Падение полумесяца - Владимир Поляков Страница 16

— Взять их!

Два раза повторять не требовалось. Уже готовые ко всему охранники мигом скрутили всех троих. Ну а следом пришла и очередь остальных полутора десятков, которых вовсе не собирались отпускать. И вот те полтора десятка совсем не собирались сдаваться, пытаясь оказать сопротивление в меру своих сил. Однако…Им не собирались предоставлять возможность поединка или там относительно равного боя. О нет! Просто как только прозвучала команда от командиров, прошедшие не одну войну головорезы банально достали пистолеты, обычные или двуствольные, да и пальнули куда нужно. А пистолеты были отнюдь не слабосильными, способными поразить лишь не защищённое бронёй тело. О нет! Исключительно качественные образчики, которые в последние годы только и поставлялись в итальянскую армию. Кого-то на глушняк привалили. Кому-то просто прострелили руки либо ноги, дабы можно было допросить да с пристрастием. Специалисты имелись и по этому направлению. Ну куда ж мне, Чезаре Борджиа. без спеца по развязыванию языков? Не комильфо, однако!

Несколько позже, когда трупы по-быстрому закопали, а пока что живых начали, загоняя иглы в чувствительные части тела, допрашивать, я мог хоть немного отдохнуть после реально утомительного перехода в хреновых климатических условиях и последующей неудачной попытки покушения со стороны смертников. Ах да, ещё пришлось в экстренном порядке устанавливать тот яд, которым меня пытались отравить. Установив же, подбирать подходящий антидот, благо почти все здешние яды не так чтобы совсем изощрённые. Большинство из них можно нейтрализовать или, по крайней мере, смягчить действие оных. Цианиды ещё не открыты, кураре вообще из нового Света привезут, рицин и ещё несколько разновидностей действительно убойной отравы есть только в моём арсенале… В общем, справиться удалось, хотя из этого псевдопортугальца будет минимум день хлестать что спереди, что сзади. Но вот именно сейчас он не помрёт, смертничек хренов. Позже — это несомненно, но никак не раньше, чем мои заплечных дел мастера вытрясут из сего шахида местного розлива всё-всё. даже то, что он забыл по давности прошедшего времени либо просто по причине дырявой памяти.

Ирония судьбы! О чём это я? Всего лишь относительно того, что Борджиа собирались травануть в чисто итальянском стиле. Элегантно и где-то даже с особым цинизмом. Отравленный шип на кубке или ключе, которым при сжатии или неаккуратном обращении накалывали руку и потом умирали от нанесённого на тот самый шип яда — это ни разу не легенды, как многие думали в моём времени. Сфорца, Медичи, делла Ровере, иные старые рода Италии знали толк в ядах и методах их применения. Подсыпать или подлить в еду либо напитки? Тоже применяли и чаще всего, но порой использовали и вот такие хитрые ходы. Не всегда успешные, потому какв этом змеином клубке италийской аристократии постоянно береглись не только убийц с мечами и кинжалами, но и вот таких незримых угроз. Мда, много чего можно порассказать, ой много!

Неудивительно, что Катарина Сфорца была поражена не попыткой отравления, а лишь тем, что отравитель, как оказалось, даже не рассчитывал выжить, будучи готов помереть не самой лёгкой смертью, лишь бы забрать столь ненавидимого меня с собой. Да, кое-что я уже узнал, так сказать, по горячим следам. Потом, само собой разумеется, из захваченных живыми отравителей и их сопровождения выколотят намного больше, но и уже известного хватало для примерной оценки произошедшего. Вот мы и сидели в шатре, коротали вечер за разговором.

— Заранее готовые к смерти убийцы, — процедила герцогиня Миланская, в попытках прийти к душевному равновесиюпригубив вино из кубка. Немного, не пьянства ради, а успокоения тех самых нервов для. — В Османской империи янычары, тут… эти.

