Приз - Билл Болдуин Страница 18

— Корабль твой, — процедил Таунсенд, но его голосу недоставало твердости. Он знал, что был на волоске.

— Хорошо, — спокойно ответил Брим. Он не спеша проверил все, что полагается, включил ускорение для нормального разбега и легко поднял корабль. Он поднимал медленно, проверяя теперь себя самого. Как-никак прошли месяцы с тех пор, как он управлял космическим кораблем. Но когда они поднялись на тридцать тысяч иралов, Брим уже знал все и о себе, и о корабле. Он был удовлетворен и ожидал. Дальнейшее зависело только от Таунсенда.

— Ладно, Брим, — брюзгливо промолвил тот, — взлететь и набрать высоту всякий может. Ты, наверное, убедил кого-то наверху, что умеешь летать. Но пока что ты проявил себя как типичный карескрийский жулик. Покажи мне что-нибудь выдающееся, если снова хочешь летать на кораблях Флота.

— Вы уверены, что хотите этого? — спросил Брим.

— Я не привык попусту тратить слова со всякими подонками! — рявкнул Таунсенд. — Показывай, на что способен, иначе мы сейчас же поворачиваем на базу. У меня в отличие от тебя есть чем заняться.

— Ну, как угодно, — процедил Брим сквозь зубы. Он спокойно отключил внешнюю связь и все четыре схемы, гарантирующие автоматическую прокладку курса, — этого требовали задуманные им маневры.

— Эй, придурок! — тут же отреагировал Таунсенд, — ты только что отключил СОС, хочешь, чтобы мы убились?

— Возможно, — спокойно сказал Брим в интерком. — Вы как, готовы умереть? — С этими словами он развернул корабль вверх дном и отключил генератор. Т-29 камнем пошел вниз.

— Гребаная Вселенная! — заорал Таунсенд. — Ты что делаешь, жукид?

— Отключаю вас от системы управления, — пояснил Брим, нажимая соответствующие клавиши, — и от катапульты. Вы сказали, что хотите чего-то выдающегося. Клянусь бородой Вута, вы это получите. — Перевернутый корабль между тем продолжал падать, как метеор, и до земли оставалось меньше тысячи иралов.

Таунсенд, визжа, замолотил по колпаку кабины кулаками. Примерно на тридцати иралах высоты Брим наконец запустил генератор и понесся над водой к базе — по-прежнему вверх ногами. Окатив ветровое стекло пеной, он миновал посадочную площадку на высоте не более двадцати иралов и заложил крутую петлю, закончив ее точно на тех же двадцати иралах высоты. Через несколько кликов он вернул кораблю правильное положение и помчался на высокой скорости в глубину суши, к Аталантскому холму, обходя ангары и деревья с искусством, приобретенным еще в юности, когда он водил рудовозы по забитым астероидами окрестностям Карескрии. Наигравшись вдоволь, он круто повернул корабль, положил его набок и провел сквозь одну из каменных арок, поддерживающих портовой виадук. На этот раз он услышал, как Таунсенд блюет в скафандр, и подумал: ничего не поделаешь, пора возвращаться домой.

Снова заложив круг над базой, он включил связь и запросил посадку. Разрешение он получил быстро, как и ожидал: он ведь нарушил все возможные правила! Брим засмеялся. Нет сомнений, что он в последний раз летал на чем-либо принадлежащем государству. Он испытал мгновенное раскаяние за те неприятности, которые по его милости будут у Клавдии, но тут же выкинул это из головы. Он не сам напросился на эту прогулку — придется Клавдии проявить понимание.

С Таунсендом, все еще страдающим в задней кабине, Брим вышел на мигающий рубиновый огонек посадочного вектора, снова выключил генератор и совершил безупречную посадку: корабль завис на собственной гравиэнергии за несколько длин корпуса над водой.

— Корабль ваш, — сказал Брим, когда они закачались над волнами. Ответом ему было молчание. — Итак?

