История любви и ненависти - Ольга Крючкова Страница 9

Девушка покорилась воле своей госпожи…

– Саксы намерены вступить в союз с данами и напасть на Фризию… – отрешённо произнесла Румелия.

– Неприятная новость, – согласилась девушка. – Однако, война – удел мужчин. Неужели эта новость так опечалила тебя? А вовсе не визит королевы?

– Меня опечалило и то и другое… – призналась Румелия.

– Король силён, он победит врагов! – заверила девушка.

– Разумеется… Однако, ты многого не знаешь…

Девушка приблизилась к матери и удивлённо воззрилась на неё.

– Не знаю… А что я должна знать? Это касается меня?

Румелия не удержалась, бросилась к дочери и прижала её к своей груди.

– Девочка моя… Дитя моё… – прошептала она и из её глаз брызнули слёзы.

– Мама! Королева уехала, а война может и вовсе не начнётся… Не плачь… – пыталась успокоить Румелию дочь.

– Тебе надо бежать… Бежать отсюда… Спрятаться… – сбивчиво произнесла наложница.

Девушка пристально посмотрела на мать.

– Неужели королева? Она желает мне зла? Вот почему она за столом не спускала с меня своих холодных глаз!

– Да-да… Это она… Всё она… Я не сомневаюсь, что идея с замужеством принадлежит ей…

– Замужество? – переспросила девушка. – Она хочет выдать меня замуж? Но за кого? Вероятно, за дряхлого старика, раз тебя это так расстроило?!

– Хуже! За саксонского ярла… – призналась Румелия и разрыдалась с новой силой.

– За ярла… – растерялась девушка. – Так он же ровесник нашего короля!

Румелия кивнула и ещё крепче прижала к себе дочь.

– Но я не хочу замуж за ярла! Саксы дикари! Они верят в своих богов! Они отрицают Логоса! Я не хочу менять веру! Я не хочу делить ложе с ярлом! Тем более, я не хочу быть его третьей женой!

– Поэтому тебе надо бежать… Тотчас же… Немедля…

– Бежать… Куда? – растерялась девушка. – Поговори с королём… Он – же мой отец!

Румелия отринула от себя дочь и заметалась по комнате, словно зверь в клетке.

– Как ты не понимаешь! Он согласен с королевой! Они вместе решили твою участь! Они хотят подарить тебя, как вещь! Ты станешь залогом мира!

Девушка смотрела на мать расширенными от страха и отчаянья глазами.

– Вещь… Я – вещь?! Нет! Этому не бывать! Но куда мне бежать? Где мне укрыться?

– Я всё придумала, – заверила Румелия. – Принц Зигфрид отбыл к бургундам. С ним отравились его верные друзья Мердок и Константин с небольшой дружиной. Константин же приходится мне дальним родственником… Найди его… Моли о помощи… Он молод и красив… И не сможет устоять пред тобой…

Корнелия очнулась.

– Хорошо мама, я сделаю всё, как ты прикажешь. Я найду Константина! Лучше я буду делить ложе с ним, чем с ярлом!

… Корнелия переоделась в простое платье, наспех собрала вещи, уложила их в небольшую кожаную дорожную сумку и повесила её через плечо. Румелия подошла к дочери, поцеловала на прощанье и напутствовала:

– Вот деньги… – протянула она туго набитый кошель. – Это всё, что мне удалось скопить… А вот мой перстень… Он поможет тебе завоевать доверие Константина… Спрячь его…

Девушка покрутила в руках перстень с изображением медведя, родовым гербом матушки, и заверила:

– Всё будет хорошо, мама… Я непременно доберусь до Ворбетамагуса и найду Константина.

Девушка послушно убрала перстень в сумку.

– Береги мою дочь! – приказала Румелия компаньонке. – Вот возьми… – она протянула девушке скрамасакс [7]в ножнах, прикреплённых к ремню медными кольцами.

– Не волнуйтесь, госпожа. Я – истинная фризка и умею пользоваться оружием! – заверила та, повязывая ремень вокруг талии. Затем компаньонка уверенным жестом извлекла скрамасакс из ножен и окинула его взором.

– Вот это меч! Не чета римскому гладиусу! [8]– со знаем дела заметила она. – Мой отец был наёмником, да Логос не дал ему сыновей!

– Я не сомневалась в твоей верности… И была уверена, что Корнелия рядом с тобой – в безопасности.

…Девушки тайком покинули латифундию. Дабы не привлекать внимания они решили добраться до Рейна пешком, а с рассветом сесть на первый же корабль, уходящий вверх по течению.

В эту ночь король, как обычно, возлёг на ложе и возжелал наложницу. Женщина, хоть и пребывала в душевных муках, переживая за свою дочь, всё же не посмела отказать в плотских наслаждениях своему господину. К тому же она опасалась вызвать подозрения у Зигмунда. Тот же решил, что наложница смирилась с его решением и вскоре Корнелия отправится в Сахен-Анхельт вместе с дарами, дабы стать залогом мира, хоть и хрупкого, между саксами и фризами.

Утром Румелия поднялась чуть свет. Она взглянула на спящего короля.

– Великий Логос… И этого мужчину я любила столько лет… – в отчаянии прошептала она. – И что же теперь? Успела ли Корнелия покинуть пределы Фризии?

Наложница мысленно помолилась Логосу и занялась своим утренним туалетом. В этот день она решила выглядеть безупречно и отвлечь короля от мыслей о грядущей войне.

Король, пробудившись, увидел пред собой Румелию – женщина держала в руках пелисон.

– Ты рано поднялась, Румелия… – произнёс Зигмунд, поднимаясь с тёплого ложа и облачаясь в просторное одеяние.

– Не спалось сегодня… – призналась наложница.

– Хм… Я понимаю твоё состояние… Корнелия мне тоже дочь… – начал король примирительным тоном. – Однако, интересы государства – превыше всего!

– Разумеется, мой господин, – тотчас безропотно согласилась женщина.

Король с некоторым недоумением воззрился на наложницу.

– Я рад, что ты смирилась с моим решением. И после завтрака пришли ко мне дочь, я хочу поговорить с ней.

Румелия поклонилась, страх и холод сковал её сердце. В голове пульсировала лишь одна мысль: успела ли Корнелия покинуть пределы Фризии?

* * *

Тем временем, Корнелия и её верная компаньонка Гудрин на фризском торговом судёнышке причалили к берегу франков, с которыми было достигнуто соглашение о взаимовыгодной торговле. Хозяин по обыкновению закупал здесь кожаные кошели, украшенные изящным медными бляхами, а затем перепродавал их бургундам.

– Нам надо сойти на берег и раствориться в толпе здешних жителей, – уверенно предложила Гудрин. Она была на два года старше Корнелии и потому имела некоторый жизненный опыт.

– А почему бы нам не проделать оставшийся путь до Ворбетамагуса на этом судне? – удивилась Корнелия. – Мне кажется, что хозяин вполне приличный человек…