Путь войны - Александр Поволоцкий Страница 39

* * *

Император встал и прошелся по кабинету, разминая уставшие, затекшие ноги. Пока никто не видит, потянулся, потряс пальцами. Застоявшаяся кровь бодрее побежала по жилам, отчасти снимая ощущение свинцовой усталости. Спать… Как же хочется спать, подумал Константин. Обычное, человеческое желание отдыха… Но спать нельзя, надо еще раз обдумать сегодняшние события, несмотря на необоримую усталость, которая шепчет в ухо, что можно все поскорее закончить и наконец-то отправиться в постель.

Он походил по кабинету, делая круговые движения руками и иронически думая, насколько в данную минуту не похож на тщательно культивируемый образ мудрого и сдержанного самодержца. Мимоходом прихлопнул ладонью тренькнувший механорганизатор, напоминающий об очередном деле. Думать о насущном решительно не хотелось, рабочие заботы вызывали отвращение буквально на физиологическом уровне.

Мало было предыдущих забот, теперь еще и впечатляющий налет на Нью-Йорк.

Константин покосился на свежую газету, отпечатанную утром по переданным через изограф американским оригиналам. Центральный разворот внеочередного выпуска занимала огромная фотография – посреди развалин бредет цепочка людей, один за другим, положив рук на плечо впередиидущего. У всех бедняг лица замотаны повязками, одежда в темных пятнах, изорванная, с прожженными дырами. Слепцы, жертвы химической атаки. Сдвоенный номер фактически из одних фоторепортажей и состоял: патруль национальной гвардии проезжает утром по пустынной улице Вашингтона, заставленной брошенными ночью, по тревоге, машинами; развернутый в миле от госпиталя импровизированный пункт медицинской помощи для пострадавших детей; тенты, армейские носилки на козлах, дети, забинтованные, как мумии, кажущиеся очень маленькими на этих носилках…

Заокеанские соседи отреагировали достаточно быстро. Развеселая реклама «Эшелона» исчезла из эфира, но за трое суток после удара в ВВС пришло столько же добровольцев, сколько за месяц до того, и для них пришлось установить дополнительные требования по здоровью. Конгресс аврально рассматривал поправки в законодательство, наделяющие представителей военной промышленности правом не отпускать необходимых для оборонных работ специалистов. По инициативе крупнейших деятелей бизнеса среди руководства компаний и банков прокатилась новая инициатива – назначить себе месячное жалование в один доллар, а освободившиеся средства отправлять в фонд обороны и помощи пострадавшим. Автопромышленник Мартин Вейнер, известный антисемит и русофоб, опрометчиво заметил, что в выступлении «семерок» есть определенные резоны. Через день на заправках массово появились таблички «Автомобили Вейнер не заправляем». В общем, все как в России – взрыв лихорадочной деятельности, где разумные инициативы мешались с паникерством. А зачастую и с откровенной глупостью, наподобие шпиономании и бессудных расправ с «вражескими корректировщиками», подававшими сигналы бомбардировщикам с помощью особым образом расположенных флюгеров.

Но в целом, налет на Нью-Йорк оказался весьма успешен для вторженцев. Моральный дух американцев пошатнулся и, наряду с общим патриотическим подъемом, престиж президента и его курса очень сильно упал. Все газеты облетела крылатая фраза лидера оппозиции «У Америки есть люди, деньги, заводы, лаборатории. Нет только понимания, что с этим делать». Масла в огонь подлило и демонстративное заявление о поддержке пришельцев, сделанное двумя небольшими протекторатами в Южной Африке. До сих пор малые игроки, не втянутые непосредственно в противостояние, старались придерживаться нейтралитета. Теперь вполне могла начаться цепная реакция перехода в стан врагов, и это тоже стало последствием демонстративного унижения Америки более сильным противником.

Под градом критики Амбергеру пришлось объяснять, взывать и обещать. А так же демонстративно сокращать все «непрофильные расходы», чтобы отныне каждый винтик и радиолампа шли строго на укрепление обороноспособности Конфедерации. Этим утром специально пересекший океан помощник президента Марк Келли вручил императору личное послание президента, в котором тот вежливо извещал коллегу о грядущих изменениях в экономических отношениях держав. В том числе о значительном сокращении поставок стратегических материалов и полном прекращении продаж любого высокотехнологического оружия, а так же комплектующих к оному. В безупречно выстроенных, дипломатически выверенных фразах отчетливо читалось прямое и откровенное «Самим не хватает».

«Как все усложняется…» - тоскливо подумал император.

С одной стороны, есть повод для умеренного энтузиазма и даже определенной гордости. Новая противотанковая пушка, испытанная в войсках, показала прекрасные результаты. Пошла в серию модернизированная башня на броневик «Медведь», с той самой пушкой вместо 75-мм «окурка», бронетехника осваивается в войсках. Бомбардировщики из дивизиона «Богатырей» успешно провели условную атаку на цель, хотя снова отказал левый внешний на «Алеше Поповиче», двигатель уже дважды заменяли, а все равно сбоит. Медики на днях собирают конгресс, инициатива самого Юдина, приток добровольцев в армию не иссякает, рост производства снарядов опережает график, на считанные проценты, но опережает...

Однако, общая ситуация в стране напоминала корабль, который получил попадание торпеды. Основную пробоину кое-как закрыли пластырем, воду по мере сил откачали, пожары сбили. Перевели дух и пережили первый приступ паники. Казалось бы – самое страшное позади и время готовить ответный удар, но… Внезапно оказывается, что взрыв сотряс всю конструкцию судна, которая начинает не то, чтобы разваливаться, но вполне ощутимо трещать. Там новая течь, здесь трещина и пробитый трубопровод. Все время приходится отвлекаться и чинить мелкие поломки, которые множатся с каждым часом.

Противник активизировал агентуру, обозначился рост саботажа и диверсий, которые в масштабах страны уже приносят ощутимый урон. Энергетическая система работает на пределе, а гелий для дирижаблей скоро придется отмерять отдельными баллонами, потому что после разрушительных налетов основные комбинаты работают в треть мощности. При всей кажущейся простоте конструкции, танк не получается, заводы и бюро раз за разом выкатывают чудищ - одно страшнее другого. Патриотический подъем сопровождается ростом панических слухов, апокалипсисты начинают представлять весомую проблему для полиции. Странный инфаркт у одного из трех мастеров, обслуживавших станок для нарезки конических орудийных стволов, сорвана программа производства самой перспективной противотанковой платформы.

Система противовоздушной обороны действует, но прогресс незначителен. Воздушный щит в лучшем случае отгоняет «демонов». Формально зенитчики отчитались уже за сорок пять сбитых бомбардировщиков, но достоверно подтверждены лишь семь - за шесть месяцев. Что случится, если вторженцы повторят налет уже на российский город – даже думать страшно. Объединенные подводные силы Конфедерации и Империи раз за разом проигрывают сражения за вражеские конвои, а надводным силам нечего ловить при полном господстве противника в воздухе. И это в преддверии весенне-летнего наступления, которое балансирует на грани осуществимого, но и альтернативы ему не просматривается.

Также никуда не делись, скорее, усугубились глобальные экономические проблемы, связанные с обрушением мирового рынка. Европа как импортер и экспортер прекратила существование, северная Атлантика выключена из транспортного оборота. Россия пока еще держится на плаву и даже поддерживает почти довоенный уровень жизни для граждан, но лишь за счет резервов, накопленных за многие годы мира. Проблемы вооруженных сил стояли наиболее остро, но при этом большую часть времени император тратил на чистую экономику – сбои поставок, взаимные претензии товариществ, неплатежи и аритмия финансовой системы. Константин и Генштаб очень сильно рассчитывали на экономический коллапс Британии из-за разорванных экономических связей, это могло бы расколоть вражескую коалицию, но, похоже, англичан серьезно недооценили. Так же как недооценили и способность пришельцев по выжиманию соков и ресурсов из покоренной Западной Европы.