Изоляция - Дмитрий Матяш Страница 49

Значит, мы сорвались. Повезло.

Представляю себе, что должно твориться на "конфетке" после того, как там узнают о сегодняшнем "чп". Не позавидую попавшим под горячую руку Вертуну тягачам. Ох, чую, не выдержат столбы веса.

Да уж, на фоне только что произошедшего, неудачное покушение на кражу четырех мешков муки казалось просто детским лепетом.

Отбежав на пару кварталов вглубь улицы, мы остановились за углом обрамленной высоким бетонным забором автостоянки. Огляделись, убедились, что тихо все. Присели, разом стащили с лиц ненужные маски, перевели дыхание.

- На хвост не выпали, - констатировал я, выглянув из-за угла.

- Да куда выпадут? - Пернат сплюнул, обнажил зубы. - Пусть радуются, что не всех взрывом вынесло. Я бы мог и еще подкинуть. Это у меня всегда с собой.

- Не оценят доброты, - говорю.

- Забей. Их проблемы. Курево есть?

Я пошастал за пазухой. Отлично, хозяйка не пострила сигареты вместе с бушлатом, как это частенько случалось у меня. Чиркнул спичкой. Растянули дымок, засмаковали отсыревший казахстанский табак.

- По сколько мешков на рыло будет, интересно? - озвучиваю вопрос.

- Нормально будет. Уж побольше, чем тем, кто позавчера на 'Урожае' промышлял.

Я выпустил ноздрями дым, посмотрел на собеседника: знает что-то или случайно в мишень попал? Не похоже, что б знал.

- Да ты не мандражуй, без пайки не останешься. Завтра - послезавтра заберешь свою долю, хай утихнет все это. Слышь, а ты за что старику должен? Иваныч вроде как ни с кем особо дел не ведет.

Вроде сидим, курим, можно и поболтать - почему бы и нет? Можно и поделиться напастями, пожалеться на обнаглевших в корень "догов", на Призрака, сдирающего три шкуры за скупую фразу, на ссучившихся тягачей, подавшихся на службу к Вертуну. Да много о чем, зацепи лишь. Можно и пошире душу разлить, будь на дворе год хоть бы две тысячи десятый.

Но все это кануло в Лету. Плескать языком ныне - что веревку себе плести. Рано или поздно получится петля. О чем бы ты не заводил речь с посторонним человеком, все это может сыграть против тебя. Любая поведанная тобой информация, даже самая безобидная, в итоге способна обернуться катастрофой. Меня ведь могут искать 'доги', верно? И они, конечно же, будут знать, что меня вел Гремучий. Гремучий, которого загрызли собаки. Явно, не дворняги. А я отрабатываю повинность именно за случайно убитого алабая. Нужно ли быть Пернату семи пядей во лбу, чтоб замиксовать все догадки в один коктейль? Да это все равно, что выдать ему как на духу - да, я тот, кто вчера покушался на 'Урожай'.

Хрена.

Между тем, Пернат ждал ответа. Зыркнул на меня, типа, чего это я? Он же чисто для поддержания диалога. Никакого вмешательства в личную жизнь. Может, и так.

- Сам понимаешь: долгами выхваляться особо не в жилу, - отвечаю. - Каждый кому-то за что-то должен, хватило б только дожить, чтоб оплатить счета.

- М-м, - портянул он, - ясно. Тоже правильно.

Я вспомнил о той вещице, что утяжеляла мой воротник. О ключе, что я должен передать Руно. Любопытство берет верх. Жека ведь был военным. Так, быть может, Пернат прояснит картину.

- Случаем не знаешь, что этим можно открыть? - спрашиваю, вытащив ключ из-за пазухи.

Завидев его, Пернат сморщился, стремясь отыскать рациональное зерно в блеснувшем латунью предмете.

- Что за?

- Да хер его знает. Нашел у одного 'клиента' на кармане, мыслю вот: от чего он? Не похоже, чтоб от квартирного замка.

Пернат задумался, засмотрелся в темный асфальт. Вспоминал чего. Даже курить перестал, треть сигареты истлела даром. Он покрутил ключом меж указательным и большим пальцами, блеснул на меня каким-то совершенно иным взглядом. Осторожно, Салман, - в ответ натянулась внутри меня струна, - осторожно.

- И нах он тебе нужен?

- Говорю же, подмел у мертвячка одного, - продолжаю включать дурака я. - Так и болтается на кармане. Вдруг открывает че важное?

- Рожок пятерки даю. Мах на мах.

- А что, узнал от чего отмычка? - Внутренне я весь подобрался, будто эстафету готовился принять.

Хитро осклабился Пернат, кинул в меня вороватый взгляд, вставил сигарету в зубы.

- Да есть пару догадок. Но ты ведь понимаешь, сказать я тебе этого не могу. Сам рискую: тридцатник свинца на дороге не валяется.

Дешевишь, Пернат, по интонации чую. Кабы не знал от чего он, не стал бы предлагать сразу рожок. За безделуху вроде ключа и пяти патронов жалко. Значит, что-то слышал, что-то знаешь. И уцепился ты в него так, будто от банковского хранилища он, где еще золото осталось.

- Не прибедняйся, - отвечаю, чувствуя, как скрипят внутри натянутые до предела нервные тросы. - Где рожок, там и больше. На двух сговоримся.

А сам-то думаю: ну и к чему ты это, Салман? Неужто и вправду торговаться начнешь? А как же Жека, который повис на фонаре за этот ключ и твою никчемную жизнь? Да и... удовлетворишься ли этими двумя рожками? Если ключ настолько заинтересовал Перната, то, может, в нем таки есть своя ценность? Может, его таки стоит передать этому Руно? Ради Жеки, который не оказался падалью и не сдал тебя парням с "конфетки"?

И прежде, чем Пернат открыл рот, я сказал:

- А вообще, не. Не продается, - и протянул раскрытую ладонь штабисту. - Давай.

- Послушай, Салман, - он наклонился ко мне, уставился глаза в глаза. В его зрачках брызгали задорные искры. Ну, понятно, вторую передачу включить собирается. Предположу даже, разоткровенничается, какую-нибудь мульку под видом чистейшей "правды" толкнет. - К чему этот балет? Один хрен, ты не знаешь, от чего он. Таскаешь за собой, карманы обрываешь. А если я тебе скажу, что "доги" за этот кусок латуни нам очка лизнут? Поверишь? Отдадут любую часть арсенала, лишь бы этот ключ у них оказался. Любой. Провернем, будем в пятерке купаться, Салман. А? Ты и я, выкуп разобьем пополам. Детям твоим хватит по воронам из "калаша" стрелять. Ну! Веришь?

Интересная история. Даже не знаю, как реагировать и с какого места переспрашивать. Если верить Пернату, для "догов" этот ключ - золото? Что из сказанного может быть хоть издали похоже на правду?

А вообще, о чем это я? Где твоя левая рука, а, Пернат? Правую-то ты, с окурком меж пальцами, положил на дробаш свой, это я вижу. А левая?..

Повалился я на землю буквально в тот миг, когда тусклое лезвие армейского ножа выкресало искры от удара о бетонный забор. В лунном свете мелькнуло лицо Перната - парня, которого бы я в последнюю подозревал в стремлении от меня избавиться. Оно было таким, будто кто-то сгреб кожу ему на затылке в кулак. Лоб вытянулся вверх, глаза - во всю ширь, губы растянулись, став словно расстегнутая одежная молния.