Пришествие необычайного - Василий Головачев Страница 14

«Выходы на «Е-ось» фиксированы», — выдал компьютер прибора.

— Знаю, — буркнул Олег. — Скажи что-нибудь новенькое.

В черном окошечке поползли буквы, складываясь в новую фразу:

«Выберите трафик».

— Белый, — сказал Северцев, нажимая белую кнопочку.

«Выберите резонанс».

Подумав, он установил стрелочку на белом циферблате на цифру 1 и снова нажал кнопку.

На голову упала темнота. А после недолгих секунд «полета» в черном нигде с вращением и сменой жары и холода вышел Северцев в пять часов утра по московскому времени в районе железнодорожных путей Курского вокзала, перепугав своим внезапным появлением бригаду машинистов, спешащих на работу.

Полчаса он отдыхал, сидя на штабеле старых шпал, обессиленный так, будто не ел целый месяц, и поплелся к вокзалу, радуясь, что бумажник с документами и деньгами лежит в кармане штанов. Через час он был дома…

Конечно, Северцев не раз пытался анализировать невероятную цепь случайных обстоятельств, которая привела к той ситуации, в которой он оказался. И в Монголии, и уже в Москве. Но так и не пришел к выводу, объясняющему все детали происходящего. Одно было совершенно ясно и не требовало особых доказательств: в руках Олега оказалось устройство, перебрасывающее владельца в «хронохвосты» реально существующих территориальных образований, таких, как города Астана и Москва. Все остальное представляло собой темный лес: отношения Крушана Сабирова и его жены с некими системниками, сами беглецы, их аппаратура, система, создающая такую аппаратуру. И хотя наука и техника в нынешние времена шагнули далеко вперед, разрабатывая такие невероятные области, как нанотехнологии, Северцев был абсолютно уверен, что до момента встречи с Крушаном в монгольской полупустыне он не знал о существовании таких устройств, как синхрон, устройств, каким-то образом манипулирующих временем. Мало того, Олег всегда считал, что время необратимо, изучив на своем веку немало научной литературы по этой проблеме. То же самое доказывали и ученые-физики, занимавшиеся теорией времени, какой бы они себе эту теорию ни представляли.

Позавтракав омлетом из трех яиц, это было все, что он нашел в холодильнике, Северцев позвонил Константину домой и, к своему удовольствию, застал молодого ученого дома.

— Привет, очкарик, как дела?

— Олег? — обрадовался Зеленский. — Вернулся? Ты же собирался быть в Москве только к концу июля. Нашел НЛО?

— Произошли кое-какие изменения в жизни, НЛО не нашел, расскажу при встрече. Ты идешь на работу?

— Я сегодня уезжаю на Байкал вместе с БР-группой. По свидетельствам очевидцев, туда свалился странный метеорит.

— Вот гадство!

Костя засмеялся.

— Да нет, все нормально, я привык мотаться по стране. Или ты имел в виду что-то другое?

— Я хотел показать тебе одну интересную штуковину и заодно поглядеть на нее через аппаратуру твоей лаборатории.

— Так подходи к нам через пару часов, я буду уже на месте. Начальство вызывает нас в девять для инструктажа, потом мы собираемся и к четырем едем в аэропорт Быково, где нас ждет самолет МЧС. Однако час времени я для тебя найду.

— Заметано. Жди после десяти.

Северцев повесил трубку, размышляя о том, что он будет делать до десяти часов, потом набрал номер мобильного телефона Виктора. К его удивлению, актер ответил так быстро, словно ждал его звонка и держал трубку возле уха:

— Олег? Ты где?!

— Дома, — ответил Северцев с невольной усмешкой, представляя физиономию друга.

— Где дома?

— В Москве, разумеется. Позже расскажу подробней, что произошло. Ты как?

Молчание.

— Я-то нормально, а вот ты… не шутишь? Точно говоришь из Москвы?

— Нет, шутками здесь не пахнет. Договорился с Костей, хочу показать ему синхрон. Да и со специалистом намереваюсь проконсультироваться.

— Черт! — сказал Виктор. — Не торопился бы ты с консультациями. — В голосе актера послышалось волнение. — В твои руки попала весьма опасная вещь, с ней надо быть очень осторожным. Подожди меня, не гони лошадей, вместе будем изучать возможности синхрона.

— Вряд ли я дотерплю до твоего возвращения. Да и чего переживать? Я не собираюсь рисковать, сам понимаю, что находка требует особого подхода. Но посоветоваться с физиками надо в любом случае.

— Не спеши, я сказал! — бросил Виктор с необычным озлоблением. — Мы тут сворачиваемся и возвращаемся. Завтра я уже буду в Москве.

— Почему? — удивился Северцев.

— Появились обстоятельства… приехали пограничники, устроили шмон, тебя искали… забрали карабин… а теперь выгоняют всех из страны. В общем, жди.

Телефон умолк.

Северцев подул в трубку, пожал плечами, раздумывая над новостями. Не нравились они ему, не нравился тон разговора и не нравилась реакция Виктора на сообщение о предполагаемых консультациях с учеными. Раньше Красницкий не давал подобных советов и не вмешивался в дела друга, да еще с такой категоричностью. Что там могло у них произойти? С какой это стати пограничники выдворяют съемочную группу за пределы страны, не имея на это полномочий? Но главное — почему Виктор так был возбужден, узнав, что его дружбан в Москве? Что скрывается за этими чувствами?

Телефон зазвонил снова.

Северцев уставился на него как на вестника несчастий. Осторожно снял трубку и услышал бесстрастный мужской голос:

— Олег Андреевич Северцев?

— Слушаю. Кто говорит?

Щелчок отбоя.

— Кто говорит? — машинально повторил Северцев, слушая гудки. И вдруг подумал, что кто-то просто проверил, дома он или нет. Правда, тут же пришла успокаивающая мысль: чушь! Один из знакомых решил узнать, приехал он из командировки или нет, звонок сорвался, и он сейчас перезвонит и назовет себя. Но особого успокоения эта мысль не принесла. Интуиция подсказывала, что срыв телефонного звонка не случаен. Да и голос в трубке был незнаком и необычен, словно с абонентом заговорил сам телефонный аппарат или компьютер. Во всяком случае, такого неприятного сухого голоса Олег никогда раньше не слышал.

— Тьфу на вас! — сплюнул он, подождал минуту, глядя на телефон, и пошел переодеваться.

В десять он подъехал на своей новой «Ауди»-»семерке» к четырехэтажному зданию на Мосфильмовской улице, принадлежащему Федеральному центру по изучению непознанных явлений природы, и предъявил дежурному на входе личный пропуск. Этот пропуск — нечто вроде карт-бланша — был ему выдан год назад лично директором Центра академиком Гредасовым «за вклад в развитие отечественной науки и открытия в области археологии». Академик уже не руководил Центром, так как был избран президентом Российской Академии наук, на его месте работал другой человек, но пропуск продолжал действовать.