Танец света - Ная Брайс Страница 4

Покончив с главным ритуалом утра – прическами, мы собирались каждая в своих мыслях, пока Алия не начала извечный и крайне надоевший мне разговор.

– А ведь сегодня Уравняющую выбирать будут! Мне кажется, что я отлично справилась бы с этой ролью! Я прирожденный лидер.

Я устало вздохнула, а сестры разразились спорами.

– У Софии уровень света выше, или ты собираешься уравнивать поток из жизненного резерва? – усмехнулась Кин, уперевшись плечом в каменную кладку. Сама же София в разговоре не участвовала, разглядывала свои тонкие пальцы.

– Не делай вид, будто сама не хочешь на это место!

– Хочу, но его должна занять достойная, та, кто не угробит нас в связке, поддавшись своему эгоизму!

– Что-о-о? – взвизгнула Алия.

Почувствовав неладное, Оливия встала между сестрами, показательно скрестила на груди руки и грозно посмотрела на девушек.

– Не нам решать, кто станет Уравняющей. Только великие Высшие достойны этой чести.

Алия понурила голову, ковыряя каменный пол носком ботинка, а Кин лишь фыркнула, словно расстроившись, что сестра не дала устроить кровавую бойню.

В отличие от Алии, я быть Уравняющей никогда не хотела: боялась, что не справлюсь и наврежу тем, кто мне дорог. Сестры – единственные, кто согревал мое сердце, и за них я была готова на многое.

Время шло незаметно, за окном светало – скоро придет Никербокер, и мне нужно поторопиться, если не хочу пойти на проверку голышом. Из скромного гардероба я выбрала поеденный молью серый свитер и плотные штаны. Быстро нацепив их, я с ногами забралась на постель, ожидая прихода наставницы.

Пока Алия препиралась с Катариной – кто же из них наденет единственный во всей Обители зеленый шарф с желтыми кисточками, – из коридора послышался стук каблуков.

Оливия, тихо шикнув на сестер, быстро выстроила нас в ряд, недовольно взглянув на мою неаккуратную прическу.

Дверь шумно распахнулась, и все синхронно вздрогнули, ощущая на себе гневный взгляд Никербокер. Она медленно прошлась перед нами, выискивая только ей ведомые нарушения. Остановившись напротив меня, наставница прошипела:

– Вытяни руки.

Я не послушалась, хоть уже заведомо знала, что это не поможет. Наставниц лучше никогда не злить и подчиняться каждому их приказу, иначе будет больно. Однако, даже если бы я позволила Оливии заплести мне красивую, тугую косу, Никербокер бы не прошла мимо. По неизвестным причинам меня она не любила и всякий раз, когда была возможность выбрать между «ударить» и «пройти мимо», она неизменно выбирала первое.

Хлесткий удар тонкой трости по коленям вырвал меня из размышлений, и я сжала зубы, чтобы не закричать в голос. Подняв глаза на наставницу, ужаснулась от вида ее хищной улыбки. Никербокер испытывала удовольствие от чужих страданий – это читалось на ее лице.

Наставница повторила приказ, и я вытянула перед собой дрожащие белые руки со вздувшимися, синюшными венками.

Снова удар, но уже по кистям, и я непроизвольно вскрикнула.

– Непослушание всегда равно боли, – сухо бросила мне наставница и развернулась к остальным адепткам. – Живо за мной, и только попробуйте сделать что-нибудь не так. После осмотра выпорю каждую, ясно?

Сестры согласно кивнули и поплелись следом.

Коридоры Темной Обители встретили нас запахом сырости, а старик-сквозняк, живущий здесь еще с самого основания замка, норовил забраться за шиворот. Я устало вздохнула, сильнее кутаясь в свитер и обнимая себя руками. За окном бушевала буря, и даже сквозь плотно запертые оконные створки проникало пепельное марево, легкой взвесью витая в воздухе.

– Как-то зябко, – прошептала Оливия. Ее тугая, белая коса до пояса раскачивалась в такт шагам.

Я кивнула, прожигая взглядом идеально ровную, вышколенную спину наставницы.

Оливия покачала головой.

– Не злила бы ты ее, Тень. Никербокер непростая, сложная женщина. И тебе не поздоровится, и нам вместе с тобой.

Оставив меня наедине с моими мыслями, Оливия ускорила шаг, присоединяясь к молчаливой Кин.

Медленной вереницей мы тянулись вслед за наставницей, смотря под ноги.

Серый камень, темно-серый, черный.

Рядом со мной пристроилась Катарина и взяла под руку, согреваясь. Ее лицо по обыкновению пылало румянцем, и, высунув язык, она пыталась поймать крупные пылинки пепла, залетающие в коридор через открытые окна.

– Иногда мне кажется, что ты ничего не боишься.

– А ты волнуешься? – задорно спросила она и сразу же продолжила: – Я договорилась с девчонками, мы идем первые, раз уж раньше всех встали.

– Была бы моя воля, я вообще не хотела видеть чертовых Деасов и наставниц. Нет никакой разницы, Катарина, первые мы или последние. Нам все равно не уйти раньше! – раздраженно прошептала я.

Катарина поджала губы, а в уголках ее зеленых глаз блеснули слезы.

– Не вижу в этом ничего страшного! Мы живы и нужны для важной миссии! Как ты не понимаешь?

А я действительно не понимала, как некоторые сестры могут радоваться своей участи, словно пораженные слепотой.

До залы, где ежегодно проводились осмотры, мы дошли быстро.

На секунду остановившись перед тяжелыми, высокими дверями из красного дерева, наставница пригладила и без того идеально прилизанные волосы, становясь похожей на ворону. Ее рука взялась за металлическую, украшенную мелкой резьбой ручку и потянула дверь.

В нос ударил ненавистный запах пепла и гари.

Все знали, что Деасы жили в Аркаде, самом ужасном городе Темной стороны, расположенном между огромными вулканами, и что они могли ходить по лаве голыми ступнями.

Я украдкой усмехнулась, представляя, как Великие Темные, перескакивая с одной ноги на другую, скачут по углям. Улыбку на моем лице сразу же заметила Никербокер и схватила за ухо ледяными пальцами.

– Смеяться вздумала перед господами, мелкая дрянь?

Я заскулила, когда она потянула ухо настолько, что мне пришлось встать на носочки.

– Отвечай, отродье, и извиняйся! Целуй ноги великих Высших, чтобы одарили тебя прощением!

Боль и брошенные слова вызвали прилив ярости, и я дернулась в сторону, мечтая о том, чтобы мое ухо не осталось в руке Никербокер.

– Еще раз тронете меня – и я перегрызу вам глотку! – выпалила и зажмурилась, когда она занесла надо мной тонкую трость.

Повисла тягучая тишина, но удара так и не последовало.

Медленно разжав веки, я вздрогнула всем телом и неосознанно отступила назад.

Прямо передо мной стоял Безликий. Одной рукой он держал за горло бьющуюся в конвульсиях наставницу, лицо которой из ярко-красного медленно превращалось в синюшное.