Заначка Пандоры - Виталий Сертаков Страница 50

— Не продолжай, я с ними хорошо знаком!

— Тогда ты не упрекнешь меня в трусости. Мы предпочли уволить парня вместо того, чтоб прочесть о себе, что «Сатанинские наследники доктора Моро готовят отряды серых убийц», или еще похлеще, наподобие твоего обвинения в зомбировании.

— Я погорячился. Смотри, это не их тачка?! — Ковальский ударил по тормозам, из-под колес вылетел фонтан грязи. В сторонке из кустов торчал кусок серого багажника. Напарники склонились над картой, но прибор показывал сплошную облачность.

— Ни черта не видно, тучи!

— Выходим, надо проверить… — Ковальский, оскальзываясь, первым добрался до машины, потрогал капот.

— Это они, серая «саратога».

Он дернул дверцу, заглянул в салон. В нос шибанул кислый звериный запах. На заднем сиденье валялись открытая сумка с женской одеждой, атлас, рассыпанные кукурузные хлопья.

— Женя, я нашел их следы! Они поперли прямиком в лес! — Кон прошел дальше, к зарослям, и указал на обрубленные лианы. Руки он спрятал под мышками, его всё сильнее знобило. Юджин вернулся за пеленгатором.

— Офигеть, это не лес, а сказка, — Роберт восхищенно озирался. — Как тут ходить-то? Елы-палы, никогда не думал, что вляпаюсь в такую лабуду…

— Нам придется сказать Моряку, кто мы такие, если он еще не знает. Возможно, он сумеет увидеть их сверху.

— Пеликан приказал ждать…

Оба топтались у края, не решаясь шагнуть во влажную, сумрачную глубину. Ковальский опустил глаза. Дождь уверенно набирал силу, где-то далеко ударила первая молния. Сквозь дробный перестук капель донесся еле слышный рокот мотора.

— Неизвестно, кого мы тут дождемся… С девушкой они не смогут быстро передвигаться сквозь чащу, тем более третий — тоже женщина. Если мы побежим, то успеем их догнать.

— Это не женщина! — Роберт присел на корточки, сзади на шее у него вздувались следы укусов. — Тут два разных мужских следа. Один на шиповках, размер, как у меня, сорок третий. А вот другой помельче, но тоже мужской.

— Бывают и женщины с крупной стопой!

Они уже пробирались гуськом по еле заметной тропке, здесь Юджин без споров уступил главенство Бобу. У того оказался потрясающий трапперский нюх. Не снижая скорости, лохматый рокер молча показывал Ковальскому то свежие щепки, то зарубки от ножа на ветках, то след вдавленного в землю каблука. Юджин поражался, сколько сил надо было потратить Лису, чтобы прорубить проход. Порой они могли протиснуться только бочком, а на открытых участках переходили на рысь. Потом Кон обнаружил место, где контрольная группа останавливалась на привал. Пакетик из-под орехов, смятая шоколадная фольга, обрывок одежды, испачканный оружейным маслом. В вышине, скрытой многоярусной зеленой подушкой, нарастал звонкий шелест. Ливень еще не мог как следует пробиться к земле сквозь кроны деревьев, но птицы разом затихли, и Юджин слышал только свое сиплое дыхание.

Он не подсчитывал, сколько времени прошло, но когда впереди замаячила прогалина с тремя замшелыми валунами, организм запросил пощады. Боб не стал корчить атлета и тоже молча рухнул на камень.

— Правильно идем… И здесь они были. Видишь, веночек из травок, это Инкина манера.

У Ковальского не осталось желания разглядывать веночки, он с трудом шевелил пальцами в сырых кроссовках и глядел вниз, в притихшую долину. Тихий барабанный шелест сменился слитным непрерывным грохотом, сзади на пятки наступала сплошная стена воды. Опережая пушечный раскат грома, причудливым белым зигзагом разрезала небо молния; не успел Юджин моргнуть, как за ней вспыхнула вторая.

— Слушай, я тут с голодухи решил попробовать местный горох. Очень странный, но пахнет вкусно… — Боб показал коричневый стручок, набитый бурыми семенами.

— Это ваниль, — улыбнулся Ковальский.

— Точно! — Боб озадаченно поскреб в затылке. — Как я сразу не понял?

— Роберт! — позвал Юджин. — Обещай, что сначала дашь мне с ней поговорить!

— Чего ты боишься, Женя? — отозвался тот из-за валуна. — Что я на нее с кулаками брошусь? Я же не совсем дурной…

— Помнишь, ты в Берлине меня спрашивал, доложил ли я начальству, что Инна не одна? Так вот, я доложил, но там было еще кое-что… Она была не просто одна. Вместе собрались три мощных рецептора. Я снял показания и сперва не понял… Так вот, — Ковальский, кряхтя, перевернулся на другой бок. — Я разложил их совместный сигнал… При прогнозе стопроцентного наложения интерференция дала почти точную копию того резонансного воздействия, что уничтожило Панча.

— Как с крысами? — медленно спросил Роберт, поднимая брови.

— Именно. Об этом я и сообщил. Сперва я предложил немедленно заглушить генератор, но потом понял, что это неправильно. Компьютер сделал расчет, и у меня на руках оказалась готовая формула, прекрасная чистая мелодия. Я вспомнил, мы упустили тогда одну мелкую деталь: первый раз мы подвергли обработке сразу восемь животных. Чистая случайность, как и открытие пенициллина… Крыс, очевидно, должно быть минимум восемь, а человеческих существ достаточно троих. Три рецептора, находящихся рядом, синхронизируют ответный Юкатану сигнал, а плотность потока возрастает не в три раза, а в квадрате! Раньше считалось, что мозг рецептора не может существовать в непосредственной близости от «генератора» подобной мощности, но последний «ответный залп» убедил меня в обратном…

— Ты хочешь сказать, что моя жена теперь должна резко поумнеть, вроде твоих мышей?

Ковальский вытер мокрое лицо.

— Я заглянул в календарь. На сегодня придется самый мощный резонанс за последние двадцать шесть лет. Я хочу сказать, что многое бы отдал, чтобы быть рядом с твоей женой в момент наложения. И я хочу сказать, что после этого прежней Инны Кон, возможно, ты не найдешь.