Воители безмолвия - Пьер Бордаж Страница 27

– Но что это… Почему ты об этом просишь? – в недоумении пробормотал прудж.

– Объяснения займут много времени! Сделай это ради меня. Я хоть раз к тебе плохо отнесся, предал? Доверься мне, прошу тебя. Закрой глаза, позволь мыслям выйти на поверхность и отдай себя во власть безмолвия!

Для Маранаса эта новая прихоть была не столь забавной, как эротические игры, в которые обычно Двойная Шкура вовлекал его. Но цена вознаграждения менялась от уровня удовлетворения партнера, а потому он закрыл глаза. Эта ситуация, когда он сидел на пуфике, а старик напротив него на сиденье, когда оба с серьезным видом закрыли глаза, показалась ему легковесной и смешной, и он едва сдержался, чтобы не рассмеяться.

В ожидании сигнала, означающего конец игры, он несколько раз моргнул. Но каждый раз сквозь частокол ресниц видел совершенно неподвижную фигуру своего любовника, и, похоже, эту недвижимость ничто и никто не могли нарушить.

Веки пруджа отяжелели. У него не осталось ни сил, ни воли открывать их. Он начал бесцельные блуждания внутри себя, пока его не подхватил мощный поток и не вынес на умиротворяющие берега безмолвия. Место было таким приятным, таким успокоительным, что он без малейшего сопротивления погрузился в бездны бесконечного океана, окружавшего его, хотя еще ощущал свои беспокойные, далекие и эфемерные мысли, которые исчезали на поверхности легкими беглыми пузырьками.

– Прекрасно, Маранас! А теперь попытайся сохранить этот уровень безмолвия.

Внезапная буря сотрясла душу пруджа, пораженного этим шепотом, возникшим из ниоткуда. Внутри него кто-то был, и прозрачные слова, которые шептал этот кто-то, пробуждали в Маранасе громкое эхо. Он приоткрыл глаза, пытаясь увидеть, откуда доносится этот голос, но ему пришлось согласиться с очевидностью: в комнате никого не было, кроме старика, чье тело застыло, как статуя. Их окружал густой полумрак.

Он испытывал то недомогание, то ощущения отрыва от реальности, словно слишком быстро выбрался из глубокого сна, залитый потом и отравленный лоскутьями кошмаров. Он машинально зажмурился, чтобы избежать неприятного ощущения, а не подчиниться правилам игры, заданным стариком. Буря словно по волшебству улеглась, а могучий поток вновь унес его в океан безмолвия.

– Не подавляй свои реакции. Двигайся за ними до самого конца и затвори дверь, обретя безмолвие. Прекрасно. Ты – одаренный ученик. Не пытайся мне отвечать, ибо безмолвие воспользуется этим, чтобы уйти, и я не смогу этому помешать. Безмолвие есть наш самый драгоценный дар, ибо в нем кроются все возможности. Но как любая драгоценная вещь, оно хрупко. Если я решил передать тебе это послание таким способом, то только потому, что знаю: за мной постоянно следят и глазами, и мысленно…

Новый толчок сотряс разум пруджа. Старик приостановил передачу и использовал всю свою энергию, чтобы восстановить спокойствие.

– Прекрасно. Ты понял. Этот способ общения создан на основе забытой науки, индисской науки. Когда я его использую, никакой чтец мыслей, который контролирует меня, не может перехватить наш разговор. Нет, никаких объяснений, у нас нет времени. Постарайся, чтобы у безмолвия не возникло новой возможности исчезнуть. Не удивляйся ничему, что услышишь от меня, и избавляйся от пузырьков, порожденных твоими эмоциями.

Он выдержал паузу.

– Я вскоре умру.

Несмотря на предупреждение, Маранас не сумел справиться с невероятным страхом, обрушившимся на него, как пламя пожара, раздутое порывом ветра. Игра вовсе не была забавной, он больше никогда не вернется к Двойной Шкуре и должен поставить крест на деньгах, которые получал за свое благожелательное отношение.

Старик сообразил, что тени смерти, убийцы-притивы, покинули свои укрытия и приближаются к дому. Скаит-чтец потерял контакт и, охваченный сомнениями, велел им покончить с ним как можно быстрее.

Старик обратился ко всем знаниям, которые сумел уберечь, чтобы подавить эмоциональную реакцию пруджа. Он почерпнул в запасах энергии яростную силу, удесятеренную осознанием скорого вмешательства палачей.

– Отвори дверь своим мыслям! Они бесятся сильнее, чем дикие звери в клетке! Создай внутри себя спокойствие! Я приказываю тебе полностью успокоиться! Отбрось свои эмоции! Дай им умереть!

Под непрекращающимся давлением старика Маранасу удалось расслабиться. Тиски страха постепенно разжались.

– Ради бога, контролируй свои эмоции!

Кольцо убийц сжималось вокруг дома. Старик решил напрямую впечатать свои мысли в мозг Маранаса.

– Я умру, потому что пришел мой час. Смерть – вещь естественная, и она не должна страшить. Но перед этим я дам тебе поручение. Выполни его из любви к богам, к небу, к людям или к себе самому. Вспомни о прекрасных часах, проведенных вместе. Мое подлинное имя Лакти Митсу. Если оно тебе ничего не говорит, знай, я был одним из пяти великих смелла конгрегации, которой поручено следить за тем, чтобы решения, принятые на пятилетних асма, соответствовали подлинным текстам Конфедерации Нафлина. Мы следили за равновесием властей. Но из-за отклонений в области секса власть и религия моей родной планеты Сиракузы приговорили меня к вечному изгнанию на Красной Точке. Мне известно, что замысел процесса давно зрел в семействе Ангов при поддержке муффия Церкви Крейца и коннетабля Паминкса, скаита, с целью удалить меня и развязать себе руки, чтобы опрокинуть Конфедерацию. Увы, мне не удалось узнать многого о стратегии завоевания скаитов. Разведывательные корабли, посланные на Гипонерос, мир, расположенный в неизвестном пространстве, исчезли, ничего не сообщив. Скаиты были довольно ловки в эксплуатации моей слабости. Я был настолько глуп, что сам положил голову на колоду палача. Я провалился в исполнении миссии, порученной мне наставниками.

Сознание Маранаса было умиротворенным, он понимал смысл слов, схватывая их на лету. Он предчувствовал намерения до того, как они облекались в слова, и без всяких усилий впитывал эмоции старика, которые ощущал даже лучше, чем свои.

– Я и сам один из потомков династии наставников, наставников индисской науки. Во всей вселенной нас всего трое, как всегда и было. Вернее, нас было трое. Один из нас только что умер. Я потерял контакт с ним. Однако он сделал все, чтобы извлечь меня из бездны распада, но я не желал слушать его призывы. Отныне я – пустой каркас, живущий лишь ради жалкого удовлетворения чувств. По правилам индисской науки каждый из наставников должен подготовить своего наследника, чтобы не прерывалась связующая цепь. Я оставляю за собой пустоту, пустоту, в которую уже устремились скаиты. Будучи на пороге смерти, Шри Алексу послал ко мне свою дочь, из которой готовил наследницу. Сейчас она находится здесь, в нескольких улицах от дома. Она пыталась вступить со мной в контакт, но мне пришлось захлопнуть дверь своей цитадели, ибо я боялся, что наш разговор перехватят. Надо обязательно помешать тому, чтобы она вошла в мой дом. Именно этого ждут убийцы. Они не могут ее локализовать, но знают, что она на Красной Точке. Они используют меня в качестве приманки и хотят устранить нас обоих одновременно.