В Магеллании - Жюль Верн Страница 15

Однако в Магелланию приходило не так уж много судов, и лоцманское ремесло не могло прокормить индейца и его сына. Поэтому им приходилось заниматься охотой и рыбной ловлей. Шкуры жвачных животных, мех ластоногих, перья страуса они обменивали на самое необходимое: оснастку пироги, одежду и пищу. Если бы Карроли платили за работу пиастрами, он бы мог потратить их в Пунта-Аренасе, единственной в те времена чилийской колонии в Магеллании. Колонии Ушая [93]тогда еще не существовало. Лишь несколько лет спустя аргентинское правительство основало ее на побережье пролива Бигл.

Итак, Карроли добавил к профессии лоцмана ремесло охотника и рыбака. Последнее, впрочем, было широко распространено среди островитян и требовало постоянного передвижения по архипелагу.

Рыбная ловля всегда давала хороший приработок, но охота стала приносить желаемые результаты только после того, как у него поселился Кау-джер. Конечно, на Исла-Нуэве с ее ограниченными размерами не только было очень мало гуанако и вигоней, на которых охотились ради меха, но и пернатых, кроме нескольких нанду, ни на пляжах, ни внутри острова практически не водилось. Следовательно, обширных охотничьих угодий остров просто-напросто не мог предоставить, но по соседству, на более крупных островах — Наварино, Осте, Вулластон, Досон, не говоря уже об Огненной Земле с ее огромными равнинами и густыми лесами, водилось множество травоядных и хищных зверей.

За несколько часов на пироге Кау-джер и Карроли могли перебраться с одного острова на другой и пересечь пролив Бигл, высадившись на побережье Огненной Земли. Домой они возвращались с богатой добычей, привозя туши животных, сраженных пулями и стрелами. Позднее, когда они обзавелись шаландой, друзья добирались до островов Кларенс и Десоласьон, плавая по всей западной части Магелланова пролива. В Пунта-Аренас «Вель-Кьеж» заходил для продажи мехов, а также приобретения необходимых в хозяйстве вещей и пополнения запасов пороха и пуль. Заметим, что во время этих стоянок Кау-джер никогда не появлялся на палубе шаланды и никогда не высаживался на берег Брансуика. И разумеется, губернатор чилийской колонии, который был немало наслышан о «благодетеле» и о его растущей популярности среди племен Огненной Земли, ни разу не удостоился его визита.

И, когда его превосходительство все-таки пожелал познакомиться с Кау-джером и направил ему приглашение посетить Пунта-Аренас, Кау-джер не приехал, отказавшись от каких-либо связей с чилийской колонией. Тогда губернатор попытался получить более подробные сведения о «благодетеле» индейцев, но так ничего и не узнал о нем. Возможно, если бы Магеллания была владением Чили или Аргентины, власти потребовали бы от Кау-джера указать свою национальность и причины, побудившие его выбрать эти отдаленные края местом своего пребывания.

Климат Магеллании гораздо менее суров, чем об этом принято думать. Буйная растительность довольно хорошо свидетельствует о его мягкости. Лето жаркое, а зимы не такие холодные, как в других странах, расположенных на той же широте, например в Северной Америке — в Канаде и Британской Колумбии. Даже в самые сильные холода льды в этих краях не появлялись и не мешали плаваниям шаланды, по крайней мере, в проливе Бигл. Стало быть, поездки Кау-джера прерывались редко, и, если море не штормило, индейцы Огненной Земли могли рассчитывать на обычный визит.

Иногда, на время этих поездок, мальчишка оставался на Исла-Нуэве один. Впрочем, отсутствие взрослых было непродолжительным — не более недели; иногда лоцманские обязанности уводили Карроли с сыном далеко от пролива Бигл, и тогда на острове оставался только Кау-джер.

Исла-Нуэва, как и большинство островов, рожденных неистовым напором теллурической [94]революции, которая раздробила оконечность Американского континента, была сложена из песчаных пород, покоящихся на гранитном основании.

Жилище было построено у подножия одного из высоких холмов, защищавшего от ветров. Долгое время Карроли жил в пещере, образовавшейся в гранитном массиве, что в целом предпочтительнее, чем навес, вигвам или яканская хижина. Она располагалась в глубине маленькой бухточки, куда не докатывались морские волны и где стояла в безопасности пирога. Индейцу и его сыну пещеры было вполне достаточно. Но с прибытием Кау-джера налево от нее мало-помалу поднялся одноэтажный дом, на сруб которого пошли местные деревья, пригодились и обломки скал, а известь получали из мириад раковин теребридов [95], мактров [96]и тритоний [97].

Дом построили рабочие с Мальвинских островов, а все расходы оплатил Карроли из собственных сбережений. Каждую из трех комнат освещало окно с прочными ставнями. Посредине находился общий зал с огромным камином. Слева — комната. Кау-джера, неприхотливо обставленная: кровать, стулья, столы и несколько полок. Справа — еще скромнее обставленная комната Карроли и Альга. Вдоль торцовой стены устроили уютную кухню с чугунной плитой и разнообразной утварью.

Навигационный инвентарь, снаряжение для рыбной ловли и охоты, запасы дров — выброшенные на берег стволы и деревья из местных лесов — хранились в пещере, как, впрочем, и приготовленные на обмен меха и шкуры.

Как-то раз, после длительного отсутствия, шаланда наконец появилась вблизи острова. Альг, за которым с радостным лаем бежал его верный пес Золь, бросился навстречу отцу и Кау-джеру. Прибывшие обняли юношу, затем, поставив «Вель-Кьеж» на якорь в глубине бухты, Карроли с сыном перенесли в пещеру меха, шкуру ягуара, такелаж.

Кау-джер направился к дому, вошел в свою комнату и открыл окна и ставни, впустив поток света и воздуха.

Благодаря заботам Альга в доме царили чистота и порядок. На этого понятливого и трудолюбивого мальчика можно было положиться и спокойно оставить дом. Впрочем, в холодное время года никто не высаживался на остров, а летом только огнеземельцы наведывались по какому-нибудь срочному делу.

Кау-джер, казалось, вернулся в свою комнату с определенным удовлетворением. Он нашел там свои бумаги, стоящие на полке книги, по большей части труды по медицине, политической экономии и социологии. В шкафу расположились различные склянки и хирургические инструменты. Туда же Кау-джер положил походную аптечку, которую вынул из охотничьей сумки, в угол поставил ружье. Сев наконец за стол, он достал записную книжку и занес в нее все события, которые произошли во время последнего плавания на Огненную Землю.

Переодевшись, Кау-джер вышел из дому. К этому времени Карроли и Альг уже закончили свою работу. Юноша тут же покинул взрослых, отправившись на кухню, где занялся разведением огня, ожидая дальнейших распоряжений отца.