Хмурь - Ирина Лазаренко Страница 24

– Тебя земледержец выбрал, потому как ты долго возилась с простецкой работой для него… ответ-то он и сам знал, это проверка такая была.

Ну да. Сама-то я тоже узнала ответ быстро, а лишнее время потратила на то, чтоб примелькаться-приглянуться самому земледержцу. Ну, я приглянулась – довольна?

Думала, такие проверки закончились до того, как нас решили выпускать из обители.

– Сохача выбрали потому же.

Сохач. А он совсем не дурак, и хмурь он толковый. Просто вечно всё проверяет по десять раз, чтобы не сесть в лужу. Я знаю, почему: во второй или третий год учебы, на занятии у Осы, он принял решение быстро и цапнул из коробки неправильную ядожабу. Ну, она ему наплевала прямо в глаза, так он потом месяц ходил по стеночке. С тех пор Сохач и быстрые решения живут в разных землях.

– А Мела я сам отправил. Он же последним получил ножны.

Да и Мел вовсе не дурак! Если на то пошло, так все тупые выучни давно закопаны под обительскими стенами. А Мел – он просто отвлекается. Очень уж любит говорить с людьми и всё узнавать, так что для общения с Хмурой стороной у него дело доходит не быстро. Но уж если кто знает всё и про всех, то это…

Я поднимаю взгляд на Хрыча и вижу, что он тоже смотрит на меня. С мрачной полуухмылкой скального гроблина, нагадившего в суп. Я никогда не видела скального гроблина, но представляю их себе именно так.

– Ты хочешь сказать…

– Я те сказал всё, что хотел, – перебивает меня наставник.

Тьфу на тебя, нет тут никого, кроме нас! Увальни-выучни снизу ничего не могут услышать, а стена пуста, как их головы! Или нет?

Земледержец хотел окружить себя удобными и безопасными людьми, но хмури такими не бывают!

Сохач умный и внимательный, Мел всегда знает, кто чем дышит, а я красивая. То есть, решительная и сообразительная, конечно же. Но красивая – тоже.

Значит, Хрыч хочет сказать, что мы трое можем… что мы можем? Что ему нужно, чтобы мы смогли? Не зря он меня потащил на стену. Не зря разоткровенничался. И смотрит теперь таким тяжелым взглядом, словно у него все зубы болят.

Что-то где-то случилось. Хрыч не может сам этого выяснить, но думает, что можем мы. Это точно мерзкая история, раз наставник не уверен в ушах на стенах собственной обители.

– Какие вести от других наших? – неуверенно спрашиваю я.

Плечи Хрыча расслабляются, лицо на миг мягчеет, и мне кажется, что наставник потреплет меня по загривку: умница, хорошая хмурия, служить, служить!

– Гном и Накер пропали, – говорит он без всякого выражения, глядя мимо моего уха.

Сначала у меня холодеют пальцы. Потом я понимаю, что он сказал.

– Как это – пропали?

– Каком кверху! – рыкает Хрыч. – Поехали в Болотье на задание и сгинули!

Холодные мурашки ползут по моим рукам от кончиков пальцев к локтям.

– И никто ничего не знает.

Хрыч мельком смотрит на меня и все-таки срывается, начинает орать, грохоча, как водопад:

– Сопроводитель молчит, как рыба об лёд, мать его об лёд! Канцелярия плечами жмет и не чешется! Никто ничего не видел, никто ничего не знает! Были, не были, куда делись, когда – мракова матерь разберет! Никто! Ничего!

Голос Хрыча прокатывается в безветренном воздухе, наверное, до самого Подкамня. В обители-то его точно услышали все, даже мыши в кладовой, но если у стен и были уши – они свернулись в капустные кочанчики. Рыжая борода наставника блестит в свете солнца, проклюнувшегося из-под облаков, голос гремит, как привратное било, огромные руки рассекают воздух, как пиратские сабли из баек Осы. Я стою перед ним, вжимая голову в плечи. Балбесы-выучни, наверное, вповалку лежат без чувств под манекеном.

– Я не знаю, куда точно они ехали, в Болотье тоже никого не знаю, – совершенно нормальным тоном говорит вдруг Хрыч, и я разжимаю стиснутые в кулаки пальцы. – Сопроводитель ихний знал. Он вернулся, они – нет. Ничего не могу от него добиться. Ни от кого не могу. Просто исчезли два хмуря, словно не было.

Я молчу, делая вид, будто осмысливаю сказанное. На самом деле осмыслить этого я не могу, поэтому оставляю как есть и пытаюсь прикинуть, что могу с этим сделать.

Дурацкий вопрос! Что я могу в солнечном мире такого, чего не могут наставники? Да ничего – или почти ничего. Но Хрыч не просто так всё выложил.

Мне. Не красотке-Пташке. Хмурии. Хмурия может кое-что за пределами солнечного мира.

Но… как я могу искать, если даже не знаю, где были Гном и Накер? В Болотье – но где именно в Болотье? Когда? С кем? И когда они пропали?

Тут меня словно корытом по лбу ударяет – наконец доходит, что их обоих нет.

Можно подумать, мало я пережила смертей и пропаж, но в последние годы, когда выучней осталось уже меньше половины, мы стали прикипать друг к другу, и каждая смерть становилось для нас большим горем. Славно, что их было всё меньше и меньше.

Мы почти отвыкли.

Хрыч смотрит на меня, сжав в нитку губы, ожидает моих слов и боится их. Боится, что я начну мямлить что-нибудь вроде «А что я могу, а что мне теперь делать?» Интересно, он знает, что с Накером и Гномом меня связывало кое-что поинтересней приятельских отношений?

Хотя приятельские отношения с Накером – это вообще-то сильно сказано. Глупый дичок.

Ох, не о том, всё не о том! Мысли скачут, им тоже страшно.

– Мр-ра-а-у-у-у! – разносится по двору, и я вздрагиваю. Какая-то идея, которую я едва не ухватила за хвост, вспархивает в низкое синее небо и теряется там.

– Это кто? Дракошка?

– Ну а кто еще, – ворчит Хрыч, – Оса, что ли?

– Мр-ра-а-у-у-у!

– Давно это с ним?

– Недавно.

Наставник отворачивается, складывает руки на груди и смотрит во двор. Балбесы-выучни оставили манекен в покое и куда-то делись. Возможно, сбежали из обители в ужасе или вдруг решили спрыгнуть со скалы.

Что же я могу сделать? Как могу узнать, что случилось с Гномом и Накером? Быть может, Мел что-нибудь разведает? Не представляю, с чего можно начинать подобные расспросы и как сделать это ненавязчиво.

Трясу головой. Всё не то, всё не так. Что бы ни случилось, у нас едва ли есть время на долгие поиски.

Нужно найти способ разговорить сопроводителя. Он наверняка что-то знает. А канцелярия покрывает его, потому что не хочет, чтобы обитель на них взъелась…

Смотрю, как движется челюсть Хрыча – взад-вперед, и рыжая борода движется тоже, как пиратский флаг. Ничего обитель не сделает, вот что поедает наставника. Земледержцева казна пополняет обительскую, а мы ему служим. Как и все другие на этих землях. Даже если канцелярские сопроводители случайно угробят еще нескольких хмурей – наставники ничем не сумеют ответить на это. И без того уже ходят разговоры, что нынешний земледержец хочет вмешиваться в дела обители куда активней, чем это делал его покойный отец. Особенно теперь, когда обученные хмури явили свои возможности.