Город мясников - Виталий Сертаков Страница 34

Вербовщик и его мелкая подруга встали от меня по сторонам, и мы вместе быстренько перебежали шоссе. У меня ноги слегка заплетались. Ясный пень, ни один удод не притормозил перед светофором, все неслись, точно на пожар. Но мы кое-как прорвались, и только на той стороне, за автостанцией, я увидел рынок. Рынок состоял из трех раздолбанных рядов с дырявыми навесами, и торговали там всяким говном. Поднимая пылищу, к рынку подкатывали допотопные «трешки» и «шестерки», до крыши забитые баклажанами и прочей фигней, наверняка ворованной. На площади перед рынком гнили овощи, чесались собаки и, так же присев в кружок, грызли семечки звери в тюбетейках. Не, это явно был не Питер…

– Это не Питер, – подтвердил Вербовщик. Командирша молча скалилась. Я хотел спросить, чему она рада, но затихарился. Еще я подумал, что мне на сегодня доказательств выше крыши, и так ясно, что Оберст сосватал в солидную контору. Я маленько стремался спросить прямо, куда меня берут, в легион или еще куда…

– Это лучше, чем легион, – не поворачивая репы, на ходу сказал Вербовщик. – Слушай внимательно. Мы сейчас обойдем рынок, там находится склад. Там, где я тебе укажу, ты будешь сидеть и наблюдать. Ни при каких обстоятельствах ты не будешь вмешиваться, понял?

– Понял, сидеть и наблюдать…

Наконец, мы уткнулись в кривой ангар, сшитый из кусков металла. Из автобусов вываливали бабки с кошелками. На лобовом стекле одного монстра я прочел название деревни – то ли «Снятки», то ли «Опятки». К складу отовсюду стекались всякие алкаши и дегенераты, но встречались и нормальные люди, но все какие-то задроченные и морщинистые. Звери покуривали, поплевывали, перетирали свои делишки, а перед ними на цырлах шестерили русские алкаши – таскали ящики, грузили на весы картошку. Уже заходя внутрь, я увидел, что в грузчиках не только пропойцы, были и пацаны моего возраста.

Внутри мы сразу поперли куда-то влево, за мясные ряды. Здесь воняло падалью, под ногами путались какие-то коробки, железяки и мокрые мешки. Торгаши растаскивали свой товар, лысый мужик в грязном переднике рубил на колоде корову. А может и свинью, фиг ее знает. Бабки в белых нарукавниках расставляли банки с медом, дальше гремели молочными канистрами, а еще дальше я не видел – в ангаре не хватало света. Половина ламп не горела.

– Мы присутствуем на маленькой показательной операции, – Вербовщик состроил улыбку. – Мы стараемся подбирать их сугубо индивидуально. Ситуация следующая. В ближайшем поселке по субботам проводятся дискотеки. В прошлую субботу на дискотеке произошла драка. Из-за девушки. Кто-то из таджиков попытался ее грубо пригласить на танец. Вступился русский парень, девятнадцати лет. В конфликт были вовлечены несколько русских ребят, несколько таджиков и один чеченец. Причем чеченец даже не дрался. Подрались, затем помирились. После дискотеки тот русский парень, который затеял драку, возвращался поздно домой, он ехал с товарищем на мотоцикле. Его догнали на машине в степи, остановили и изрезали ножами…

– Вот суки! – выдохнул я.

– Их было четверо, все чеченцы, и на танцах их не было. Взрослые мужчины, всем примерно по тридцать лет, недавно эмигрировали с семьями в Астраханскую область. Они по дешевке скупили у местных земли и занялись разведением овец. Так выглядит их деятельность на бумаге. В реальности эти люди занимаются не только овцами. Об убийстве известно местным органам милиции, известны виновные, но заявление никто не подавал и не подаст. Люди боятся. Мы решили, что тебе придется по душе, если Кузнечик восстановит справедливость.

