Перевал - Ростислав Марченко Страница 15

От таких размышлений Крастеру даже начало казаться, что он может сойти с ума, если еще не свихнулся. Немного успокоила мысль, что если отбросить вопросы угадывания ожиданий этих, скажем так, существ, то получается неважным, попал ли в это циркулирующее колесо Крастер со своим взводом в результате природного феномена или был перенесен по чьей-то злой воле. В любом случае все стоящие перед ним вопросы решали оставшиеся в веках слова императора Веспасиана: «Делай что должно, случится чему суждено».

Ну, а раз случится чему суждено, решил Крастер, то не надо тут ничего придумывать, требуется просто выполнять свой долг морского пехотинца.

К моменту появления этой мысли очень кстати включился капитан Фаррелл:

– Лейтенант, немедленно выдвигайтесь на перевал! Я вместе с корейцами отправляюсь за помощью. С вертолетом и Рюккером останется штаб-сержант Мерсье.

– Есть, сэр! Именно данный план я сейчас обдумываю…

* * *

Начинать думать о плане действий следовало с изучения и выявления ошибок действий в предыдущем варианте событий.

Как и в предыдущем варианте, у Крастера налицо было сорок два человека морских пехотинцев, включая его самого, и ещё четверо членов экипажа вертолета, двое из которых небоеспособные.

Организационный состав образовавшейся тактической группы можно было охарактеризовать следующим образом.

Командир экипажа вертолета – капитан КМП Ричард Фаррелл, как старший по званию принявший командование тактической группой, с экипажем вертолета при нём.

Управление пехотного взвода, в составе командира – второго лейтенанта КМП Дж. А. Крастера, взводного сержанта и санитара.

Три стрелковых отделения, по тринадцать человек численностью.

Основу огневой мощи подразделения составляли девять оснащенных оптическими прицелами пехотных автоматических винтовок М27IAR, относимых в ряде стран к классу ручных пулеметов. Рядовые стрелки взвода, командиры отделений и присоединившийся к ним как фанат точного выстрела взводный сержант были вооружены штурмовыми винтовками М16А4 с такими же, как на М27IAR, четырехкратными оптическими прицелами Trijicon ACOG 4х32 USMC Rifle Combat Optic, тоже могущими при необходимости вести автоматический огонь. Для ведения навесного огня и поражения групповых целей М27 дополнялись таким же количеством подствольных гранатометов М203, установленных на карабинах М4А1 командиров огневых групп. Командир взвода и санитар использовали такие же, как файртимлидеры, автоматические карабины, но без подствольников. Как и штурмовые винтовки взвода, все М4А1 были оснащены практически одинаковыми с ними оптическими прицелами. Карабинные триджиконы отличались от винтовочных только сеткой под баллистику трехсотсемидесятимиллиметрового ствола. У Крастера карабин был дополнен пистолетом М9, в гражданской жизни «Беретта-92Ф».

К каждому стволу калибра пять и пятьдесят шесть миллиметра имелось по шесть тридцатипатронных магазинов и приличный запас патронов, в уже распакованных и ещё не распакованных патронных ящиках. Дополнительно к патронам, среди груза «Супер Сталлиена» имелся десяток контейнеров старых осколочно-кумулятивных выстрелов М433HEDP для гранатометов М203 и ящик противотанковых гранатометов М72А7, удачно дополненный ящиком ручных гранат М67.

Противотанковые возможности импровизированной тактической группы по меркам середины ХХ века можно было признать весьма даже неплохими. Допустим, многоцелевые выстрелы подствольных гранатометов помимо достаточно приличного осколочного действия пробивали до трех дюймов брони, при столкновении же с целями посерьезней сам бог велел использовать одноразовые противотанковые гранатометы, чья бронепробиваемость по сути была даже избыточной в имеющихся условиях. Про ИС-2 или самоходные орудия на его базе в начальном периоде Корейской войны Крастер ничего не слышал и фотографий не видел, а значит, их и не было. Броню же Т-34, легких самоходно-артиллерийских установок и легких бронемашин М433 при некотором везении должны были брать без проблем. Некоторые были только у Т-34, которые на данном направлении ещё должны были найтись, в чем Крастер откровенно сомневался. При уровне изучения Корейской войны энтузиастами и профессиональными историками шанс встретить что-то ими не замеченное признавался лейтенантом близким к абсолютному нулю.

Экипаж вертолета, включая раненого Рюккера, был вооружен четырьмя пистолетами М9, так же, как у Крастера, с двумя магазинами на каждый, и никакой заметной боевой ценности не представлял. Вооружение вертолета состояло из двух «Браунингов» пятидесятого калибра в бортовых установках, к большому сожалению всех присутствовавших – исправных, но с пустыми патронными ящиками.

Тактическая радиосеть взвода опиралась на пять портативных радиостанций AN/PRC-148, имевшихся у командира взвода, взводного сержанта и командиров отделений. Во взводную радиосеть после проверки исправности и восстановления неполадок радиооборудования планировался к включению вертолет, чем опять же занимался экипаж машины. Сержанты-авиаторы, как и прошлый раз, уже суетились вокруг «Супер Сталлиена», заглядывая в каждую дырку, откровенно опасаясь спалить вертолет, с ходу дав напряжение на бортовую сеть.

Хранимые в рюкзаках полевые рационы обеспечивали взвод питанием на трое суток, однако для пополнения имеющихся запасов воды было необходимо как можно быстрее найти источник.

Полевая медицина обеспечивалась групповым медпаком санитара, включающим даже складные носилки, и индивидуальными аптечками морпехов. Аптечки, помимо штатных турникетов, перевязочной косынки, компрессионных давящих повязок, утягивающих бинтов, пластыря, противоожоговых и противошоковых средств, антибиотиков, таблеток для очищения воды и клейкой ленты, очень удачно для тяжелораненых были дополнены капельницами.

Из всех обстоятельств, которые на Крастера с окружающимися обрушились, если исключить лирику, жесткую досаду вызывал только регион, на который вертолет выбросило. События на данном направлении практически полностью прошли мимо внимания Крастера, ибо северный участок Пусанского периметра защищался Южнокорейской армией, и в его памяти отложились больше серьезные движения линии фронта на данном направлении да описания окучивания коммунистов с моря корабельной артиллерией и авиацией. И всё.

В этих условиях вся ответственность по охране и обороне данного района вообще и CH-53E в частности могла быть возложена только на пехотный взвод. Единственным надежным способом эффективно обеспечить выполнение данной задачи Крастер по-прежнему видел оседлание перевала и воспрепятствование перехода красных в долину, где вертолет находился. Ни на что большее у него элементарно не хватало людей.

Контролируя дефиле, он имел возможность более или менее успешно вести бой даже с пехотным батальоном, принуждаемым атаковать его в лоб. Пропусти же он красных в долину, даже единственный пехотный взвод становился для него огромным шилом в заднице. Последнюю мысль вспышки дульного пламени ППШ из предыдущей жизни достаточно веско лейтенанту подтверждали. При этом, как с интересом отметил данную мысль Крастер, знание, что перевал уже занят передовыми подразделениями северокорейцев, не давало ему никаких заметных преимуществ.