Кай 4 - Егор Аянский Страница 53

Приподнялся на локтях и понял, что лежу на полу посреди домика, уткнувшись носом в пол. Демоны! Неужели я ночью вынюхал с ковра все, что рассыпал?

На меня накатило отвращение к самому себе. «Муравьи» испуганно ждали моей команды, придавленные мощным полем, которое было предварительно наложено на мое тело. Я отключил все способности и перевернулся на спину, тупо уставившись в потолок. Через полминуты мне стало значительно легче, и я наконец-то смог осмыслить свои вчерашние решения. Ну что же, сегодня я покину халифа. Умылся, привел себя в порядок и оделся поприличнее, после чего направился во дворец.

— Нет! Даже и не думай! Еще раз я услышу от тебя подобное, и следующий бой ты проведешь с пятеркой вампиров одновременно, — злобно произнес халиф, — Что за день такой сегодня! Сначала мне сообщают, что в городской канализации нашли двух моих женщин с перерезанными глотками, которые просто гуляли и никого не трогали! А теперь мой лучший чемпион стоит передо мной и несет бесстыдную чушь! Убирайся, пока я не велел тебя запереть в подвале!

Я стоял в ошеломлении, и не знал, как реагировать.

— Достопочтенный Ашах-туль-Хани, — попытался я смягчить беседу, — Но вы говорили, что честь для халифа…

— Говорил, и буду говорить! А ты сейчас меня пытаешься обвинить во лжи? Отработаешь контракт и иди на все четыре стороны! Я от своих слов не отказываюсь.

— Октит я заработал? Заработал! Эйголь даже упоминать не стоит. Свобода моя стоила двенадцать бриллиантов. Да я десять раз отработал эти деньги, а то и сто! — моему возмущению не было предела.

— Ах ты неблагодарная тварь! — халиф подскочил со своего кресла и обдал меня фонтаном брызг изо рта, — А девки, по-твоему, бесплатные были? А еда с водой? Да ты одной хирмы снюхал больше, чем стоит весь этот дворец! И почему ты решил, что твоя свобода оценивается в двенадцать бриллиантов?

— Сколько же она стоит? — я постарался внутри успокоится, так как теперь четко понял правила этой игры: я или умру на арене, или меня отпустят тогда, когда я состарюсь, что просто невозможно.

— Столько сколько я посчитаю нужным! Раньше надо было уточнять, когда составлялся договор, — халиф уселся обратно в кресло с надменным видом и повернул голову в сторону двух стражников, — Уведите его в подвал. Парню нужно хорошенько подумать о своих перспективах.

— Ты… — горло сковал паралич, и я застыл на месте, так и не произнеся до конца свою угрозу. Охрана подхватила меня под руки и потащила вниз.

Прошел ровно месяц. До состязаний оставалось около двух недель. Меня так и не выпустили из старой комнаты, с которой началось мое пребывание в халифате Ашаха-туль-Хани, а кроме того лишили всех привилегий, девушек и, конечно же, порошка. Халиф даже не поленился отыскать гасителя девятого уровня, который переделал поле его дворца, подключив его к нониту у фонтана, и заблокировал мою комнату на всякий случай, усилив вход отрядом стражи.

Первые две недели заключения для меня были пыткой. Я метался по комнате как дикий зверь, не в силах избавится от навязчивых мыслей о хирме. Тело постоянно ныло, прося хотя щепотку розового порошка, но все было тщетно. Мои «муравьи» не могли даже шелохнуться, чтобы снять последствия длительного употребления отравы. Я разбил руки в кровь, пытаясь сломать дверь и часами лежал на полу в бреду, не понимая, что происходит. Мне мерещились мертвые плачущие девочки и жены, а убитые мной люди парадом проходили сквозь меня, одаривая взглядом пустых безжизненных глаз.

И самым страшным было то, что мои мозги превратились в кисель, отказываясь придумать хоть что-то, чтобы выбраться из этой ситуации.

В конце второй недели халифу зачем-то потребовалось ненадолго отключить купол, и пару часов я провел в полном блаженстве, вернув «муравьям» полную свободу действий. Ум снова приобрел былую ясность и на тот момент мне казалось, что лучшего состояния организма и быть не может. Такая, казалось бы, мелочь обрела первостепенную важность. Я наконец-то смог трезво размышлять и начал продумывать свои дальнейшие действия, твердо решив отказаться от каких-либо наркотиков навсегда.

Единственным человеком, который меня навещал, был Хаби. Он лично мне приносил обед, а также немного вина, чтобы хоть немного снять последствия ломки. Иногда, добрый евнух оставался побеседовать со мной, а после того, как я вернул способность адекватно мыслить, эти беседы стали моим единственным развлечением.

— Значит, нет никакого договора на самом деле, да, дружище? — я пристально уставился на гостя.

— Мне сложно сказать, Кай, — Хаби опустил глаза, — Еще ни один боец у нас не задерживался так надолго. Все привыкли что они быстро умирают в одном из боев, и просто покупается следующий. Подобные тебе нам никогда не попадались. Признаться, я даже не мог подумать, что халиф твой контракт истолкует таким образом, и по-настоящему верил, что тебе удастся стать свободным.

— А ты? Хотел бы ты стать свободным? Тебе нравится служить ему? — я внимательно продолжал наблюдать за его реакцией.

— Мои желания ничего не меняют. Я, как и многие, связан тенкатом и даже хирму тебе пронести не смог. И не спрашивай откуда он их берет, я все равно ни знаю.

— Не надо больше хирмы, Хаби, я от нее превращаюсь в тупое животное. В какой-то степени я даже рад, что так получилось с моим заключением… — я постепенно начал подводить тему в нужное мне русло, — А ты давно служишь Ашаху-туль-Хани?

— С семнадцати лет, а что? — в его взгляде появилась заинтересованность.

— Ты, наверное, знаешь всех халифов и их приближенных рабов?

— Конечно! До единого! Во время великого турнира все правители собираются в Бен-Тулуре и очень много общаются между собой. В этом месте проводится Совет, заключаются самые серьезные сделки и определяется общий курс развития страны. У таких как я свой праздник. Дворцовые заботы остаются позади на целую неделю, и это хорошее время, чтобы обсудить накопившиеся сплетни и отдохнуть. А зачем тебе это?

— Не доводилось ли тебе слышать о каких-нибудь странностях в поведении одного из халифов за время своей службы?

Ну же Хаби, пожалуйста, не разочаруй!

Он ненадолго задумался, а затем звонко хлопнул себя ладонью по бедру и рассмеялся:

— Было! Точно было! Семнадцать-восемнадцать лет назад. Осам-толь-Мукаши — халиф из мелких. Говорят, он вернулся с торжества Шиям сам не свой. Полдня искал туалет в собственном дворце и не узнавал собственных жен и рабов, представляешь! — Хаби расхохотался, — Никто так и не смог понять, что это была за болезнь, но он достаточно быстро поправился. А тебе что-то об этом известно?

Я внутренне возликовал, но удержался и не подал виду.

— Нет, это меня не интересует. Я имел ввиду другое: был ли халиф, который пытался изменить существующий в Далии порядок? Отказаться от традиций предков? — ляпнул я первое, что пришло на ум, чтобы свернуть с темы и отвести возможные подозрения.

— Нет, таких не было, — нахмурился Хаби, — Его бы живо казнили прямо на Совете, а имущество поделили. Заветы праотцов непоколебимы, Кай.