Ронан Бойл и Мост загадок - Томас Леннон Страница 7

О нем все равно рано или поздно нужно было рассказать, так что давайте разберемся с этим прямо сейчас и закроем тему – не лучшее время было для семьи Бойлов. Я до сих пор верю, что родители невиновны, и однажды это докажу.

Мои родители – честнейшие и добрейшие люди из всех, кого я знал, – случайно связались с гнусной преступной группировкой. Если вы никогда не слышали о скандале с болотным человеком, это странно. В свое время сия история гремела во всех газетах, и именно из-за нее мой допуск на верхние уровни секретности в отделе всегда будет ограничен, ведь у меня есть «сообщники» среди настоящих преступников: мама и папа.

Они, кстати, никогда не были закоренелыми бандитами. Скорее, наоборот – тихие книжные черви, кураторы в Национальном музее Ирландии на Меррион-стрит.

Куратор — забавное словечко. Оно означает, что вы присматриваете за экспонатами, устраиваете галереи, составляете каталоги и все такое. Кроме того, они проводили много времени «в поле» на раскопках – что, как оказалось, может быть очень-очень-супернезаконным. ^[15]

Охота за сокровищами в Ирландии запрещена, если вы сразу же не сдаете найденное в Национальный музей, что мама с папой, похоже, в какой-то момент просто забыли сделать. А еще у них по всему дому была разбросана куча металлоискателей, что однажды вышло им боком.

Согласно обвинению в деле «Республика против Бойлов», они нашли клад со множеством предметов железного и бронзового веков и продали их сомнительному арт-дилеру по имени Лорд Десмонд Дули, проживающему на Генриетта-стрит в Дублине. (Лорд – это не титул, его реально так зовут. Согласен, звучит дико. Кому это вообще пришло в голову? Кем, интересно, были его родители?)

Лорд Десмонд Дули был неприятным человечком небольшого роста с печальным лицом горгульи, только что понюхавшей кошачью блевотину.

Он был главой этой операции по продаже краденых сокровищ, и именно из-за его показаний обвинили моих родителей. Дули плакал и в итоге пошел на сделку со следствием. Он до сих пор на свободе.

Если верить Дули, чего делать не следует, родители продали артефакты его подпольной галерее в Дублине, после чего он перепродал их иностранным коллекционерам за астрономическую сумму. Сам клад состоял из бронзовых ювелирных украшений, шлемов викингов и разнообразного оружия. ^[16]

Продажу викингских штуковин и украшений хоть и посчитали преступлением, но была здесь еще одна вещь, кражу которой ни один разумный человек моим родителям не простил бы: болотный человек.

Болотный человек – это мумия. Без шуток, самая настоящая. Родители выкопали его на одном из торфяных болот в Оффали. Как ни странно, мумии в Ирландии не редкость, потому что почва здесь во многом состоит из торфа, а он отличный консервант. Иногда здесь совершенно случайно находят древних людей, которые, к своему несчастью, провалились в торф, и никто этого не заметил, пока они не всплывали спустя пару сотен лет, растеряв всех своих знакомых. Благодаря болотам в Ирландии могло быть найдено гораздо больше мумий, чем в Египте, но их особо никто не ищет, ведь здесь мертвецов не хоронили с колесницами и золотыми побрякушками.

В Национальном музее выставлено несколько таких болотных людей. Они выглядят как люди без глаз, высушенные до состояния вяленого мяса. Но именно этот болотный человек был особенным – судя по результатам тестов, его возраст составлял больше четырех тысяч лет.

Короче говоря, ничего более древнего в Ирландии отродясь не было.

Лорд Десмонд Дули утверждал, что родители продали ему болотного человека и несколько других ценных находок. Они встретились в их домашней лаборатории перед рассветом. Согласно его версии, родители испугались и сбежали с находкой, заодно прихватив и деньги.

Мама и папа, наоборот, настаивали, что он выкрал мумию из их лаборатории до того, как они успели передать ее в музей. Как раз поэтому Дули пришел перед рассветом и был не один. Они с подручными забрали болотного человека, подбросили родителям деньги, а затем заявили на них в полицию.

У Лорда Десмонда Дули, человека при деньгах и абсолютно аморального, оказались влиятельные друзья в судебных кругах. Многие даже по ошибке решили, что он действительно лорд, хотя это всего лишь его первое имя, точно так же, как у певицы Лорд, которую на самом деле зовут Элла.

Болотного человека с той ночи так и не нашли, и я уверен, что Дули или продал его, или спрятал у себя, пока шум не уляжется и он не сможет безопасно сбыть мумию обеспеченному клиенту.

Два года назад, в ночь ареста моих родителей, мы втроем лежали на полу в кухне, играя в «Ты здесь, Мориарти?». Это такая веселая игра, где ты лежишь на полу с завязанными глазами, пытаясь шлепнуть других игроков свернутой в рулон газетой. Все, что разрешается говорить игрокам, это «Ты здесь, Мориарти?», а другие должны отвечать «Да». После этого их можно бить газетой. Технически первый, кого ударили, сразу проигрывает, но в пылу игры кому-то достается немало ударов, прежде чем наконец объявят победителя. Занятие проще некуда, и при этом одна из самых забавных игр, какую можно выдумать.

Брендан и Фиона Бойл были настоящими экспертами в ней, как и в ирландской истории.

– Ты здесь, Мориарти? – спросила мама, голосом, будто локатором, прощупывая стены.

– Да, – ответил я, потому что таковы правила и это единственное, что вам разрешается сказать.

Я лежал напротив дальней стены. Здесь она никак не могла достать меня даже своей обычно очень длинной газетой. Фиона Бойл резко взмахнула рукой в воздухе, словно собираясь снести кухонную плиту.

– Оу!

– Ага! – воскликнул папа. – Давай, сынок, давай! Тебе никогда его не поймать! Он настоящий Бойл, быстрый, как Меркурий, прямо как его старик!

Конечно, это было преувеличение. Никто из Бойлов никогда и близко не был спортсменом. Я однажды видел, как отцу удалось одновременно читать и бубнить про себя песню “Bad Blood” Тейлор Свифт, но в итоге он не выдержал такого напряжения и пролил весь суп на кота.

Я повернулся на линолеуме, сделав несколько шлепков в ту сторону, где, как предполагал, находится мама, но Фиона Бойл еще тоньше меня и может занимать места не больше пачки сухой лапши.

– Стоять на месте! – раздался чей-то голос.

– Это нечестно! – заныл я. – Ты не можешь так говорить!

– Стоять на месте и держать руки на виду! – продолжил свое неизвестный голос.

Теперь стало понятно, что голос не принадлежал ни маме, ни папе. Оказалось, что это Монти Хенеган из дублинской полиции, детектив с серьезным выражением лица младенца, который собирается срыгнуть.