— Н-не могу я, ублюдок, — выдавил из себя Таунсенд. — М-меня тошнит.

За словами последовали новые слабые позывы. Брим выключил интерком и повел катер вдоль сети каналов, ведущих к летному полю, улыбаясь уголком губ. Что бы там ни было, он все-таки получил удовольствие, посидев за пультом корабля. Он надеялся, что за это удовольствие ему не придется расплачиваться гауптвахтой — впрочем, урок, который он получил на предмет государственной службы, того стоил. Никогда больше он не попадется на эту удочку. С этого дня для Вилфа Брима существует только частная деятельность. И если даже ему при этом летать не придется, так тому и быть. Он и в качестве бурильщика неплохо зарабатывает.

Он уже повернул на пандус, ведущий к ангарам, когда перед ним возник служебный глайдер базы с официальными флажками. На корме светилась надпись:

СЛЕДУЙТЕ ЗА МНОЙ

Брим, пожав плечами, двинулся за машиной на бетонную площадку с гравиподушками, отделявшую здание штаба от пяти квадратных кленетов ведомственных гравибассейнов и каналов. Большинство подушек было занято космическими судами разных форм и размеров, но одна, в первом ряду, близ стеклянной стены штаба, оставалась свободной. К ней и направил Брима служебный глайдер. Разворачивая катер, Брим зажмурился от яркого солнца. По ту сторону подушки стояли три человека. Среди них была Клавдия в ярко-желтом, облегающем спортивном костюме — ее он узнал бы где угодно. Брим поморщился. Нелегко будет выдержать ее вполне оправданный гнев.

Мужчина справа от нее был… конечно же, Молдинг! Он тоже имеет полное право испытывать гнев — даже бешенство. Жаль, скорчил гримасу Брим: светловолосый офицер показался ему приличным парнем, хотя и из богатых.

Но кто же третий? Этот мужчина в строгом штатском костюме был Бриму как будто знаком. Расстояние между ними сократилось, и у Брима дрогнуло сердце. Только у одного человека во всей Вселенной могло быть это смуглое лицо, тонкие сухие губы, отвислые рябые щеки, коротко остриженные волосы и глаза, способные сверлить дырки в корабельной броне. Боспор П. Голсуорси, бывший первый пилот К.И.Ф. «Свирепый» и один из лучших рулевых во Флоте. Брим не видел его около семи лет — по всей вероятности, Голсуорси вышел в отставку. И что бы он ни делал здесь сейчас, его присутствие не сулит ничего хорошего тому, кто только что нарушил все существующие на базе — или над базой — правила.

Ну что ж, решил Брим, взбучка может подождать, пока он не пристроит на место Т-29; незачем вымещать свои неприятности на корабле. Поместив катер на гравиподушку, он зафиксировал оба тормоза, закрыл энергодроссель и вырубил генератор. Когда опустился трап, Брим услышал, как открывается задний колпак, и увидел краем глаза, как Таунсенд слез на бетон и припустился к раздевалке, не глядя по сторонам.

Через несколько циклов, отключив все корабельные системы, Брим снова обратил свой взор к тем троим, которые готовились излить на него свой гнев. Странно, подумал он, откидывая колпак: с чего это они ухмыляются?

* * *

У подножия трапа Брим отвинтил и снял шлем, щурясь на три идущих к нему силуэта — без затемненного щитка солнце сразу ослепило его. Он застыл на месте, сложив руки на груди, расставив ноги, выпятив подбородок навстречу морскому бризу. Если его и правда ждет нагоняй, так тому и быть. Он приготовился ко всему.

Характерно тихий голос Голсуорси нарушил молчание:

— Ну-ну. — Он стиснул руку карескрийца в редком для него наплыве чувств. — Давненько не виделись, щенок. — И тут же заговорил взволнованным, совершенно несвойственным ему тоном: