этот цвет назывался гри-де-перль, такой жемчужный серый в стиле Марии-Антуанетты с добавлением голубого, укороченные брюки и мои любимые слайдеры.

Бахти поторапливала меня, Анеле она вообще не дала докраситься, так что в боулинг мы приехали почти одновременно с Каримом, Ануаром и Юном.

Я не стала говорить Ануару, что не хочу играть: большинство людей не понимает, что можно действительно чего-то не хотеть, и думает, будто ты все же хочешь, но стесняешься, и тебя нужно уговорить, или упросить, или заставить, для твоего же собственного удовольствия.

Не совсем ясно, как в одном и том же мире уживаются Комет и Листерин, убивающие все живое, с обувью напрокат, которую человек с хотя бы небольшой фантазией не согласится надевать, но я знала, что самый надежный способ не играть в боулинг, находясь в зале для боулинга, – это отказаться от их жутких кед.

Администратор на регистрации, записав мое имя, спросил мой размер ноги.

– Я не надену эту обувь.

– Девушка, мы выдаем специальные носки.

– Я все равно ее не надену.

– Тогда, боюсь, вы не сможете присоединиться к вашим друзьям.

– Слава богу. – Я улыбнулась и окликнула Ануара: – Ребят, в моих слайдерах играть нельзя.

– Что такое слайдеры? – спросил Ануар.

– Ее тапки, – громко шепнула ему Бахти.

– Не, так дело не пойдет. – Ануар направился к администратору. – Играем трое на трое.

Я оставила его у стойки и пошла к диванчику – вот здесь я и просижу прекрасно все время, пока они будут играть. Я безмятежно сидела, глядя на бордовые и бежево-бордовые кеды, которые заметно снизили привлекательность всех собравшихся, когда Ануар, подпрыгивая, вернулся с победным видом.

– Кора, они разрешили тебе играть в своей обуви, при условии, что она будет новой и не будет оставлять следов. Я могу сгонять к тебе домой и привезти.

Нет, ну зачем, зачем он это сделал – ненавижу отказываться, люди так тяжело воспринимают отказы, непременно на свой счет, будто ты отказываешься не от чего-то отдельного от них, а от них самих.

– Я сюда пришла только потому, что считала, меня не пустят.

– А я договорился! Гони ключ.

Я застонала:

– Никто в мире не может договориться с администрацией боулинга, я гуглила этот вопрос на всех доступных мне языках.

Ануар стоял с вытянутой рукой, на низком старте, и я протянула ему ключи.