Воители безмолвия - Пьер Бордаж Страница 17

Он быстро обследовал два первых этажа, обширную гостиную с подвесными статуями, расположенными в виде звезды, строгий кабинет, где витали запахи ладана и ароматного дерева, спальни, окнами выходившие на Тибер Августус, кухню, пропахшую пряностями, залы приемов, кабинет частных консультаций… Рассеянный свет лун, проникавший сквозь овальные окна, позволял без помех продвигаться вперед.

И вновь его охватило гнетущее чувство. Мрачная атмосфера, царившая в этих стенах, едва не вызвала у него рвоту. Он вошел в крохотное помещение деремата. Осмотрел продолговатый белый аппарат, установленный на гравицоколе. Над ним Висела светящаяся голографическая карта. Маленькое технологическое чудо, которым Шри Алексу, славящийся своей нелюбовью к путешествиям, пользовался крайне редко.

Стри Вортлинг машинально открыл верхний люк. На шаровом экране над ложем клеточной телепортации фосфоресцировали значки. Последний пользователь машины не успел стереть на диске памяти координаты своего путешествия.

Физический контролер: да.

Дата 13 сиракузского фраскиуса.

Место назначения: Двусезонье.

Локальное время старта: 17 часов.

Локальное время прибытия: 7. 42.

Количество пассажиров: 1.

Регент мысленно перевел 13 фраскиуса на стандартный календарь. Путешествие состоялось сегодня! Голографическая карта показывала крохотный кусочек вселенной между мирами Центра и планетами Окраины. Он набрал название планеты назначения на консоли цоколя. Среди сотен активных звездных систем, внесенных в макроголографический атлас, замигала красная точка: Двусезонье располагалось в сорока световых годах от Сиракузы и в семи световых годах от Красной Точки, планеты ссыльных, планеты раскатта. Сорок световых лет были максимальным радиусом действия деремата, что для частной машины было великолепным достижением.

Вдруг в памяти Стри Вортлинга всплыло одно имя – Шри Митсу, смелла конгрегации, которого Церковь Крейца приговорила к вечному изгнанию на Красную Точку. По всей вероятности, Шри Алексу предпринял это долгое путешествие, чтобы встретиться с Шри Митсу, вторым из трех наставников индисской науки. Двусезонье располагалось на границе радиуса действия машины и было лишь промежуточным пунктом путешествия. Тот факт, что домосед-сиракузянин решил поспешно покинуть свой город, оставить дочь и цветы, доказывал, что ситуация была серьезной, и подтверждал предчувствия регента Маркината. Но последнему не хватало конкретных деталей, и его мысли так перепутались, что он ощутил панику.

Внезапно раздались шум шагов и голоса. Стри Вортлинг едва успел спрятаться на балконе второго этажа и улечься на паркет из драгоценного дерева у ажурной балюстрады. Отсюда он видел гостиную первого этажа, где одна за другой зажглись водяные бра.

В комнате появились два человека. Наемники-притивы, которых было легко узнать по белым маскам и серебряным сверкающим треугольникам, заделанным в нагрудники серых комбинезонов. Когда они осмотрели гостиную, из тени возникли новые существа, столь же бесшумные, как призраки. Стри Вортлинг затаил дыхание: один из вновь прибывших был Паминкс, коннетабль Сиракузы. На нем был традиционный синий бурнус. Откинутый на плечи капюшон позволял видеть голый бесформенный череп, зеленоватое шершавое лицо и желтые глаза навыкате. Его сопровождали два скаита-чтеца, одетых в ярко-зеленые бурнусы, а также кардинал-крейцианец в фиолетовой накидке на пурпурном облегане с квадратной нашивкой высшего руководства Церкви, за которым неотступно следовали два мыслехранителя в бело-красных бурнусах. Три наемника, один из которых носил черные комбинезон и маску, дополняли группу.

– Этот человек знал намного больше, чем мы подозревали, – заявил коннетабль металлическим, безликим голосом. – А дочь?

– Мы прибыли слишком поздно, ваше Превосходительство, – ответил наемник в черной маске. – Она телепортировалась до того, как…

– У вас есть координаты ее переноса?

– Ее рематериализация запрограммирована на планету Двусезонье, планету из системы Трех Огней.

– Вероятно, она пытается добраться до Красной Точки и вступить в контакт с раскатта Шри Митсу, наставника индисской науки, как и ее отец-еретик.

– Два наших лучших человека и скаит-чтец уже отправились за ней из наших казарм. Кроме того, мы приготовили для нее ловушку на Красной Точке.

– Будьте осторожны: Шри Алексу, несомненно, научил ее основам индисской науки. Чтец, быть может, не сумеет ее обнаружить.

– Мы не нуждаемся в вашем чтеце. На этот раз, ваше Превосходительство, мы ее не упустим.

– Надеюсь. Обратите тело в пепел…

Два наемника направились к беспорядочней куче одеял и подушек. Эта груда, нарушавшая порядок в доме, совсем ускользнула от внимания Стри Вортлинга во время поспешного обследования дома. Наемники извлекли из нее неподвижное тело, в котором регент без колебаний узнал своего старого друга Шри Алексу, словно погруженного в глубокий безмятежный сон. Кардинал-крейцианец, толстяк с багровым лицом, сотрясался от нервного тика и постоянно бросал через плечо взгляды на своих мыслехранителей, застывших в двух шагах от него.

Наемники оттащили труп в прихожую. Один из них извлек оружие в форме груши из сумки, висящей на плече, и направил дезинтегратор на восковое лицо Шри Митсу. Круглая пасть оружия извергла ослепительный зеленый луч.

Лицо, конечности и одежда сиракузянина скрутились, как охваченная пламенем бумага. Вскоре вместо тела высилась бесформенная серая груда. Она уменьшалась в размерах, пока от нее не остался крохотный слой черной пыли. В воздухе запахло горелым мясом.

Все это время остальные наемники рыскали по всем углам первого этажа. Бесценные античные книги, четырехмерные донафлинские фильмы и голографические документы были свалены на низкий столик.

– Надо ли обыскивать комнаты второго этажа, ваше превосходительство? – спросил наемник в черной маске.

Когти страха вонзились в живот Стри Вортлинга, а тело покрылось саваном из ледяного пота.

– В этом нет необходимости, – ответил Паминкс после недолгого молчания, показавшегося регенту бесконечным. – Наверху помещение деремата и спальни, а у сиракузян нет привычки смешивать работу и отдых, не так ли, ваше преосвященство?

– Конечно, конечно, – пролепетал кардинал, явно раздраженный присутствием наемников и вонью горелой плоти.

– Хорошо. Пусть эти остатки суеверия последуют за своим владельцем. Надо раз и навсегда уничтожить зародыши еретичества. Не так ли, ваше преосвященство?

Кардинал побледнел. Манера Паминкса постоянно брать его в свидетели, словно коннетабль испытывал извращенное удовольствие, превращая его в сообщника мерзкого убийства, все больше раздражала его. Но он собрал все ресурсы ментального контроля и превозмог отвращение к подельникам. Тайное поручение, данное ему Непогрешимым Пастырем, муффием Барофилем Двадцать Четвертым, имело неприятные, даже отвратительные стороны, но он должен был выполнить его безупречно ради величия Крейца. А главное, ради собственной карьеры в Церкви.