Белая перчатка. В дебрях Борнео. В поисках белого бизона - Томас Майн Рид Страница 28

С вершины вала, где стояла избранная публика, за всеми этими приготовлениями к поединку следили с не меньшим интересом, но отношение к нему было далеко не одинаковое.

– Вот это замечательно! – воскликнула Дороти Дэйрелл, когда шпага Голтспера скрестилась со шпагой капитана. – Куда лучше, чем народные пляски! Вот это как раз то, что я люблю! Неожиданная интермедия! Сверх программы! Неужели мы увидим настоящий поединок?!

Лора Лавлейс невольно вздрогнула, услышав эти слова.

– Ах, Дороти Дэйрелл, как вы можете этим шутить! – сказала она, оборачиваясь к ней и глядя на нее укоризненно. – Вы же не хотите этого всерьез? Это так страшно!

– Вот этого-то я и хочу, крошка Лавлейс! Я вовсе и не думала шутить. Уверяю вас, я говорю совершенно серьезно.

– Неужели вы можете хотеть, чтобы пролилась кровь?

– А почему бы и нет? Не все ли мне равно, лишь бы это была не моя собственная кровь или кровь кого-нибудь из моих друзей! Ха-ха-ха! Какое нам с вами дело до них обоих? Я их не знаю – ни того, ни другого. Если они поссорились друг с другом, пусть дерутся. Пусть хоть убьют друг друга! Мне-то что!

«Бесчувственное существо!» – подумала Лора и отвернулась, не ответив ни слова.

Марион Уэд слышала этот разговор, но она была так поглощена тем, что происходило внизу, на площадке, что не обратила внимания на бессердечные слова Дороти. Она сейчас забыла даже о своих ревнивых подозрениях, и только мучительное чувство страха за любимого человека заставляло сжиматься ее сердце.

– Боже мой! – шептала она, прижимая к груди судорожно сплетенные руки. А что, если его убьют? Уолтер! Милый Уолтер! – чуть ли не со слезами на глазах обратилась она к брату. – Пойди, останови их! Скажи ему... скажи им, что они не должны драться... Ведь ты не допустишь этого, папа, ты можешь остановить их!

– Может быть, я и не смогу остановить их, – сказал Уолтер, поспешно покидая кружок знакомых кавалеров и дам, – но я пойду туда... Ты не возражаешь, отец? Мистер Голтспер там один, и, быть может, ему понадобится друг.

– Иди, сын мой! – отвечал сэр Мармадьюк, горячо одобряя благородный порыв своего сына. – Кто бы он ни был, это наш гость, и он взял тебя под свою защиту в дороге. Если они решили драться, позаботься, чтобы у него были равные условия с его противником. Это должен быть честный поединок.

– Не беспокойся, отец! – крикнул Уолтер, сбегая с вала. – А если только этот пьяный корнет попробует вмешаться, – пробормотал он, – я сумею с ним поговорить, и это будет совсем не такой разговор, как вчера!

С твердым намерением привести в исполнение эту угрозу бывший паж пробирался сквозь толпу, и за ним следовали еще несколько человек, которые быть может, совсем из других побуждений – стремились попасть на место поединка.

– Полно, вам не к лицу такая чувствительность, дорогая Марион! многозначительно понизив голос, промолвила Дороти. – Чего нам беспокоиться? Не из-за вас же они собираются драться! Этот изящный кавалер, из-за которого здесь все, кажется, сходят с ума, вступился не за вас? Если уж кто и мог бы беспокоиться о нем, так, по-моему, это красотка Марианна, она же Бет Дэнси. И в самом деле, она, кажется, очень интересуется им. Вы посмотрите только, что она вытворяет, эта скромница! Честное слово, она сейчас бросится к нему на шею и задушит его в своих объятиях!

Марион словно полоснуло ножом, когда она услышала эти слова. Она мгновенно повернулась и устремила взгляд на море голов, волновавшееся внизу, вокруг двух противников, которые рвались схватиться друг с другом в смертельной битве. На площадке уже толпилось много кирасиров, и их стальные доспехи, сверкая на солнце, резко выделялись среди скромной одежды поселян.

Но Марион не замечала их; взгляд ее был прикован к небольшой группе людей, стоявших на лужайке. Там были Скэрти со своим корнетом, Генри Голтспер, Маленький Джон, монах и среди них красотка Марианна.

Что ей здесь надо, среди мужчин?

Вот она бросилась к Голтсперу и стала между ним и его противником; она протягивает к нему руки, кладет ему руку на плечо! Она словно умоляет его о чем-то... Может быть, она умоляет его отказаться от поединка?

Но с какой стати дочь Дика Дэнси вмешивается в поступки Генри Голтспера?

Этот вопрос невольно возник у Марион, хотя она и поостереглась высказать его вслух.

– Браво! – воскликнула Дороти Дэйрелл, увидев, как Голтспера облачают в доспехи. – Поединок состоится! Они будут драться в полном боевом вооружении. Вот замечательно! Совсем как в старое доброе время – в славные времена трубадуров!

– Ах, Дороти! – остановила ее Лора. – Ну, как можно шутить в такую минуту?

– Перестаньте сейчас же! – повелительно сказала Марион и, схватив смеющуюся Дороти за плечо, впилась в ее лицо гневным взглядом. – Еще одна такая шутка, мисс Дэйрелл, и мы с вами больше не друзья!

– Вот как!.. – насмешливо протянула Дороти Дэйрелл. – Подумать только, какое это будет несчастье для меня!

Марион промолчала. Как раз в эту минуту Скэрти бросил своему противнику язвительную шутку насчет перчатки, красовавшейся на его шляпе.

Красотка Марианна слышала эту фразу и слова, которые последовали в ответ.

«Чья это перчатка?» – подумала она, и сердце ее ревниво сжалось.

И Марион Уэд тоже слышала эту фразу и слова, которые последовали в ответ.

– Моя перчатка! – прошептала она, и сердце ее встрепенулось от радости. Но радость эта сейчас же сменилась чувством мучительного страха, когда она увидела, как всадники вскочили на коней и помчались на середину площадки, где должен был происходить поединок.

Сразу воцарилась мертвая тишина. Только громкий стук копыт разносился далеко вокруг. Тесные ряды людей на откосах вала словно застыли на месте: мужчины, женщины, юноши, девушки стояли не шелохнувшись и затаив дыхание следили за двумя всадниками.

Слышно было, как стрекочет кузнечик где-то во рву.