Кодекс состоятельных. Живи, как 1% населения в мире - Пол Салливан Страница 7

Этот процесс придал деньгам физическую форму, которой для меня раньше не существовало. У меня появилось развитое чувство денег в рамках бедности и богатства. Но все же я мало думал о заработках, тратах и платежах. Все это происходило со мной, когда деньги были еще осязаемы, а не просто переводимыми между дебетовыми и кредитными картами. И в этот момент вступают ведерки. Любой, кто надеется перейти на состоятельную сторону тонкой зеленой линии, должен знать, где находятся деньги и на что они будут использованы. Такой человек будет знать назначение денег. На другой стороне люди, чьи деньги приходят и уходят без четко обозначенного плана – или, того хуже, с предположением, что деньги будут всегда. Эта группа людей не подумает, как распределить деньги по ментальным ведеркам, пока они не появятся перед ними.

Талер начал размышлять о решениях, которые люди принимают касательно денег, когда изучал, казалось бы, нечто совершенно несвязанное: цену смерти. Будучи выпускником Университета Рочестер, он пытался посчитать, сколько стоит жизнь человека, точно так же, как кто-то мог бы оценить подержанный автомобиль. Он задавал вопросы, не думая о более расплывчатых понятиях, которые идут в ход, когда люди оценивают друг друга, – вроде любви, сострадания, юмора, доброты, жадности, эгоистичности или вялости. Он рассматривал жизнь, как если бы человек был холодильником с затратами на ремонт. Его способ определения цены жизни состоял в том, чтобы измерить, насколько больше кто-либо запросил бы денег, если бы его попросили выполнить рискованную работу – например, если ему предложили быть шахтером. «Я понял, что люди не вели себя так, как следовало бы ожидать, – сказал Талер. – Они вели себя не как рациональные субъекты рыночных отношений».

Он придумал два вопроса, которые он задавал разным людям. Сколько бы вы заплатили за то, чтобы устранить риск немедленной смерти с шансом один на тысячу, и сколько бы вы захотели денег, чтобы принять такой риск? Ответы его изумили. В них не было никакого смысла. Типичным ответом на первый вопрос было «$200», в то время как они хотели бы, чтобы им заплатили $50 000, чтобы они приняли на себя этот риск. Эта несоразмерность нелогична, или, говоря языком экономистов, иррациональна. Это был один и тот же риск, только сформулированный по-разному. Люди подсчитывали затраты и выигрыш в своих головах, но ответы менялись в зависимости от того, как был задан вопрос. Для них пойти на риск умереть должно стоить больше денег, чем избавиться от этого риска. Этот вопрос был преобразован многократно. Более простым для понимания может быть ответ на вопрос: «Вы бы предпочли пойти к врачу, у которого показатель эффективности в операционной 90 %, или к тому, у которого 10 % его пациентов умирает?» К тому, кто убил 10 % своих пациентов, конечно, поскольку 90 % его пациентов выжили.

Когда Талер уловил изменчивость нашей несовершенной логики, он начал думать о том, как эти искажения деформируют наше представление о деньгах. Тогда он придумал корзинки. «Наклеивание ярлычков на эти ведерки та еще головоломка, но это полезно», – сказал мне Талер. Он привел пример. Кто-то владеет состоянием в $10 миллионов, в том числе домом за $1 миллион, и вкладывает $3 миллиона в резервный фонд на случай, если что-то пойдет не так. Другой человек также мог попросить, чтобы его портфель на 10 % состоял из недвижимости, на 30 % из наличных, а остальное было вложено в акции. Распределение одинаковое. «Если мы навесим ярлычок на эти наличные как на деньги резервного фонда, ничего не изменится, – сказал Талер. – Но на каком-то уровне все переворачивается с ног на голову. Это их успокаивает».

Через несколько десятилетий после того, как Талер впервые додумался до этого, финансовые консультанты досконально изучили идею корзинок. В целом им выгодно говорить клиенту, возмущенному падением стоимости его портфеля на 10 %, что все эти деньги были в корзинке, которая клиенту не нужна – вроде благотворительности или наследства. Другие корзинки – для трат на жизнь, поездок – в безопасности. В случаях с более богатыми клиентами консультант может зайти еще дальше. Он может вложить деньги на жизнь в наличные, деньги на отпуск во что-то более рискованное, а деньги, которые не понадобятся в ближайшее время, – в самые рискованные инвестиции. С краткосрочными и среднесрочными расходами на жизнь, вложенными в консервативные инвестиции, и деньгами, которые понадобятся не скоро, в самых изменчивых инвестициях, клиент сможет спокойно спать по ночам. «Независимо от того, слышали ли специалисты по финансовому планированию о ментальном учете, – говорил Талер, – они интуитивно догадались, что это успокаивает людей».

