Пираты XXX века - Роман Злотников Страница 4

Местные полицейские отстали где-то между базарных рядов – то ли заблудились, то ли благоразумно решили не связываться с сумасшедшими бледными шайтанами.

Слегка оглушенный падением эфенди Алишер Йоханссон по кличке Лось бросился вверх по движущемуся вниз эскалатору, распихивая не успевших увернуться покупателей. Его противник выбрал для преследования параллельный.

Глава «Аламута» верно рассчитал, что на полном народу эскалаторе индеец применять оружие не будет: даже если невинные жертвы его совершенно не обеспокоят, он, скорее всего, побоится, что массовый расстрел граждан закончится для него тем, что какой-нибудь полицейский или разъяренный араб с разрядником в кармане уложит его выстрелом в спину. Потому на эскалаторах и Витковский-Йоханссон, и его неведомый преследователь предпочитали пока изображать уличных хулиганов, а не убийц.

С пересадками они добрались до пятого этажа, который опоясывал атриум под самым куполом, накрывавшим весь рынок. Лось пытался сразу уйти в боковой коридор, чтобы затеряться во внутренних помещениях, но здесь было гораздо просторнее, чем внизу, и беглецу нечего было сваливать под ноги догоняющему, чтобы затруднять его продвижение. Поэтому оторваться Казимиру не удалось.

Некоторое время смертельные противники врукопашную бились на этаже, сметая всё, до чего могли дотянуться. В процессе погони по эскалаторам незнакомец сунул разрядник за пазуху, чтобы не выронить, продираясь через толпу, и теперь мог полагаться только на свои жилистые кулаки. Пару раз он пытался снова извлечь оружие, но Йоханссон, сообразив, в чем дело, всячески старался помешать ему, все время срывая дистанцию и непрерывно обрушивая на врага град ударов, чтобы тот постоянно был занят постановкой блоков и не имел возможности воспользоваться разрядником. Всё на их пути взмывало в воздух, разлеталось вдребезги, рушилось с грохотом, словно во время землетрясения. Под гневные вопли торговцев они уже раскололи несколько богатых витрин и останавливаться на этом явно не планировали.

Незнакомцу все-таки удалось выдернуть оружие из-за пазухи, но Лось тут же удвоил и без того бешеную скорость, с которой наносил удары, и пока ацтеку лишь удавалось блокировать его хуки рукоятью и корпусом разрядника. Ни одного выстрела на пятом этаже он пока сделать так и не сумел.

Тем не менее ясно было, что ситуация понемногу становится угрожающей. Как Витковский ни старался, вновь обезоружить противника у него никак не получалось. То, что не представляло бы для него особого труда против среднеподготовленного бойца, было совершенно невозможно сделать с этим худым жилистым мастером, более не давшим Казимиру ни единого шанса на то, чтобы повторить свой прошлый успех. Разрядник словно исчезал в последний момент, когда Лось уже готов был вывернуть его из руки индейца, и появлялся снова уже в другой руке. Однако и латино не настолько превосходил противника, чтобы это позволило ему воспользоваться оружием: Казимир блокировал все попытки развернуть разрядник жерлом в его сторону. Пока преследователю удавалось использовать свое оружие только как гнутую железяку для эффектной ганкаты. Но было совершенно ясно, что при прочих равных условиях оружие в этой схватке – все же солидный плюс, и тот, в чьих руках оно останется, когда силы рукопашных поединщиков окончательно иссякнут, окажется в выигрыше.

И это, скорее всего, будет ацтек.

Такое соображение заставляло эфенди Алишера действовать стремительно и нестандартно. Понемногу оттеснив противника к резному ограждению по краям атриума, Лось отвлек его внимание ложным выпадом, а затем внезапно одним движением взлетел на бортик и, оттолкнувшись обеими ногами, рыбкой кинулся вниз.

С одной стороны, это был хороший ход – из такой позиции, наискосок и сверху вниз, противнику попасть по нему в полете из разрядника было гораздо сложнее. С другой стороны, ход был весьма сомнительный – колодец атриума пронизывал весь рынок до первого уровня, а высота каждого этажа, которые были построены с арабским размахом и пышностью, достигала восьми метров, поэтому падение на каменную мозаику пола с такой высоты едва ли могло помочь Витковскому-Йоханссону одержать победу в этом поединке.

Впрочем, метнувшись к ограждению и выглянув через край, индеец сообразил, что его противник вовсе не пытался покончить с собой. В колодец атриума спускались почти до самого первого этажа узкие полотнища жесткой материи, закрепленные на металлических блоках под куполом – на них были расшиты золотом какие-то узоры и арабская алфавитная вязь. Одним из таких полотнищ Лось и рискнул воспользоваться вместо лифта. Прыгнув в атриум, глава «Аламута» вцепился в одну из полос материи и, обжигая ладони, заскользил по ней вниз.

Полоса обрывалась метра за три до пола. В нижний край полотнища была вшита тонкая металлическая труба – чтобы оно под ее тяжестью всегда находилось в расправленном состоянии. Для эфенди Алишера это оказалось неприятным сюрпризом. Доехав донизу, он, видимо, собирался вцепиться в нижний край полотнища и мягко спрыгнуть на мозаичный пол. Однако руки его неожиданно скользнули по закруглению трубы, поэтому вниз он полетел не совсем под тем углом, под которым собирался.

Вновь немного оглушенный падением, Витковский, стоя на четвереньках, поднял голову, чтобы сообразить, куда отступать дальше, когда перед ним с негромким шумом приземлился ацтек, воспользовавшийся соседним полотнищем. В руке у него мгновенно возник разрядник, и Лось замер, так и не поднявшись.

– Ну? – негромко поощрил незнакомец, качнув оружием. – Прояви наконец уважение! Я же тебе сейчас башку отстрелю на фиг. Не хочешь, к примеру, встать на колени и униженно умолять меня сохранить твою никчемную жизнь?

– Не хочу, пся крев! – рявкнул Лось. – Пришел стрелять – так стреляй, Песец, нечего зря разговоры разговаривать!

– Ах, ты!.. – Ацтек прикоснулся к своей квадратной, словно вырубленной топором скуле. – Признал, чертяка! Не работает моя маскировка?

– Всё у тебя работает. – Кряхтя, эфенди Алишер начал подниматься с пола. – Ох, старость не радость… Не знаю, что за чудо-грим ты использовал, рожа у тебя совершенно неузнаваемая. Но не опознать личный стиль, которым ты машешься, после нескольких сотен проведенных с тобой спаррингов… – Он покачал головой. – Это ведь даже более индивидуально, чем почерк. Ты, кстати, по-прежнему дерешься как девчонка. Давно хочу спросить: кто тебя научил так поворачивать запястье при ударе? Однажды тебе его отломают. Я же лично и отломаю при следующем спарринге. Поймаю на болевой прием и отломаю к чертовой бабушке.

Они уважительно пожали друг другу руки. Потом Казимир привлек майора подразделения Звездных Горностаев Родима Пестрецова с лицом индейца к себе, облапил и крепко стиснул в объятиях.

– Не отломали же до сих пор, – прохрипел Родим, с трудом хватая ртом воздух. – А тебя я сделал даже с неправильно повернутым запястьем…

– Потому что ты напал на меня совершенно нечестно, во время приема пищи, даже не дав мне подготовиться! – возмутился Лось. – Прием пищи – это святое. А ты… а ты!..

– Я напал на тебя совершенно честно, – отрезал Песец. – Прямо объявил о своих намерениях, и первым действовать начал ты. То, что ты не был готов, не считается – настоящий противник вряд ли даст тебе время подготовиться к бою.