Отчаянные - Билл Болдуин Страница 23

Я кивнул. Все это звучало логично — на войне все получается не совсем так, как хотелось бы. Несколько тиков я сидел молча.

— Что-нибудь еще? — не без опаски спросил я.

— Пока все, адмирал.

— Ладно, — вздохнул я и перегнулся к заднему сиденью за папкой с надписью «Сапфир». — Потратим пару циклов на изучение того, что вы мне тут привезли. — Проклятая застежка, разумеется, снова заупрямилась.

— Неплохая мысль, — согласился он. — Мне кажется, вы найдете содержимое папки любопытным, а также…

Перегнувшись через спинку, я продолжал возиться с окаянной застежкой, и тут загривок мне вдруг обожгло нестерпимым жаром. Я повернулся… и с трудом удержался от крика! Лицо Амброза буквально превратилось в обугленную головешку. Он даже не успел договорить начатой фразы. Лишенные сгоревших век глаза еще смотрели на меня в смертной тоске, рот так и остался открытым. От него воняло жареным мясом. Я поспешно пригнулся — и вовремя: второй заряд бластера ударил в каком-то волоске от моей головы и пришелся на водительскую дверцу, оторвав ее от кузова и отшвырнув в противоположный кювет. На какое-то мгновение вся Вселенная, казалось, состояла из одного огня, грохота и разлетающихся осколков стекла. Я инстинктивно нырнул на пол — за долю тика до того, как верхняя половина моей двери взорвалась градом осколков и глайдер с лязгом осел на землю. Совершенно оглушенный, я на ощупь перебрался через не окоченевшие еще ноги Амброза и вывалился из глайдера, расстегивая кобуру. Мне удалось выхватить свой «Веннинг» как раз, когда кто-то обогнул глайдер спереди и, держа бластер обеими руками, начал поворачивать его дуло в мою сторону. Я выстрелил почти наугад — весь заряд пришелся ему в грудь. Он взвыл и рухнул на землю. Кто-то вынырнул с другой стороны. Я повернулся, но опоздал!.. Он уже прицелился. Я напрягся, прощаясь с жизнью, ожидая последней, ослепительной вспышки, но вместо этого человек с удивленным видом медленно опустил бластер, потом выронил его из руки и осел на землю. Из загривка его торчал ушедший почти по рукоять кинжал.

Барбюс!

Послышались новые выстрелы. Кто-то закричал от боли. Затопали чьи-то башмаки. В каком-то ирале от меня полыхал ярким пламенем глайдер, так что меня начало припекать. Впрочем, пока я не спешил покидать свое убежище.

Потом я услышал голос Барбюса:

— Адмирал! Адмирал! Вы целы?

— Я здесь, шеф! — крикнул я в ответ. — Со мной все в порядке. Где, тытьподери, вы сами?

— Обхожу глайдер сзади, адмирал. Все под контролем. Вы только не выпалите в меня ненароком.

Я откатился наконец от глайдера. В коленях ощущалась такая слабость, что я не был уверен, смогу ли стоять. Я увидел бегущего ко мне Барбюса — как только может человек таких размеров двигаться так быстро? Он рывком поставил меня на ноги, крича при этом распоряжения полицейскому наряду; громкостью голоса он не уступал разъяренному содескийскому медведю.

Впрочем, я его почти не слышал. В поле один из «крестьян» помоложе стоял на коленях с поднятыми руками, и глаза его были размером с хорошие суповые тарелки при виде пяти нацеленных на него мощных лучевых пик. Другой, распластавшийся рядом с ним, не шевелился. Чуть дальше несколько полицейских, как гончие за лисой, гнались по полю за двумя «крестьянами» постарше.

Мужчина, которого застрелил я, лежал на спине, отброшенный разрядом бластера на несколько иралов назад. В груди его зияла дыра с обугленными краями. Меня чуть не стошнило. Хорошо еще, крови при таком ранении не было.

