Отряд-5 - Алексей Евтушенко Страница 16

– Будем надеяться, что у них мирные намерения, – сказала Оля.

– Как говорят у нас в Саксонии, кто охотится за надеждой, тот ловит туман, – сообщил Дитц.

– У нас в Гамбурге тоже так говорят, – заметил Майер.

– За что я вас люблю, так это за оптимизм, – ухмыльнулся Велга.

– Есть расшифровка! – воскликнула Ольга. – Запускаю голосовое сообщение.

За то время, что «Маленький бродяга» провёл в сером «нигде» гиперпространства, а затем две недели пересекал на фотонной тяге планетную систему жёлтого карлика, вокруг которого на позиции номер четыре вращалась Лекта, Оля, Карл и другие весьма преуспели в обучении бортового компьютера разным штучкам (больше всех старался Курт Шнайдер). В результате чего он не только получил имя Платон и стал на него отзываться, но и приобрёл соответствующий голос. То есть соответствующий примерным представлениям людей о том, какой голос мог бы быть у Платона настоящего. А именно: низкий и хрипловатый, в котором временами отчего-то прорезывались ворчливые и даже сварливые интонации.

– Внимание, неизвестный космолёт! – прокатился по рубке голос Платона. – Говорит флагман передовой эскадры каравос Раво! Немедленно покиньте орбиту и уходите к естественному спутнику планеты. Там ждите новых сообщений и наших послов. Данная планета и всё её население находятся под защитой, контролем и опекой каравос Раво и может быть посещена только с нашего разрешения. Повторяю. Немедленно покиньте орбиту и уходите к естественному спутнику планеты. В случае неподчинения и попытки сесть на планету будем вынуждены открыть огонь. Время на принятие решения – одна сороковая часть местных суток.

После двухсекундной паузы всё сообщение повторилось сначала слово в слово.

– Одна сороковая часть – это примерно тридцать пять минут, – быстро подсчитав в уме, сообщил Карл Хейниц.

– И пять из них уже прошли, – добавила Оля. – Что будем делать?

– Мы можем им ответить? – спросил Хельмут.

– Конечно. И даже на их языке. Он был в базе данных, иначе Платон не перевёл бы так быстро.

– Тогда пусть переведёт это. – Дитц кашлянул, на секунду задумался и уверенно продолжил: – Мы мирное судно расы сварогов. Направляемся на планету с целью забрать на борт исследовательскую экспедицию. Нам ничего не известно о вашем патронаже над этой планетой и её населением. Ставим вас в известность, что в случае агрессии по отношению к нам вы будете иметь дело с имперским флотом северных сварогов, равного которому нет в Галактике. Пропустите нас, и всё будет хорошо. Мы ни с кем не хотим ссориться.

– Сварогов? – приподнял бровь Велга.

– Ну не землян же, – усмехнулся Дитц. – У нас нет космического флота. Пока. Ну так что, отправляем?

– Давай, – махнул рукой Александр. – Хуже всё равно не будет.

Ответ пришёл через три минуты.

– Вы блефуете, – хриплый низкий голос Платона как нельзя лучше соответствовал характеру сообщения. – Надпись на борту вашего корабля сделана не на языке сварогов, и сам корабль не имеет ничего общего с теми, которыми пользуются свароги. К тому же не так давно они устроили в этой системе такую бойню, что вряд ли оба их флота способны теперь хоть к каким-то серьёзным действиям. А если и способны, то к тому времени, когда они здесь снова появятся, нас уже не будет. В любом случае, лучшее, что вы можете сделать – это выполнить наши требования. Половина отпущенного вам времени прошла. Повторяем, что в случае отказа мы будем стрелять. Эта планета наша.

– Вот же суки, – не выдержал Валерка Стихарь. – Мало мы им всё-таки вломили.

– Сколько смогли, – сказал Майер. – Если кому-то интересно моё мнение, то надо от них отрываться и идти на посадку. Авось не пальнут.

– А если пальнут? – спросил Влад Борисов.

– Не попадут, – беспечно махнул рукой пулемётчик. – Мы везучие.

– Сдаваться им точно нельзя, – высказалась Нэла. – Репутация у каравос Раво хуже некуда. Как бы на Землю их не навести.

– Каким образом? – поинтересовался Курт Шнайдер. – Даже если захотим, не расскажем. Координат не знаем.

– Зато Платон знает, – сказала Оля. – Я проверяла.

– Чёрт, – пробормотал Курт. – И впрямь. Всё время забываю про эти компьютерные штучки.

– Он большой, а мы маленькие, – неожиданно подал голос Свем Одиночка. – И у нас есть крылья для полёта в воздухе. У него крыльев нет. Разве он может погнаться за нами, если мы нырнём вниз?

– Молодец, Свем! – Дитц посмотрел на охотника с уважением. – Дельная мысль. Оля, Карл, как считаете? Вы у нас главные пилоты.

– Судя по всему, этот корабль и впрямь не предназначен для посадок на планеты с атмосферами, – ответила Ефремова. – Уж больно здоровый. К тому же мы знаем, что каравос Раво пользуются для этой цели челноками.

– Решено, – сказал Велга. – Мы от дедушки ушли, мы от бабушки ушли. А от вас, ребятки, и подавно уйдём. Только сначала… Платон, переведи. Внимание, флагман каравос Раво! Мы подчиняемся. Просьба отойти на безопасное расстояние и дать нам место для маневра. Повторяем. Просьба отойти на безопасное расстояние и дать нам место для маневра. Перевёл?

– Да, – сказал Платон.

– Передавай.

Руди Майер наклонился к уху Валерки Стихаря и тихо спросил:

– От каких бабушки и дедушки?

– Потом расскажу, – так же тихо ответил Валерка. – Это длинная история.

В них попали, когда уже казалось, что хитрость удалась, и они оторвались от погони. Флагман каравос Раво повёлся на предложение и отдалился на приличное расстояние. «Маленький бродяга» включил двигатели и сделал вид, что честно собирается уйти с орбиты по направлению к Вульне. А когда флагман поверил и отстал ещё больше, резко изменил курс, окутался защитным полем, врубил форсаж и на максимально возможной скорости пошёл на снижение.

Каравос Раво опомнился, кинулся вдогон, но было поздно. Люди верно предположили, что в плотную атмосферу флагман входить не мог. Тогда он открыл огонь. Первые два залпа, сделанные, судя по всему, из лазерных пушек, поглотило защитное поле. Это потребовало громадного перерасхода энергии из накопителей, в результате чего напряжение поля просело на девяносто два процента. Однако за это время «Маленький бродяга» успел опуститься на сотню километров и вошёл в верхние слои атмосферы. Ему нужна была ещё буквально минута-две. Однако получить их не удалось.

Флагман каравос Раво выпустил вдогон за уходящим планетолётом сразу три управляемые ракеты. Две из них удалось сбить огнём бортовой плазменной пушки и подорвать на подлёте, но третья сумела проскользнуть на опасное расстояние и рванула как раз в тот момент, когда Ольга попыталась выполнить маневр уклонения (на выстрел уже не оставалось времени).

Мощный взрыв сотряс «Маленького бродягу» от носа до кромки отражателя. Тут же сработала автоматическая защита реактора, и подача энергии во все системы корабля прекратилась. Отключились гравигенераторы, и на людей, словно железобетонная плита, навалилась пятнадцатикратная перегрузка. Последнее, что запомнил Карл Хейниц перед тем, как потерять сознание, это бешеное пламя, залившее обзорный экран и крупная, мигающая чёрными буквами, надпись на нём: «Внимание! Аварийная посадка!»