Профессия - смертник - Мария Симонова Страница 23

– Для этого придется что-то записывать в мой мозг? – озаботился Степан, вспомнив «тезисы», донимавшие его у Верлрока.

– Ни в коем случае! Нам следует исключить любое насильственное влияние на вас, во избежание… Ну, скажем так – неприятных для нас последствий. Уверен, что вы в состоянии будете запомнить все и без помощи нейротрона. – Улыбка, завершившая эту маленькую лесть, вышла чуть натянутой: необходимость действовать в переговорах без страховки, полностью положившись на отсталого землянина, явно не доставляла Экселен-цу большого удовольствия. Самого же Степана, до сих пор не жаловавшегося на собственную память, такое решение вполне устраивало.

Тем более, как стало ясно после получения подробных инструкций, задача перед ним стояла простейшая: нота содержала в себе ряд несложных пунктов, в том числе требование прекратить пиратство, отменить ограничения на въезд в колонию по половому признаку, и завершалась предложением добровольно перейти под патронаж метрополии, не дожидаясь принудительных санкций. Запомнив текст обращения и повторив его два раза для придирчивого Экселенца, Степан получил возможность задать напоследок интересующие его вопросы.

– Ваша переводящая система выше всяких похвал. – На самом деле он так и не понял, где она, собственно, расположена, но все-таки спросил: – Смогу ли я взять ее с собой, чтобы меня поняли там, на месте?

– Не волнуйтесь об этом – вы будете поняты, где бы ни оказались. Секрет прост – напротив ваших ушей парят два микроскопических датчика, осуществляющие перевод. Третий расположен надо лбом и предназначен для перевода вашей речи собеседнику, не отвечающему на сигнал наличия у него такого же устройства. Приборы фиксируются вашим собственным энергополем, оно же служит для них источником питания.

Степан повертел головой, вызвав у собеседника легкий смешок:

– Вы надеетесь их увидеть? Не старайтесь. Это можно сделать только с помощью микроскопа. Ну а теперь, если ваши вопросы исчерпаны… – Похоже, ему не терпелось приступить к заброске в бабье логово темного провинциала, являющегося на самом деле не чем иным, как новым и, без сомнения, мощным, однако еще толком не изученным оружием, при определенных условиях – массового поражения.

– Погодите! – воскликнул Степан, опасаясь, что его тут же телепортируют и закончить говорить ему придется уже в другом месте. И поспешил спросить: – А как же я вернусь назад?

– Ах, простите – я и забыл, что трансверсионный способ перехода для вас непривычен. Но в данном случае это действительно может стать проблемой… – Экселенц озабоченно почесал кончик носа, став вдруг ужасно похожим на простого землянина. Сходство длилось лишь миг – этакое мимолетное указание на общих, без сомнения, генетических предков – и было нивелировано дальнейшей речью, лишний раз доказывающей, как далеко нас опередили космические «родственники»: – Чтобы осложнить нам десант, они подключили на планете антитрансверсионную сеть так, что попасть туда с других планет стало возможно в одну-единственную подконтрольную им точку. Выходит, что вернуться вы сможете только с их помощью, по достижении вами договоренности, на что все мы очень надеемся.

– Так-так. – Степан мрачно побарабанил по подлокотнику и спросил: – А если мне не удастся достигнуть консенсуса?

– Тогда вам придется немного подождать – думаю, ничего страшнее плена вам грозить не может. Причем недолгого – на случай провала вашей миссии уже разработан план десантной oпeрации с орбиты, и скоро вы будете освобождены бравыми ребятами из ударного спецкорпуса.

– А как скоро вы планируете сбросить десант?

– Боюсь, что наши стандартные цифры ни о чем вам не скажут, – развел руками Экселенц, бледно усмехнувшись. Все-таки он здорово волновался и не в силах был этого скрыть.

– Но я должен знать, сколько времени имеется в моем распоряжении?

– Ну хорошо. – Экселенц проявлял прямо-таки чудеса терпения, наверняка ему не свойственные. – Давайте договоримся так: вам даются сутки по тамошнему времени для наведения дипломатических мостов. Если до окончания этого срока мы не получаем от вас никаких сообщений или эти сообщения будут неудовлетворительными, то в дело вступают войска.

Степану не надо было повторять, что он является единственным шансом для взбунтовавшихся женщин избежать подобной альтернативы. Он встал, предчувствуя, что расслабиться перед заброской ему уже не дадут.

– Вам предстоит немедленно приступить к выполнению задания, – подтвердил его догадки «шеф». – Я, со своей стороны, хочу пожелать вам удачи и надеюсь на ваше скорейшее возвращение.

В завершение Экселенц многозначительно поднял палец, но лишь затем, чтобы навести его на Степана, словно прицеливаясь. Мгновение – и председатель Галактического Совета растворился, как засвеченная фотография, в хлынувшей со всех сторон ослепительной белизне.

Тому, для кого с самого детства весь мир ограничивался поверхностью родной планеты, действительно нелегко сразу привыкнуть к настолько прогрессивному способу транспортировки. Что касается Степана, так он даже спутал однажды, было дело, этот их трансверсионный переход с потусторонним миром. Зато с тех пор научился безошибочно его узнавать не только по световому, но и по некоему снежно-пепельному эффекту.

Ощущение, как и в предыдущие разы, было непередаваемым, но Степану сейчас было недосуг в него погружаться: он запоздало спохватился, что не задал еще парочку вопросов – например, что представляет собой «точка прибытия»? Где он, черт возьми, должен будет оказаться? Опять в каком-нибудь зале с президиумом? А может быть, в чистом поле или, например, в тюремной камере? Предположить можно было все что угодно. Неизвестность тревожила куда больше, чем любая явная угроза или знакомое, так сказать, зло – вроде вездесущей троицы спасателей-тире-убийц, готовой объявиться за каждой новой дверью. По идее, Экселенц обязан был дать сотруднику представление об ожидающей его обстановке, однако явно не стремился опреснять ему жизнь, лишая ее сюрпризов.

Если так, то сюрприз на сей раз удался: когда путешествие закончилось, Степан, едва оглядевшись на новом месте, непроизвольно отступил назад: в двух шагах перед ним зияла пропасть. Он увидел ее в неверном свете двух лун, глядящих с ночного неба: одна из них была голубовато-белой, слегка похожей на земную, вторая – густо-оранжевой, в темных пятнах – эта, пожалуй, смахивала на подгнивший апельсин, местами изъеденный садово-огородным вредителем.

Не успел он все это отметить, как что-то невидимое с силой толкнуло его в грудь, заставив упасть на спину. Попытавшись встать, он понял, что не может шевельнуть и пальцем: его словно приковало, как жертвенного барашка, к холодному, ровному камню. А мгновением позже неизвестно откуда, как будто бы с небес, раздался издевательский женский голос:

– Смотрите-ка, кто к нам пожаловал!

Степану, беспомощно распростертому на скале и вынужденному поэтому глядеть в зенит, показалось, что это заговорила одна из лун, а именно: оранжевая, чья цветовая гамма и подпорченный вид вполне соответствовали едкой интонации: