Аччелерандо - Чарлз Стросс Страница 18

В итоге Аннет затаскивает его к себе в просторную квартиру-студию в Маре  ^[35], сажает за барную стойку, быстренько наводит порядок в убранстве, пока он перекусывает, после чего велит ему закрыть глаза и съесть две подозрительного вида таблетки. Наливает себе и ему по высокому бокалу аквавита  ^[36], на вкус смахивающего на квас. Осушив свои бокалы, они буквально набрасываются друг на друга, срывая с себя одежду. Манфреда изумляет собственный стояк, крепкий, как стальной прут, – после инцидента с Памелой он уверовал в то, что секс его более не интересует. Однако же – он на постели Аннет, в ворохе одежды и простыней. Парижанка – предельно консервативна: физическое проникновение нагишом ей явно предпочтительнее любомудрых фетишей современности. Еще больше Манфред удивляется, замечая, что возбуждение никак не спадает полностью.

– Что ты мне скормила? – спрашивает он.

– Не парься. Тебе просто нужно развеяться. – Ее мускулистые ноги сдавливают ему бедра, пока она насаживается на него. – Кристаллический мет с силденафилом.

Масх выкручивает ее маленькую грудь, чувствуя себя форменным неандертальцем. Обнаженная натура… он даже не помнит, видел ли когда-нибудь Памелу полностью голой: она считала, что кожа гораздо сексуальнее под покровом. Аннет снова сжимает его, и Манфред застывает еще сильнее.

– Не останавливайся!

Когда они кончают, у него уже ломит тело. Аннет показывает ему, как пользоваться биде. Ванная в ее обители сверкает кристальной чистотой, а малейшее ее прикосновение электризует. Она принимает душ, пока он, сидя на унитазе, самозабвенно вещает о Тьюринг-полноте  ^[37] как о способе организовать компанию и о клеточных автоматах, о криптографической проблеме взаимно неизвестных сверхдлинных последовательностей и о своей работе над решением коммунистической проблемы централизованного планирования с помощью автономных на все сто процентов компаний, связанных так же, как связаны гомологичные хромосомы при мейозе. О предстоящей коррекции котировок на рынке этики, зловещем возрождении звукозаписывающей отрасли и насущной необходимости демонтировать Марс.

Аннет выходит из душа, и Масх клянется ей в безоглядной любви. Она одаряет его поцелуем, снимает с него наушники и «умные очки», обнажая окончательно и бесповоротно, садится к нему на колени – и они занимаются этим снова, снова и снова, до тех пор, пока все мысли не исчезают. Она шепчет ему на ухо, что тоже его любит, что очень хотела бы стать его доверенным лицом. Затем ведет Манфреда к себе в комнату, наряжает – по своему усмотрению – и подносит к его лицу зеркальце с дорожкой белого порошка – и Манфред вбирает в себя подношение. Когда с подбором одежды покончено, они начинают вояж по клубам, настроенные кутить ночь напролет, – Аннет в смокинге, а Манфред в парике цвета блонд, алом шелковом платьице с открытыми плечами, на высоченных каблуках. Уже под самое утро, исчерпав все силы, вываливаясь в ритме па-де-де из БДСМ-клуба на улице Сент-Энн, положив голову ей на плечо, он понимает, что, оказывается, не все потеряно, что и с кем-то, кроме Памелы, он способен испытывать страсть.

Будит Манфреда ИИНеко – упорно трется головой о его лоб, чуть повыше глаза. Он, покряхтывая, пытается разлепить веки. В голове стучит отбойный молот, во рту кони ночевали, на лице – жирные разводы макияжа. Откуда-то доносится ритмичное «тук-тук». ИИНеко требовательно мяукает. Манфред садится на краю – шелковое платье ужасно натирает саднящую кожу; судя по всему, на кровать он рухнул не раздеваясь, да так и заснул. Из спальни несется посапывание, а в дверь кто-то знай себе барабанит – видимо, сильно не терпится внутрь попасть. Ну и дела. Манфред массирует виски, пытается встать, чуть не растягивается на полу – туфли с монструозным каблуком он, оказывается, стянуть вчера тоже не удосужился.

И сколько же я выпил? – гадает он. «Умные очки» ждут его на барной стойке; надевая их, он моментально попадает в эпицентр вихря требующих внимания идей. Икая, Масх поправляет на голове парик, подбирает подол платья и, спотыкаясь, бредет к двери. И на душе у него почему-то скребут кошки – уж больно настойчив стук.

Одно хорошо: его котируемая публично репутация – поправимая переменная.

Он распахивает дверь и вопрошает по-английски:

– Кто там?

В ответ его буквально сбивают с ног. Врезаясь в стену, он сползает по ней вниз. Его «умные очки» мигом отключаются, а дисплеи в линзах заволакивают рябящие помехи. Внутрь вваливаются двое типов в совершенно идентичных джинсах и кожаных куртках, в перчатках и балаклавах. Один из молодчиков сует Манфреду под нос визитку с грозного вида вензелями. В дверной проем вплывает, исполненный смертоносной грации, оснащенный огнестрельным оружием дрон – и пристально наблюдает глазом-камерой за обстановкой.

– Где он? – спрашивает один из типов.

– Кто – где? – выдавливает Манфред, дрожа от страха.

– Масх. – Второй незваный гость решительным шагом минует предбанник, быстро оглядывается – потом, пригнувшись, забегает в ванную. ИИНеко спрыгивает с дивана на пол и распластывается, словно тряпка, прижав свои робоуши. Второй бандит проходит в спальню – оттуда доносится возмущенный визг.

– Я не знаю, о ком… – Манфред так напуган, что собственные слова встают поперек горла.

Второй, все так же зачем-то пригибаясь, выскальзывает из спальни и дает отмашку – судя по всему, отбой – напарнику.

– Просим прощения за беспокойство, – суровым тоном извещает человек с визиткой, пряча ее обратно в нагрудный кармашек. – Если кому-нибудь из вас попадется Манфред Масх, передайте ему, что Американская ассоциация охраны авторских прав убедительно просит его перестать способствовать музыкальным пиратам и прочему паразитирующему на наших деньгах отребью. И еще – скажите ему, что от репутации есть прок только живым. Всего наилучшего.

Дуэт копирайт-вышибал скрывается за дверью. Манфред трясет головой – очки тут же перезагружаются, реагируя на жест.

– Вот дерьмо. Дерьмище. Аннет! – окликает он.

Она высовывается из спальни – с простыней у талии, раскрасневшаяся, сердитая.

– Аннет? Ты в порядке?

– А ты? – Она позволяет себе нервный смешок.

– Да что со мной будет.

Она обнимает его дрожащие плечи, отстраняется, изучает взглядом.

– Ну и видок у тебя, Масх.

– Я был им нужен! – выдавливает он сквозь отбивающие нервную чечетку зубы.