Снежная королева - Джоан Виндж Страница 15

– А знаешь, в Лабиринте ты сможешь заработать куда лучше. У тамошней публики и денег в карманах побольше… да и настоящего музыканта она оценить сумеет…

Спаркс изумленно вскинул глаза и увидел перед собой женщину; темные волосы ее были перехвачены повязкой, низко спущенной на лоб, и заплетены в косы. Толпа обтекала их с обеих сторон; у него даже возникло ощущение, будто они стоят на острове. Женщина была примерно одних лет с его теткой Леларк, а может, на несколько лет постарше; в длинном поношенном платье из бархата, на шее потрепанное боа из перьев. В руке она держала тросточку с набалдашником, который светился красным, как головешка. Она поднесла этот набалдашник к самому его лицу, коснулась его рукой и улыбнулась. На него она не смотрела. Вокруг ее глаз была какая-то странная мертвенная пустота, словно в них чего-то не хватало, какого-то света.

– Кто ты? – спросила она.

Слепая!

– Спаркс… Покоритель Зари… – начал он, совершенно не представляя, куда же ему смотреть, и посмотрел на ее трость. Она, казалось, ждала. – Сын Лета, – договорил он с отвращением.

– А! Я так и думала. – Она кивнула. – Другой столь же печальной музыки в Карбункуле не услышишь. Послушайся моего совета, Спаркс, сын Лета. Отправляйся на верхние уровни. – Она порылась в украшенной перьями сумочке, висевшей у нее на плече, и протянула ему горсть монет, толстых, с дыркой посредине. – Желаю тебе удачи.

– Спасибо. – Он неуверенно коснулся ее руки и, мгновение поколебавшись, взял монеты.

Она кивнула и опустила свою трость, собираясь двинуться дальше. Потом вдруг снова остановилась.

– Заходи ко мне в мастерскую на Цитрусовой аллее. Спросишь, где маски делают, тебе всякий покажет.

Он молча кивнул; потом опомнился и быстро сказал:

– М-м… Конечно. Я, наверно, приду. – И долго смотрел ей вслед.

А потом отправился вверх по Главной улице, в Лабиринт, где фронтоны зданий были разрисованы звездами, бусами, диковинными раковинами и игрушечными крутящимися колесами; где ни расцветка материи, ни фасон платья у прохожих никогда не повторялись дважды; где оглушающие зазывные вопли торговцев обещали рай и ад одновременно и все ступени, расположенные между ними. Отыскав более или менее тихий уголок, где на ветру хлопали пестрые флажки, Спаркс остановился и несколько часов подряд играл свои островные мелодии, то и дело слыша звон монет, которые бросали ему прохожие, – денег в итоге оказалось не так много, как он надеялся, но для начала и это было очень и очень неплохо.

В конце концов аппетитные запахи самых разнообразных приправ, что плыли над улицей, заставили его пойти и потратить некоторое количество заработанных денег на ублажение пустого желудка всякими необычными лакомствами. Потом он скинул привычный плащ и купил себе рубашку из красного шелка и бусы из стеклянных и медных шариков; на эти бусы ушли все последние деньги. Однако, бредя по вечерним улочкам на свой излюбленный угол, чтобы заработать на ночлег, он в душе благодарно помолился Хозяйке за то, что одарила его способностью играть на флейте и все-таки привела в Карбункул. Благодаря музыке он теперь вполне проживет, пока не усвоит все правила здешней жизни…

Четверо инопланетян в космических комбинезонах, проходившие мимо, внезапно окружили его и поволокли куда-то в темную щель между двумя домами.

– Что вам надо?! – Он яростно вертел головой, пока не высвободился из-под руки, зажимавшей ему рот; рука пахла машинным маслом. В тусклом свете он разглядел перед собой еще троих, скаливших зубы в усмешке охотников, настигших жертву; а еще он заметил какой-то явно очень опасный предмет в руках одного из бандитов – заморское оружие. Вырваться он не мог: его со всех сторон удерживали чьи-то мощные руки, потом на голову ему обрушился сокрушительный удар и воняющие маслом пальцы сомкнулись у него на горле.

Он резко дернулся назад и вдруг увидел того, кто держал его сзади, а потом услышал болезненный стон, когда пустил в ход собственные локти и тяжелые башмаки. Инопланетянин упал навзничь, грязно выругавшись; и Спаркс, почуяв близкую свободу, уже хотел было позвать на помощь, но человек с оружием опередил его.

Вопль вырвался у Спаркса, он задохнулся, когда черная молния поразила его. Он упал ничком, словно жалкая марионетка, у которой разом оборвали все нити, не в силах даже оберечь голову от удара о тротуар. Но боли он не чувствовал, только тупое головокружение и как бы сухое потрескивание тысячи нейронов, которые перестали передавать сигналы мозга его телу, утратившему способность отвечать и повиноваться. Железная хватка на горле стала еще сильнее, он слышал свой собственный отвратительный хрип – он задыхался…

Кто-то ногой перевернул его лицом вверх. Тот тип с оружием, стоявший в тени, теперь наклонился над ним, и на этот раз он хорошо разглядел их хищные улыбки: бандиты заметили ужас у него на лице.

– Ты сколько ему влепил, толстопалый? Он, похоже, задыхается.

– Пусть себе задыхается, жалкий червяк. От того, что будет чуть похуже соображать, цена ему на рынке не убавится.

Тип, которому Спаркс съездил по физиономии, вытер кровь с разбитой губы.

– Да, мальчик хорошенький, это верно. Не то что мой Нозири, скотина. За этого можно получить столько, что хватит заплатить за груз до Ци-пун. – Все засмеялись. На живот Спарксу крепко надавила чья-то нога в ботинке. – А ну-ка дыши, красавчик. Вот так.

Один из них, опустившись на колени, застегнул на его беспомощных руках наручники. Человек с окровавленным ртом тоже опустился на колени, вытащил из кармана фонарик, нажал на кнопку, и узкий лучик света осветил его руку. Вторая его рука полезла Спарксу в рот, отыскивая язык.

– Ну, каково будет твое последнее слово, красавчик?

ПОМОГИТЕ! Но вопль этот прозвучал лишь у него в душе.