— Не совсем так, Катарина. Мамлюки, они куда проще, бесхитростнее. Сами бы ни до чего подобного не додумались. Им подсказали, помогли, предоставили исполнителей-смертников. Шахидов…

— Кого?

— Так магометане называют всех, погибших в войне за интеерсы ислама. Ну а в более узком смысле это смертники. Примеры уже были. Хашишины Старца Горы. Тех уж нет, но память осталась.

— Опиум? Этот прикинувшийся представителем благородного португальского рода не был похож на одурманенного.

Ох уж эта привычка упрощать и ограничивать многие понятия рамками! Даже самые умные и то порой не способны этого избежать.

— Ставлю полновесный дукат против истёртого медяка, что этот смертник — выходец из испанских мавров. Может из Гранады, может из до поры прикидывавшихся испанцами, но остававшийся тем, кем он есть на самом деле. Смески… они порой берут слишком много от внешности испанцев, италийцев, да кого угодно. Зато нутром оставаясь османами, маврами и прочими мамлюками, то есть абсолютно чуждыми нам существами. А потуги разного рода миссионеров…Они даже при удаче сменят лишь то, кому будет этот мавр в душе своей поклоняться, Аллаху или Христу. Но не нутро.

— Не любишь ты миссионеров, Чезаре. и даже не скрываешь.

— Имею такую возможность, — недобро оскалился я. — Потому как вижу, к чему приводит такое вот… миссионерствование. Даже Изабелла Трастамара, женщина чрезвычайно умная и умеющая чувствовать любые угрозы, поняла, но не до конца. Она изгнала чужаков по вере, а заодно тех, кто лишь притворился принявшими христианство. Однако… Проблема не в вере, а в душе и разуме. Есть схожие с нами, а есть абсолютно чужие, с кем мы говорим на разных языках, даже если слова одни и те же. Понимаешь меня, Львица?

— Возможно. Но я попробую понять лучше. Потом, когда будет время всё обдумать. Значит, это был мориск?

— Мавр с лицом, близким к испанцу либо португальцу. Смесок с душой мавра и верностью родной крови и духу. И закономерно ненавидящий нас, врагов своей веры, а теперь и крови. А куда отправились мавры всех сортов после изгнания из Испании?

— Кто куда, но большая часть в Османскую империю. Султан им… благоволил.

— И сейчас ничего не изменилось. Более того, после всех понесённых поражений, объявления из Мекки джихада всем неверным, но особенно крестоносцам… Наверняка их сюда прислал кто-то из Дома Османа. А уж сам Баязид II или кто-то из его деток — это уже вопрос не самый важный. Мы, конечно, должны будем это узнать, однако… Сам факт такого рода покушения многое значит и немало меняет.

Сфорца призадумалась. Затем, гладя на пламя одной и десятка свечей, создававших в шатре более чем приемлемое освещение, вымолвила:

— Нужно научиться выявлять таких скрытых мавров. И может янычаров, они вообще могут не иметь в себе османской, мавританской и другой крови. Нужно понять, постараться придумать…

— Насчёт этого имеются кое-какие мысли, — успокоил я Катарину, нимало не кривя душой. — Сейчас надо воспользоваться покушением как дополнительным камнем на нашу чашу весов. А уж кого именно обвиним… не уверен, что это будет именно истинный виновник. Политика, она такая.

— Вы же так цените верность данному слову, Чезаре, — добавила сарказма в голос Сфорца. — Или эта стадия вашего пути уже закончилась?

— О нет, всё останется так, как оно и было. Просто связать в одной речи случившееся покушение с иными кознями наиболее вредного для нас врага труда не составит. Остальное люди додумают сами. Есть у них, знаете ли, такая порой неприятная, а порой весьма полезная особенность — домысливать то, чего на самом деле и не существовало. Нужно лишь подтолкнуть, а там… Любой предмет падает вниз, а не вверх, как мы все неоднократно наблюдали.