Пришествие Зверя том 2, Антология - Дэвид Гаймер Страница 3

— Если позволишь, я бы хотел привести аналогию.

— Верховный маршал, сейчас не время для историй…

— Она займет всего минуту.

— Хорошо, — сдался Резня.

Боэмунд жестом указал на пару простых металлических стульев, и воины сели друг напротив друга.

— Сигизмунд был сыном Дорна, и примарх так ценил его, что в момент основания моего ордена подарил один из своих любимых кораблей — «Вечный крестоносец», ставший ключевым орудием в наших усилиях по расширению зоны влияния человеческого рода. Великолепный звездолет. Но сейчас он стоит на ремонте в верфях Кипры Мунди и не вернется в строй еще двадцать лет. Мне очень жаль, что этот корабль не с нами.

— И что ты хотел этим сказать, верховный маршал?

Боэмунд выпил содержимое своего кубка и удовлетворенно крякнул. Из-за того что разорванный рот больше не закрывался до конца, тонкая струйка слюны стекла с изуродованных губ. Храмовник привычным движением вытер ее извлеченным из рукава платком.

— «Вечный крестоносец» воплощает в себе дух нашего ордена и его основателя. Сигизмунд поклялся, что Черные Храмовники никогда не будут знать отдыха, не будут строить стены, но будут идти вперед, выполняя ту задачу, для которой Император нас создавал, — объединяя Галактику под властью человека, а не наблюдая за тем, как его творение рассыпается, выдавая это за защиту. Сыны Дорна известны своим талантом к обороне крепостей. Но не те, кто последовал за Сигизмундом. Для нас нападение — единственная форма защиты. Наши клинки — это парапеты, а танки — бастионы. И они лучше всего работают в наступлении. В стенах нет смысла, если враг может спокойно жить за воротами.

Вне совета магистров Боэмунд рисковал куда сильнее и не стеснялся напрямую поддевать Имперского Кулака. Однако Курланд не поддался на провокацию.

— То есть ты считаешь, что Терра потеряна, — спокойно заметил он.

Как и ожидалось, Боэмунд не дал прямого ответа.

— У нас есть более значимые цели, брат, — сказал Храмовник. — Мы должны ударить сейчас и привести орков в замешательство. Если мы уничтожим три-четыре их луны, им придется обратить на нас внимание. Ударим по той, что висит над Террой, — и большая часть Империума продолжит пылать.

— Но Терра будет потеряна. А как же Император?

Странное выражение мелькнуло на том, что осталось от лица Боэмунда.

— Император вечен.

— Верховный маршал, ты носишь у пояса меч Сигизмунда, — Курланд указал на оружие Храмовника, — и в нем есть фрагмент клинка самого Дорна, сломанного в ярости, когда примарх не смог защитить своего повелителя. И тем не менее ты хочешь позволить подобному случиться снова. Скажи мне, верховный маршал, чьи клятвы для тебя важнее? Данные вашим основателем, Чемпионом Императора и первым Храмовником, который, несмотря на все свое величие, был всего лишь космодесантником? Разве обеты примарха не являются более важными, ибо он был создан самим Императором и таким образом возвышен над остальным человечеством? Ты хочешь отречься от своего отца, последовав за его сыном?

Боэмунд посуровел:

— Ты обвиняешь меня в ханжестве, Курланд?

— Я прошу тебя расставить приоритеты, вот и все. Если ты слышишь в этом обвинение, то оно идет из глубин твоей души, а не от меня. — Имперский Кулак подался вперед. — Мы не всегда можем следовать за желаниями наших сердец, какими бы благородными они ни были. — Воин сделал паузу. — Ты дорожишь «Вечным крестоносцем» так же сильно, как своими обетами?

— Разумеется. И «Крестоносец», и обеты были подарком Дорна.

— Но «Ненависть», которая служит тебе флагманом, пока звездолет Сигизмунда на ремонте, — это хороший корабль?

Боэмунд прищурился:

— Да, хороший. Он верно служит делу Империума.

— Видишь, сын моего отца, нам не всегда дана сила сделать выбор. — Курланд поднял правую руку и медленно протянул ее в сторону Боэмунда. — На вечернем собрании Последней Стены в последний час сегодняшнего дня я объявлю, что мы отправляемся к Терре. И ты, верховный маршал, не будешь возражать, а искренне меня поддержишь.

Резня резко развернулся и вышел, прежде чем Боэмунд успел ответить. Оба его сердца неистово колотились. Организм активировал вторичный орган, почувствовав нагрузки, близкие к боевым. Но тем не менее Имперский Кулак позволил себе улыбнуться.

Черные Храмовники отправятся к Терре. В противном случае Боэмунд напрасно занимает свой пост.