– Мне? Да мне уж точно в кайф, тем более, если чеченцы! А что же его друг, ну, который на мотоцикле ехал?

– Его тоже ранили, но он сумел убежать. Кстати, ты не должен воспринимать дело так, будто мы ведем в этом районе сбор разведданных. Здесь быстро все становится известно, не требуется специального дознания.

– Так они что хотели, чеченцы-то? Он что, этот русский, их телку отбил?

– Нет, судя по слухам, он вступился за вполне свободную девушку. Но тому чеченцу, который присутствовал на дискотеке, это не понравилось, и он позвал своих старших друзей.

– У них всегда так, – сказал я. На душе у меня стало муторно, так всегда бывает, когда случается гадость и не можешь ее исправить. – Они всегда со спины нападают, это точно…

– А мы не будем нападать со спины, – сообщил Вербовщик. – А вот и они… Но прежде, чем мы начнем и закончим, я бы хотел кое-что уточнить. Кузнечик продемонстрирует тебе, какими навыками должен обладать сержант после четырех лет интенсивной подготовки. Однако мы не стали бы демонстрировать боевые возможности на случайных прохожих. Если у тебя имеются возражения…

– Ну уж нет! – заржал я. – Возражений не имею! Если вы их всех тут замочите, я буду только рад!

После всех предыдущих трюков, я не сомневался, что приятели Оберста могут грохнуть кого угодно. Если честно, мне просто в падлу было признаваться, что никакие доказательства больше не нужны, но…

Но Кузнечик меня обалденно удивила. То есть я вообще в осадок выпал, когда она подошла к тачке, из которой вылезали звери. За первой «шестерой» подкатила вторая, обе грязные, багажники на проволоке, стекла побиты. Когда они все повылезали, я моментом врубился, что честной торговлей тут и не пахло. Эти братки были еще похлеще того торговца оружием Лечи, в доме которого мы когда-то наводили порядок. Гадом буду, эти уроды замочили немало наших русских солдат, а теперь сбежали к нам же, в Россию. Кузнечик выглядела малявкой на их фоне. Из первой тачки вылезли трое, из второй – еще трое, но один сразу ушлепал куда-то.

Мы с Вербовщиком сидели за грудой ящиков. С трассы, раскачиваясь, зарулила на площадь фура, доверху набитая овощами. За фурой, скребя дном, подскочила белая от пыли иномарка. Из нее тоже вывалили абреки, но эти сразу рванули в сторону покосившейся избы с надписью: «Кафе».

– Что она им говорит? – я подпрыгивал на месте.

Командиршу обступили черные. То есть они вначале хотели пройти себе дальше, но она их чем-то здорово увлекла.

– Она напоминает им о прошлой субботе и предлагает самим написать заявления в правоохранительные органы, – голосом теледиктора прокомментировал Вербовщик.

Дальше получилось быстро, но совсем не так, как я ожидал. Гораздо страшнее, вот так вот. Я ожидал реального махача или даже стрельбы, но не такого…

Кузнечик качнулась назад, потом вперед, и только потом я засек, что в ее руках коротко блеснул металл. Она крутанулась, приседая, и у мужиков, кроме первых горизонтальных разрезов, которые она сделала им в животах, появились надрезы пониже коленок. Она исхитрилась сзади перерезать им сухожилия.

Грохнул выстрел. Чурбаны, что грызли семечки возле своего полуразобранного КамАЗа, вскочили и кинулись к нам. Им, видать, тоже не терпелось получить перо в брюхо. Они подпрыгивали и галдели, как грачи, но не решались подойти туда, где орудовала Кузнечик.

Я так и не врубился, кто же стрелял, но нашу «немку» не задело, это точно. Командирша могла бы их просто прикончить, но она позволила зверям подыхать очень долго. Никогда еще я, млин, не слыхал, чтобы взрослые мужики так голосили, это точно…