Граф божьей милостью - Александр Башибузук Страница 79

Глава 30

Недовольных среди гасконских дворян хватало, но от тесного оммажа мне никто не отказался.

Сенешаля Оша, вместе с его приспешниками, пытавшихся помешать сдаче города, повесили на площади при полном стечении народа.

Я толкнул проникновенную, пылкую речь, после чего махом отменил кучу лишних налогов, существовавших чуть ли не со времен Салической правды, чем поверг население в буйный благоговейный восторг. Город на эмоциях даже выделил мне сотню пикинеров и еще столько же горожан с шанцевым инструментом для использования в инженерных целях.

После того, как вопрос с Ошем был окончательно решен, настало время сосредоточится на Пауке. По линии ордена францисканцев Фебу поступили подробные разведданные о армии франков. И эти сведения оказались не особо утешительными. Французы превосходили нас по численности по меньшей мере в полтора раза. Навстречу шли не менее двадцати пяти тысяч солдат, при сорока бомбардах, из которых две с половиной тысячи составляли конные тяжеловооруженные жандармы. Саму армию возглавлял маршал Франции Филлип де Кревкер, а еще, по некоторым данным, среди франков находился сам Паук.

— Кто такой этот Филлип де Кревкер? — Феб озадаченно нахмурился. — Говорят, что он в свое время служил Карлу Смелому.

Я отхлебнул из бокала вина и кивнул.

— Служил.

— Знаком с ним?

— Не просто знаком. Как и я, он кавалер Ордена Золотого Руна. Живое воплощение рыцарской доблести и чести. Был ближайшим соратником Карла. А еще он… — я запнулся. — Мой личный враг. Попадется на пути — убью без сожаления.

— Что случилось? — Франциск улыбнулся. — Зная тебя, думаю, бабу какую-нибудь не поделили?

— Между нами — ничего. Мы в свое время даже крепко дружили. Он предал Бургундский дом.

— При жизни герцога?

— Нет, при жизни служил без страха и упрека. Предал после смерти.

— Это как? — Франциск удивленно вздернул бровь.

— Все довольно сложно… — нехотя ответил я. — Филипп со своими людьми прикрывал отход герцога в его последнем сражении при Нанси. Бился до последнего и попал в плен к лотарингцам в числе многих соратников Карла. А потом перешел на службу Пауку.

— То есть, уже после смерти своего сюзерена? Так в чем предательство?

— Мы все перед той злосчастной битвой принесли обет Карлу Смелому служить Бургундскому дому в лице герцогини Мергерит и его дочери, даже после его смерти. Большинство дворян, томившихся в плену, отринули предложение Паука именно по этой причине. А Филипп нарушил обет и согласился. Из-за шкурных интересов. Луи оставил за ним все его владения в Артуа и Пикардии и сделал маршалом Франции

— Но ты тут причем?

— Притом, — я криво усмехнулся. — Я здесь выжил только потому, что стал плотью от плоти этого времени. Принял правила игры от начала до конца. Обет никто не отменял. В этой части я все еще служу Бургундии. А значит, Филипп рано или поздно умрет. Но это все лирика. Вернемся к насущным делам. Итак, Филлип де Кревкер, сеньор де Корд, пожалуй, один из самых талантливых военачальников покойного герцога Бургундии. Умный, расчётливый и хладнокровный, в свое время отлично провел битву при Мюнстере, в хорошем стиле взял Льеж. При Геннегате он командовал армией Паука и чуть не нахлобучил меня с Максимилианом, хотя Макс сам полководец не из худших. Еле выгребли, да и то, думаю, историки долго будут спорить над тем, кто на самом деле победил.

— Час от часу не легче… — зло хмыкнул Феб. — Мало того, что франков больше чем нас чуть ли не в два раза, так еще этого гениального полководца принесло. Особенно учитывая то, что я даже в детстве солдатиками играться не любил. Хорошо хоть пушек и аркебуз наклепать успели.

— Твой удел олицетворять Наварру своим присутствием. Самому вести битву нет нужды. Не королевское это дело.

Феб нахмурился.

— Понимаешь, Жан Жаныч, действительно, толковых исполнителей хватает. Один ты стоишь десятка Филиппов де Кревкеров. Но для многих в Наварре, я так и остался молокососом, красавчиком-выскочкой. Даже для тех, кто сейчас не на страх, а на совесть служит мне. Если я выиграю эту битву сам, вопрос раз и навсегда будет снят.

Я озадаченно потер подбородок.

Н-да… Это со стороны может показаться, что рулить войсками просто. Стой себе на холме в сторонке, да отдавай приказания бодрым голосом. Ан нет, на самом деле, это чертовски сложно. За мной не меньше десятка сражений, но, когда сам повел армию на Ля-Рошель, боялся до чертиков. И без ошибок не обошлось. Хорошо хоть не особо критических. А Феб вообще пока без опыта. По-хорошему, надо бы его под надежную охрану и, вообще права голоса лишить, чтобы дров не наломал. Впрочем, можно рискнуть, слава великого полководца Франциску не помешает. Только на пользу общему делу пойдет. В любом случае, я рядом буду.

— Не вижу ничего невозможного. Ты организатор от бога, а это уже многого стоит. Не все так страшно, как выглядит. У Филиппа есть куча слабых мест. При всех его талантах, он несколько единообразен и предсказуем. К тому же, де Кревкер не любит оперировать резервами, и бросает сразу в бой все что есть. Будем исходить из того, что свою пехоту он соберет в кулак и ударит по нам в лоб. А жандармов в это время пошлет в обход, чтобы ударить с фланга или с тыла. Одной или несколькими группами. Довольно неприятная тактика, учитывая, что тяжелая кавалерия у франков великолепно вышколена и работает как швейцарские часики, а нас гораздо меньше. Так он действовал при Геннегате, думаю, так будет действовать и сейчас. Наша сила в артиллерии, а значит…

— Глухая оборона? Пушки соберем батареями за редуты, между ними за рогатками стрелки и пикинеры?

— Ну вот, а говорил, что в солдатики не играл. А жандармов попробуем поймать в ловушку. Кстати, где ты набрал мавров?

— После окончания реконкисты мавританских дворян лишили владений, но выгонять не стали. Часть из них, те что приняли христианство, подалась под крыло церкви, остальные наемничали со своими отрядами, многие в разбой наладились. Вот их всех я и нанял. Пожалуй, самая лучшая легкая кавалерия, что можно найти в этих местах. Вместе с моими безземельными кабальеро, из которых получились отличные конные арбалетчики, набралось около полутора тысяч.

— Понятно. Вот их на жандармов и бросим.

Франциск вытаращил на меня глаза:

— Окстись, куда их на закованных в железо с ног до головы тяжелых кавалеристов? Разорвут и даже не заметят.

— В лоб — да, без сомнения, разорвут в клочки, но у них будет другая задача, лишать жандармов темпа лихими наскоками и по возможности выдавить их на засаду. А твоих рыцарей оставим в стратегическом резерве, чтобы купировать возможные прорывы. Их не так много, чтобы кидать в мясорубку. А теперь будем рисовать. Клаус, живо сюда бумагу…

За обсуждением тактики и стратегии мы засиделись далеко за полночь, а поутру армия выдвинулась навстречу Пауку. Впрочем, далеко от Оша уходить не пришлось. В двадцати лигах от города нашлось подходящее место для сражения — большая холмистая равнина.