Война Волка - Бернард Корнуэлл Страница 17

— Ты знаешь монаха по имени брат Осрик? — неожиданно спросил я.

Свитред сочувственно посмотрел на меня. Он понял, что я стараюсь его подловить.

— Нет, господин. — сказал он, придав последнему слову язвительный оттенок.

Я продолжал допытываться.

— Значит, Этельстан станет следующим королем Уэссекса?

— Это решать не мне. Королей назначает Господь.

— А помогают ли твоему богу в выборе богатые олдермены?

Он понял, что я имел в виду Этельхельма-младшего. Мне пришло в голову, что, возможно, Свитред отправлял сообщения Этельхельму, Я не сомневался, что олдермен хотел знать все об Этельстане и, должно быть, имел где-то в Честере по меньшей мере одного верного человека, Я склонялся к тому, что им и был Свитред — мрачный суровый священник явно испытывал ко мне неприязнь. Но его следующие слова меня удивили.

— Полагаю, это лорд Этельхельм убедил короля поручить принцу командовать Честером.

— Для чего?

— Разумеется, чтобы он потерпел неудачу. Под командованием принца три бурга — Честер, Брунанбург и Меймкестер, а людей недостаточно даже для одного гарнизона. Он вынужден бороться и с мятежниками, и с тысячами поселенцев-норвежцев на севере, Боже милостивый! Даже на этом полуострове обосновались норвежцы!

Я не мог скрыть удивления.

— Здесь? В Вирхеалуме?

Свитред пожал плечами.

— Знаешь, что происходило на этом побережье? Ирландцы разбили поселенцев-норвежцев, большинство изгнали, и потому они пошли сюда. — он махнул рукой на север. — За пределами Брунанбурга расселились, наверное, сотен пять норвежцев, и еще больше севернее Мерза! И тысячи — севернее Риббела!

— Тысячи? — переспросил я. Конечно, я слышал истории о норвежцах, бегущих из Ирландии, но думал, что большинство из них нашли приют на островах около Шотландии или в диких долинах Кумбаланда — Принц позволил своим врагам поселиться на земле Мерсии? Врагам-язычникам?

— У нас не было особого выбора. — спокойно ответил Свитред. — Король Эдуард покорил Восточную Англию, теперь он король Мерсии, и ему нужно все войско, чтобы подавлять мятежи и заполнять гарнизонами новые бурги, У него не хватает людей, чтобы драться с каждым врагом, а норвежцев ужасно много, Кроме того, они ведь сами потерпели поражение. Ирландцы их победили, они лишились в сражениях многих воинов и большей части богатства. Они жаждут мира. Вот почему они нам покорились.

— Это только пока. — мрачно заявил я. — Кто-то из них присоединился к Цинлэфу?

— Ни один, Ингилмундр мог повести своих людей против нас или атаковать Брунанбург, Но не стал. Удержал своих воинов дома.

— Ингилмундр? — переспросил я.

— Норвежец. — презрительно сказал Свитред. — Ярл, что держит земли за Брунанбургом.

Мне трудно было поверить, что захватчикам с севера позволили поселиться так близко к Брунанбургу и Честеру, Король Эдуард, такой же честолюбивый, как и его отец, должен был изгнать чужаков-язычников со своей территории, но вот они — на пороге Честера, Я считал, что после смерти Этельфлед в Мерсии больше не было крепкой руки, восстание Цинлэфа это доказывало, а норвежцы всегда готовы воспользоваться слабостью саксов.

— Кем бы ни был твой Ингилмундр. — твердо произнес я. — может, он и не выступил против вас, но и на помощь не пришел.

— Принц известил Ингилмундра, что ничего такого ему делать не следует. Мы не нуждались в помощи, тем более, в помощи язычника.

— Даже в моей?

Священник в ярости обернулся ко мне.

— Если язычник выигрывает наши битвы. — горячо сказал он. — это признание силы богов язычников! Мы должны верить! Мы должны сражаться с верой, что Христа нам достаточно!

Мне нечего было на это ответить. Воины, что сражаются вместе со мной, поклоняются десятку разных богов и богинь, в том числе и христианскому богу, Но сели человек глупо верит, что сеть лишь единственный бог, нет смысла с ним спорить, это все равно, что обсуждать радугу со слепым.

Мы подъехали к северной части города, где ждал Этельстан с отрядом вооруженных всадников. Он поприветствовал меня улыбкой.

— Солнце светит, мятежников больше нет, Господь милостив!

— И мятежники не атаковали Брунанбург?

— Насколько нам известно, нет. Так что мы собираемся выяснить это на месте.

На протяжении почти всей моей жизни Честер оставался самым северным бургом Мерсии, но Этельфлед построила Брунанбург еще в нескольких милях к северо-западу, чтобы оборонять реку Мерз, Форт Брунанбург был окружен деревянными стенами и располагался достаточно близко к реке, защищая деревянную пристань, куда могли пристать корабли. Задача форта — помешать норвежцам подниматься по Мерзу вверх, но, если Свитред прав, все земли за Брунанбургом, между Ди и Мерзом, теперь занимали язычники-северяне.

— РасСкажи мне про Ингилмундра. — потребовал я, когда мы с Этельстаном двинулись в путь.

Вопрос я задал довольно грубо, но Этельстан охотно ответил:

— Ну, он мне нравится!

— Язычник?

Он рассмеялся.

— Мне нравишься и ты. — сказал он. — Временами. — Он пришпорил коня, свернул с дороги на тропу, огибавшую римское кладбище и, взглянув на полуразрушенные могильные камни, перекрестился. — Отец Ингилмундра владел землей в Ирландии, Его разбили и оттеснили к морю. Отец скончался, но Ингилмундр сумел сохранить половину хирда с семьями. Сегодня рано утром я послал ему сообщение, попросил встретить нас возле Брунанбурга, Хочу, чтобы ты с ним познакомился. Он тебе тоже понравится!

— Возможно. — ответил я. — Он норвежец и язычник. Но все это делает его твоим врагом, и враг живет на твоей земле.

— И платит нам дань, А дань ослабляет плательщика и подтверждает его зависимость.

— В конечном счете. — заметил я. — выгоднее просто убить ублюдков.

— Ингилмундр поклялся своими богами жить с нами в мире. — продолжал Этельстан, игнорируя мое замечание.

Я тут же воспользовался его словами.

— Значит, ты доверяешь его богам? Допускаешь, что они существуют?

— Для Ингилмундра — конечно, допускаю. — спокойно ответил Этельстан. — Зачем заставлять его клясться богом, в которого он не верит? Такая клятва прямо-таки взывает к тому, чтобы ее нарушили.

Я усмехнулся. Конечно, он прав.

— Но наверняка частью вашего соглашения стало то, что Ингилмундр принимает ваших проклятых проповедников.

— Наши проклятые проповедники — и в самом деле часть соглашения. — терпеливо ответил он. — Мы настаиваем на этом со всеми норвежцами, расселяющимися к югу от Риббела, Потому отец и основал бург в Меймкестере.

— Для того, чтобы защищать проповедников? — изумился я.