Дитя Всех святых: Перстень с волком - Жан-Франсуа Намьяс Страница 57

Как только присутствующим были показаны королевские дети, малышей немедленно отправили спать.

Едва успели они выйти из зала, как там появился весьма странный персонаж. Одет он был в красно-зеленое, плотно облегающее трико, голову венчал огромный петушиный гребень, лицо размалевано красной, белой и зеленой краской, а сзади волочилось нечто похожее на петушиный хвост. Он хлопал руками, будто крыльями, кудахтал и время от времени оглашал воздух звонким «кукареку!».

Общество, притихшее при появлении короля, встретило прибывшего молчанием. Шутовские выходки странного субъекта не смогли нарушить сосредоточенную тишину.

Франсуа толкнул локтем соседа, молодого человека лет двадцати пяти, чем-то неуловимо похожего на него самого в том же возрасте, и тихо спросил:

— Кто это?

— Петух Энселен, королевский шут.

— У короля есть шут?

— У всех королей есть шуты.

— Да, но…

Франсуа замолчал.

Петух Энселен остановился перед герцогом Беррийским и его супругой Жанной, той самой, что была младше мужа на тридцать шесть лет. Шут склонился перед ними в глубоком поклоне.

— Как чувствует себя ваша супруга, монсеньор? Хорошо ли она сосет грудь кормилицы? Когда у нее прорежется первый зубик?

Карл VI разразился смехом. Все присутствующие, включая самого Жана Беррийского, рассмеялись тоже.

Петух Энселен не унимался.

— Быстрее, быстрее, быстрее, герцог: отправьте ее в кроватку вместе с дочками и сынком нашего короля!

Король смеялся, значит, смеялись все. Герцог Беррийский веселился… Франсуа улыбался вымученной улыбкой, но неловкость, которую он испытывал, превратилась в настоящую тревогу, когда он увидел, что шут направляется прямо к нему.

— А, вот и новенький королевский гвардеец. Похоже, они с нашим герцогом ровесники. Это в подражание или как? Может, он тоже украдет для себя супругу прямо из колыбельки?

Взгляды всех присутствующих обратились к Франсуа. Шут продолжал веселиться:

— А почему бы и нет? У него есть все, чтобы нравиться.

Он указал сначала на перевязь, герб на камзоле, вышитый красным и черным, затем на брошь в форме розы:

— И почетные обязанности, и звание, и деньжата! Все, что нужно для обольщения красавицы…

Затем шут указал на его лицо и пояс:

— Разумеется, если она не будет смотреть ни вверх… ни вниз!

Раздался взрыв смеха. Франсуа побледнел. Молодой человек, стоящий рядом, тихо проговорил, обращаясь к Франсуа:

— Смейтесь же! Думаете, дяде короля было приятно, когда его обзывали старикашкой? Но это не помешало ему хохотать вместе со всеми.

Франсуа взял себя в руки и громко рассмеялся. Король заметил это и явно остался доволен. Он обратился к шуту:

— Ты несправедлив, Энселен! Я уверен, что молодая женщина сможет полюбить сира де Вивре совершенно бескорыстно.

— Если она герцогиня, я готов согласиться с вами, государь. А вот служанка…

Последнее замечание вызвало очередной взрыв веселья, и королевский шут исчез в толпе. Франсуа едва успел справиться с волнением, как у входа возникла суматоха, и в зале явился какой-то человек. Это был богато одетый дворянин. Он сидел верхом на слуге, передвигающемся на четвереньках. На сапогах всадника были шпоры, и время от времени он вонзал их в бока своей жертвы. Несчастный выл от боли.

— Смотрите, государь, вот моя новая собака. Собака, голос! На этот раз Франсуа так и не смог заставить себя улыбнуться. Он указал на дворянина своему соседу:

— А это кто?

— Юг де Гизе. Настоящее чудовище. Вы видите одно из его любимых развлечений: мучить своих слуг и заставлять их лаять. Даже простой народ знает о его гнусностях и ненавидит его. Он придумывает чудовищные гадости, чтобы развлечь короля, и ему все сходит с рук, потому что иногда, представьте себе, ему это удается. Мне самому доводилось принимать участие в его нелепых развлечениях. Я пытался хоть как-то смягчить скандал.

Внезапно Франсуа осознал, что не знает, с кем говорит. Он представился. В ответ собеседник сообщил, что его зовут Ивейн де Фуа. Он был незаконнорожденным сыном знаменитого Гастона Феба. Завещав свой графский титул французской короне, его отец отослал сына ко двору, который, увы, представлял собой столь удручающее зрелище.

Франсуа почувствовал искреннюю симпатию к простому и прямодушному молодому человеку, сыну одного из самых знатных дворян Франции. Он захотел удовлетворить свое любопытство.

— Что означает «никогда» на гербе короля?

— Это слово, обозначающее вечность.

Франсуа задумался. Так значит, он, которому предстоит прожить сто лет, носит на себе слово вечности? Нет, конечно же, вечно он жить не собирался, но конец казался таким далеким, что это была почти вечность.

Музыканты заиграли, слуги унесли столы с едой, и присутствующие разбились по парам. Франсуа увидел, что король танцует с Валентиной Орлеанской, а его брат взял себе в пару Изабо. Невестки были столь похожи, что мужья могли просто-напросто перепутать их.

Франсуа заинтересовала женщина с очень темными каштановыми волосами. Кавалером ее оказался бородатый великан. Эту даму нельзя было назвать очень красивой, но таилось в ней какое-то волнующее очарование. Ивейн де Фуа объяснил:

— Это немка Катрин. Ее всегда так называли, хотя уж в чем, в чем, а в именах у нее недостатка не было: умудрилась трижды овдоветь!.. Когда она только прибыла ко двору в свите королевы, то была замужем за господином де Фаставареном. Он протянул недолго, и она с большой пышностью вышла замуж за господина де Шамреми, который тоже оказался не жилец. Ее траур даже года не продолжался, и она выскочила за господина де Энсевиля. Полгода назад он умер, и теперь она собирается сочетаться браком в день Карла Великого ^[27] с этим вот бородачом, которого вы видите рядом с ней.

— Как его зовут?

— У него немецкое, совершенно непроизносимое имя. А ее называют немка Катрин.

— И ни у кого эти массовые смерти мужей удивления не вызвали?

— Катрин — протеже Изабо. Ее официальный титул «компаньонка королевы». Сами понимаете, в подобных обстоятельствах …

— Расскажите мне о королеве.

— Многие осуждают ее. Поговаривают даже, будто она слишком близка со своим зятем. Но, думаю, она более достойна жалости, чем порицания. Когда она только приехала сюда, то ни слова не говорила по-французски и совершенно не знала наших обычаев. Она уже потеряла двоих детей из пятерых. А потом еще эта болезнь короля… Неудивительно, что порой она испытывает тоску.