Последний переход - Всеволод Глуховцев Страница 66

– Думаю, это пока не итог.

– Ах, вот как?.. Да, кстати! – Егор оживился. – Вспомнил: вот насчёт убийства в бараке… Помните, Юра? В той страшной комнате! Ведь кто-то там нашёл свою смерть… Этого вы не видели? Что там случилось?

Юра замялся… Взгляд его забегал туда-сюда. Егор сразу насторожился.

– Юра? Что с вами?

– Нет, ничего… – Юрин голос зазвучал глухо, и Княженцев сообразил, что он задел какую-то струну, какую лучше было бы не задевать. Но уже поздно.

– Не понял? – Павел сдвинул брови. Юра поморщился:

– Э… Не хотел я трогать эту тему… ну да что ж теперь. Там не убийство, там самоубийство было. Застрелился… – Тут Юра вновь помедлил, словно ему трудно было это сказать. Но решился всё же: – Застрелился друг ваш. – Он взглянул на Сергея. Тот посмотрел удивлённо. – Миловский, – сказал Юра. – Особист вашей части.

* * *

На секунду повисла ошеломляющая пауза. Ещё секунда – и она бы взорвалась вихрем эмоций – но Юра успел вскинуть руку:

– Я объясню!

И объяснил.

Он, Юра-2, естественно, не знал всего. Он не соврал, когда сказал, что не знает, куда, в какой из миров провалилась та экспедиция восемьдесят четвёртого года. Все ли те люди оказались вместе, или их размело по разным закоулкам мирозданья?.. Неведомо. Но что Юра увидел в одну из своих внезапных вспышек – то, как Миловскому удалось вырваться сюда. Домой.

– Удалось?.. – с недоверием переспросил Беркутов.

– Ненадолго. – Юра грустно усмехнулся. – Минут на пять, может чуть больше.

Можно лишь догадываться, да и то вряд ли – что довелось пройти, что испытать бывшему капитану за годы странствий. Десять лет, десять земных лет, Боже мой!.. И ради чего? Чем встретила его родина?!

Вполне возможно, то была засада. Нечисть нарочно подстерегла Мидовского именно там, именно в тот миг, когда он через десять лет прорвался, продрался, вырвался домой. Она, сволочь, знала, на что и где ловить… А может быть, и нет. Может, это такая уж жестокая усмешка рока – вернуться, чтоб погибнуть на своей земле. Хотел вернуться? Ну так вот тебе!..

Да уж, судьба-злодейка. Каким-то невероятным вывертом угораздило же капитана оказаться в том самом проклятом бараке в тот самый момент – может, это было полнолуние?.. – когда нечисть сгустилась и воплотилась – из теней, завываний ветра, из безотчётной людской тревоги соткались бредовые химеры, точь-в-точь, как нынче перед нашими путниками. Но их уроды тронуть не смогли, а на одинокого человека набросились всем скопом.

Собственно всё Юрино видение – у тёмной стены человек с гривой полуседых волос и такой же светло-серебристой бородой. Одет нелепо, даже дико: дурацкий клетчатый пиджак с длинными фалдами, спортивные штаны, заправленные в старые, разбитые вдрызг сапоги. В руке…

Но это потом.

Заросшее лицо бледно и очень спокойно. Ясно, что человек понял: это его последний миг.

Годы, годы, годы!.. Столько лет жить мечтой о возвращении, жить, не сдаваться, рваться, всё преодолеть, вернуться – и вот так попасть.

Но никакой слёзной тоски, никакого отчаяния. Твёрдый взгляд. Так – значит, так. Пусть будет смерть в бою. Семь пуль врагу, одну – себе.

Толпа тварей с воем валила на этого человека.

Юра толком не разглядел их. Да ведь и было это вспышкой – пять секунд всего.

В правой руке у человека был пистолет.

Он резко вскинул его. Выстрел! – и одной нечисти снесло башку. В конвульсии взметнулись вверх страшные ручищи с кривыми когтями.

Еще выстрел. Ещё. Ещё. Ещё! Семь раз швыряло разных тварей на пол. Брызгала вонючая жижа. А потом ствол «макара» взлетел к правому виску стрелка.

Грохнул восьмой выстрел.

* * *

Юра умолк. И все молчали. Как-то невольно взгляды сошлись на Сергее…

Тот сидел, недвижным взглядом вперясь в стену.

Егор, решив, что молчание ненужно затягивается, осторожно кашлянул.

– А мне-то там чёрт-те что померещилось. Какой-то упырь… Ну, тот, что приходил, был в коридоре…

– Нет, – негромко ответил Юра. – То другой. Тот вправду нечисть.

– Да? – Егор не очень-то и удивился. – А кто он?

– Не знаю, – ещё тише проговорил Юра.

Беркутов слегка вздрогнул, очнулся.

– Да, – вымолвил он. – Вот, значит, как довелось узнать… Эх, Гена, Гена! Ну да что ж – всё по-солдатски, так, как надо. Он встретил смерть лицом к лицу…

– Как в битве следует бойцу, – закончил Забелин фразу, а вместе с ней и грусть воспоминаний. – Слушайте… – Но дальнейшее завершить не успел, потому что за дверью раздался топот, железное бряцанье, а затем в дверь постучали:

– Дозвольте взойтить?..

Явился Кирпич, неразлучный со своим ящиком.

– Явился в ваше распоряжение!

– Орёл, – кратко похвалил его Павел и распорядился: – Вы вот что, ложитесь-ка на самом деле, вздремните. Что-то мне подсказывает, что силы нам ещё понадобятся. А я тем временем схожу на рекогносцировку… Эй, Аника-воин! – Это Кирпичу. – Пойдёшь со мной.

– Я тоже с вами! – Беркутов встал. – Мне спать не хочется.

– Пошли, – согласился Павел.

И они втроём ушли, попирая скрипучий паркет.

Юра зевнул:

– А-ахх!.. Что правда, то правда, надо отдохнуть. Не знаю, как вы, а меня в сон так и клонит!..

Сказавши так, он взялся расшнуровывать утлые кеды.

– Да, – поддержал Егор, снова заваливаясь на койку. – Здесь такой ветерок… прелесть, так прохладно…

Юра стряхнул обувку, прилёг, смежил веки.

– Давайте, – невнятно произнёс он. – Как это у вас, Георгий Сергеевич? Утро вечера мудренее?..

Егор подумал, что проснутся они как раз вечером, улыбнулся, уже с закрытыми глазами. Они сами закрылись. Он потянулся, сонные видения заклубились перед ним… ему вроде бы захотелось удержать их, да лень было…

Он мягко провалился в сон.