Труп позади глайдера явно был делом рук Барбюса. Никто другой во всей известной Вселенной не умел так метать нож.

Я заглянул в салон горящего глайдера, и меня едва не вырвало. Я поспешно отвернулся. Никто уже не мог бы помочь бедолаге Амброзу. Тут я застыл: папка! Я бросился к глайдеру и выхватил ее с заднего сиденья за мгновения до того, как его обшивка вспыхнула с силой, едва не сбившей меня с ног. Барбюс подхватил меня.

— Э… Простите, адмирал, — пробормотал он, осторожно ставя меня на ноги. Я тряхнул головой, злясь на себя за неосторожность.

— Ты опять спас мою тытьчертову жизнь, шеф, — сказал я ему. — И, знаешь, я тебе чертовски за это благодарен. Только подумай: что, если бы это случилось до твоего прибытия?

Барбюс опустился на колени, чтобы выдернуть свой кинжал из тела незадачливого убийцы.

— Даже и думать не хочу о таком, адмирал, — сказал он, вытирая лезвие о рукав покойника. Я положил руку ему на плечо.

— Ладно. Главное, ты был здесь, шеф, — сказал я. — Как это уже случалось не раз в прошлом. — Тут я нахмурился. — Только скажи, что это надоумило тебя отправиться за мной?

— Этот парень, Амброз, — ответил он, пряча кинжал в ножны, спрятанные в левой штанине. — Что-то в нем казалось мне подозрительным. И ведь я так и не смог узнать о нем ничего — даже по своим каналам. Вот я и решил, что малость перестраховаться не помешает. — Вид у него был озабоченный. — Ну тут я, правда, дал маху: решил держаться подальше, чтобы вам не мешать с делами. Думал, дескать, не мое это дело. Вот мы и не сразу подоспели, как началась заварушка.

Я понял намек.

— Обещаю тебе впредь вести себя осмотрительнее, шеф, — сказал я. — И это очень даже твое дело, поверь мне, тем более что оно весьма деликатное. Не будем говорить о нем здесь — я успею ознакомить тебя со всем, когда мы вернемся на базу.

Барбюс с облегчением кивнул.

— Спасибо, адмирал, — произнес он, потом повернулся к полицейским и принялся распоряжаться. Не прошло и цикла, как они подогнали глайдер, на котором приехали, и очень скоро мы двинулись обратно, на базу, разминувшись с пятеркой ехавших нам навстречу бронетранспортеров. Что ж, на войне, как на войне. Просто для меня эта война вступила в новую, еще менее приглядную, зато более смертоносную фазу.

* * *

Самое необходимое я сообщил Барбюсу еще по дороге, несмотря на угрожающие штампы «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО». С пожилых крестьян — если они действительно крестьяне — возьмут подписку о неразглашении, а единственного оставшегося в живых из нападавших отвезли в управление космической полиции на допрос, хотя лично я не рассчитывал узнать от него слишком много, когда он расколется. Я почти не сомневался в том, что организаторы всего этого не до конца удавшегося покушения наняли для этой работы местных громил — Вут свидетель, в этом добре здесь недостатка не было, — которые не смогут выдать слишком много в случае провала.

В обществе Барбюса я вернулся в свой кабинет и принялся анализировать ситуацию. Амброз почти закончил инструктаж, когда его убили, так что план действий был у меня на руках. План, пара звездных карт, древняя книга и голодисплей. Тытьчертовски здорово, прямо замечательно! Ах да, еще установленный срок в двенадцать стандартных недель. Это было все, чем я пока располагал.

Чего у меня не было — так это обещанных карескрийцев. Для предстоящей операции они были жизненно необходимы, но единственная ниточка, что вела к ним, оказалась оборвана со смертью Амброза. И что теперь? Я вдруг вспомнил голоснимки Хоуп, особенно тот, на котором ее запечатлели, сидящей на коленях у…