Дракон Кристалла - Стив Миллер Страница 36

За последние несколько часов он неожиданно для себя приобрел немалое уважение к трудентке. Она без устали работала, выполняя полученные приказы и проявляя при этом тонкую изобретательность, которая завоевала если не его любовь, то определенно восхищение. Осознав в самом начале мероприятия, что он ей порой будет нужен в разных помещениях, она приобрела пропускную плитку в кабинете, на двери которого светилось имя Ден Виртел-Элид. Пропуск она прикрепила к воротнику кожаной рубашки Джелы, мрачно улыбнувшись и пробормотав: «Неинтересная работа и тривиальные результаты, да?» После этого он смог свободно перемещаться – по ее приказу, конечно, – и это обстоятельство он одобрял самым горячим образом.

Работа четко разделялась на умственную и физическую. На долю трудентки, которая определила себе умственную часть, выпадало вскрытие дверей тех кабинетов, где она рассчитывала найти предметы, необходимые, чтобы сделать комфортнее жизнь ученой тэй-Нордиф. Быстро проведя разведку, она указывала на те вещи, которые считала достойными, и приказывала ему нести их в кабинет ученой, а сама тем временем двигалась к следующему объекту. Эта система дала прекрасные результаты: Мэйлин тэй-Нордиф быстро обзавелась всем имуществом, положенным ученому, которому сообразительность и ум принесли постоянное членство в башне Озабэй.

По мнению Джелы, трудентка слишком много времени потратила на выбор кресла, которое он в этот момент нес, но не ему было ее критиковать, тем более что в результате длительного поиска найдено было совершенно новое кресло превосходного качества. На двери того кабинета, откуда этот последний предмет был конфискован, не было никакого имени, но это действие, похоже, принесло трудентке тел-Аштон почти такое же удовлетворение, как и кража пропускной плитки. По мнению Джелы, она хорошо поработала на своего ученого. Не то чтобы его мнение имело значение.

Опережавшая его на полдюжины шагов трудентка вдруг прижалась к стене, бросив быстрый взгляд через плечо и жестом приказывая ему сделать то же. Не слишком хороший приказ для кобольда, но, учитывая, кто шел им навстречу, Джела счел за лучшее все-таки послушаться.

Приближающийся ученый, судя по серебряным прядям, поблескивавшим в темных зачесанных назад волосах, был уже пожилым. Его квадратное лицо было в морщинах, а нос когда-то был сломан. Закатанные рукава его одеяния обнажали сильные предплечья, под кожей тугой синей проволокой вились вены. Вдобавок к вложенному в ножны клинку истины и смартперчаткам к его кушаку была подвешена плоская плитка, украшенная множеством брелоков и печаток. Он шел как человек, недавно получивший рану средней тяжести – и решительно пытающийся скрыть этот факт.

Трудентка тел-Аштон опустилась на одно колено, нагнув голову и прижав кулак правой руки к сердцу.

– Здравствуйте, Первый председатель тэй-Палин, – уважительно произнесла она, когда он с ними поравнялся.

Учений приостановился. Темные глаза скользнули по трудентке и задержались на Джеле дольше, чем ему хотелось бы.

– Здравствуйте, трудентка тел-Аштон, – сказал он спокойно и вежливо. – Пожалуйста, встаньте и скажите мне, где вы нашли это необычное… существо.

Трудентка проворно поднялась на ноги, быстро покосившись на Джелу. Он стоял, прижимая кресло к груди и глядя в пространство примерно в шести дюймах от кончика собственного носа.

– Первый, это – кобольд Джела, который принадлежит ученому тэй-Нордиф.

– Да неужели? – Ученый тэй-Палин сделал шаг вперед, глаза его сузились. – И почему ученый тэй-Нордиф владеет Артикулом…

– Тэй-Палин!

Это был голос женщины – а точнее, голос именно той женщины, которая ранее говорила в кабинете тэй-Велфорда. Голос сопровождался топотом ног, неумело бегущих в мягкой обучи, и неритмичным постукиванием, словно дюжина или больше плиток данных ударялись друг о друга.

Ученый вздохнул, на секунду прикрыл глаза и повернулся – как показалось Джеле, очень осторожно.

– Здравствуйте, ученый чи-Фарло, – проговорил он отчужденно. – Чем я могу вам служить?

Женщина опустила подол одеяния, который во время бега подняла до пухлых коленок, и улыбнулась. Ее желтые волосы были разделены на множество косичек, и каждая была завязана тесьмой с пачкой плиток, что и объясняло постукивание. С пухлого и бледного лица смотрели круглые голубые глаза, совершенно не тронутые игравшей на этом лице улыбкой.

Она подошла к тэй-Палину и положила пухлую мягкую ладонь ему на руку выше локтя. Он вздрогнул – едва заметно, но от Джелы это не ускользнуло.

И он готов был держать пари, что чи-Фарло тоже это заметила. Она улыбнулась шире, показав мелкие белые зубы, и сжала пальцы, увлекая ученого за собой.

– Пойдемте со мной, тэй-Палин. Мне нужно кое-что вам сказать.

Джеле показалось, что плечи Первого под мантией чуть ссутулились. Он кивнул серьезной трудентке:

– Вы можете идти, трудентка тел-Аштон.

Она судорожно сглотнула и поспешно поклонилась. Не поднимая головы, она резко бросила: «Следуй за мной, Джела!» и пошла прочь, держась правой стены.

Джела вынужден был последовать за ней, неся кресло и напрягая слух, но не уловил ничего, кроме шороха подошв о пол и тихого постукивания плиток.

Ученая тэй-Нордиф глянула на кресло холодноватыми зелеными глазами. Слева от нее, на отполированном и ухоженном рабочем столике теснились новехонький терминал и жезл – на месте, не занятом вольготно раскинувшейся оранжевой кошкой, с интересом наблюдавшей за происходящим.

Ученая протянула изящную руку, придвинула к себе кресло, села и быстро проверила все его функции. Трудентка согнулась в поклоне – и ее напряжение было настолько заметным, что у Джелы зачесалась кожа.

– Хорошая работа, – изрекла тэй-Нордиф, удобно откинувшись на полуопушенную спинку. – Я хвалю вас, труденткател-Аштон: вы экипировали меня с честью, и…

Прозвучала сирена – пронзительная и суровая. Тэй-Нордиф ахнула и съежилась в кресле, прижав ладонь к груди. Джела не мог ее винить: он сам едва не ухватился за рукояти, которых при нем не было, и не моргнул, чтобы включить экран командования в шлеме, который не был на нем надет.

А вот трудентка резко выпрямилась из поклона. Ее лицо расцвело улыбкой, тусклые карие глаза засверкали.

– Колокол Истины! – возбужденно объявила она.

– Да неужели? – пролепетала тэй-Нордиф.

Она завозилась с управлением кресла и в конце концов привела себя в вертикальное положение относительно местных условий. Она заморгала на трудентку, а жилка у основания ее шеи начала пульсировать.

– Но ведь истине не обязательно быть настолько суровой? – прошептала она. – Ведь как говорит нам великий философ бин-Арли: «Истина – это та безмолвная уверенность внутри…»

Сирена прозвучала снова – и остальная часть мудрого высказывания бин-Арли потерялась в стоне. Тэй-Нордиф неловко встала на ноги, испугав кошку, которая прыгнула на рабочий экран и начала бить хвостом.