Ментальный учет показывает, что то, что мы говорим себе о деньгах, имеет значение. Формирование бюджета имеет смысл: оно помогает понять, сможем ли мы оплатить счета или позволить себе что-то, прежде чем мы это купим. Но разговоры о бюджете скучные. Это как диета. Ментальный учет разделяет бюджет на более удобоваримые кусочки, которые вы можете перемешивать до тех пор, пока они не станут более аппетитными. Это похоже на карточки Deal-A-Meal Ричарда Симмонса, благодаря которым люди могут считать калории, как если бы они играли в карточную игру, а не сидели на уроке математики. Ментальный учет совершенно точно нарушает базовый принцип экономики, состоящий в том, что деньги взаимозаменяемы, что они текучи, как вода. Но наше поведение также нарушает те же принципы. Если бы мы были рациональны, мы бы никогда не покупали себе домов, которые не можем позволить, и откладывали бы достаточное количество денег для учебы в колледже и для выхода на пенсию. Но мы беспокоимся обо всех этих вещах, и причина веская: если не мы сделаем ошибку, то по крайней мере один из наших друзей точно ее сделает.

Я восхищался успехом Талера в том, как он обрамлял самые важные вопросы таким образом, что они, как он говорил, подталкивают людей в нужном направлении. «Я тридцать лет пытался понять, как создать экономическую модель, которая бы достаточно хорошо описывала то, как люди ведут себя, и ментальный учет – это значительная часть этой модели», – говорит Талер. Пенсионные сбережения – одна из его страстей, и это та корзинка, которую часто люди наполняют недостаточно. Согласно исследованию готовности людей к пенсии Института исследований вознаграждений работникам (Employee Benefit Research Institute, EBRI), около 56–58 % людей будут иметь достаточно денег, чтобы покрыть по крайней мере базовые траты после завершения работы. Остальные 40 %, скорее всего, не накопят достаточно денег. Пенсионные сбережения будут иметь большое влияние на то, по какую сторону от тонкой зеленой линии вы будете находиться, хотя они и не удержат вас там, если у вас не будет ограничения ваших трат. Но с этого неплохо начать. В то время как люди не очень хорошо умеют откладывать деньги на уход с работы вообще, они поступают глупо, когда речь заходит о том, чтобы вложить деньги в план 401(к) ^[3]. Во многих случаях компания выполняет обещания – удваивая процент денег, которые они вкладывают, – в то время как люди часто даже не записываются на этот план, не говоря уже о том, что они и сами не откладывают деньги с каждой зарплаты. Отчет EBRI говорит о том, что 61 % работающих американцев могут записаться на план 401(к), но только 46 % из них его используют. Чтобы учесть человеческую лень, Талер придумал стратегию, которую назвал «Отложите деньги завтра» (Save More Tomorrow). Этот план состоит из трех пунктов: во-первых, он автоматически записывает работников компании в план 401(к), так что их выбор состоит в том, чтобы отказаться от участия в плане, а не войти в него; во-вторых, он позволяет работникам увеличивать свои вклады в план 401(к) в будущем, и если они согласны, то увеличение вклада будет происходить каждый раз, когда они будут получать повышение, так что они не пропустят увеличения удержания из зарплаты; и, в-третьих, это предоставляет некоторые возможности для инвестирования денег, так что большинство работников будут вкладывать деньги в достаточно разноплановый портфель. В результате будут компенсированы худшие привычки людей, которые мало знают о том, как инвестировать средства, и, скорее всего, плохо распоряжаются своими деньгами. Пенсионное ведерко наполняется само собой, а им даже не нужно об этом думать. Люди, которые избрали этот вариант, как показала работа Талера, получили увеличение своих сбережений приблизительно в четыре раза, с 3,5 % дохода до 13,6 % через 40 месяцев участия в программе. Эта стратегия заставляет их действовать благоразумно. Она в полной мере исключает любое желание как-то распорядиться деньгами, которые находятся вне их контроля. Кому-то это покажется непрошеным вмешательством, но это помогает людям, выбравшим этот план, иметь шанс на то, что они будут на верной стороне от тонкой зеленой линии, когда они уйдут на пенсию, – не впадать в панику и не менять свою жизнь кардинально.