Чудеса творят чудеса. Почему нам помогают целители, но не помогают таблетки - Эккарт фон Хиршхаузен Страница 4

Упасть. Встать. Поправить корону. Пойти дальше.

Моя крестница показала мне, насколько сильно нам всем присуще магическое мышление. Четырехлетняя Мари, танцуя, пересекала гостиную, когда ударилась ногой о журнальный столик. Невзирая на боль, она продолжила танцевать. На обратном пути она остановилась возле стола, с силой стукнула по нему ладошкой и очень строго сказала: «Никогда так больше не делай, глупый стол!»

Взрослые могут подумать: «Ах, как это мило! Она до сих пор верит, что у предметов есть душа». Но эта детская вера дает огромное психологическое преимущество: вопрос о том, кто виноват, даже не встает! Мари была чиста перед собой, отчетливо понимая: виноват стол. Она сохранила лицо и продолжила танцевать, свободная от груза самоедства.

Как отреагировал бы взрослый? Он бы с грохотом врезался в стол, сел на диван и начал себя жалеть: «Ох, сегодня явно не мой день, и что на меня нашло, к чему эти странные танцы средь бела дня, лучше я останусь сидеть здесь, возьму чипсы и посмотрю телевизор». Я считаю это намного менее разумным, чем стукнуть по столу и радостно продолжить танцевать.

Магическое мышление может мотивировать нас и защитить. Давным-давно, когда пещерный человек видел, как шевелятся кусты, эволюционно правильным для него решением было предположить, что там прячется дикий зверь, и постараться обезопасить себя. Иногда там действительно оказывался дикий зверь, а иногда – просто ветер. Сейчас, когда колышется занавеска в спальне, дети скорее предположат, что это грабитель или привидение. Дети постарше используют магическое мышление, когда хотят что-то скрыть. Так, сказочные Гензель и Гретель, полакомившись пряничным домиком ведьмы, на грозный вопрос «Кто грызет и гложет дом?» отвечали: «Это гость чудесный, ветер поднебесный!»

Все родители знают: простым утверждением «монстров не существует» от детей не отделаешься. Они верны своей фантазии, и их не разубедить в том, что под кроватью прячутся какие-то страшные существа. Пусть приходит папа, господин Рациональность, отпиливает ножки у кровати и говорит: «Ну всё, малыш, теперь там точно не может быть монстров!» Следующей ночью монстр спрячется за занавеской. Не стоит недооценивать силу воображения!

Есть средство, которое работает лучше любых рациональных доводов. Это спрей, созданный хорошей родительской фантазией. Он отпугивает ужасных монстров и отлично помогает ребенку уснуть. В состав спрея входит комбинация натуральных ингредиентов: масла апельсина, лайма и лаванды в сочетании с родительской заботой, а этикетка светится в темноте. Ребенок получает материальное оружие против своих смутных страхов, он сам распыляет спрей прямо монстру в лицо или туда, где тот прячется. В комнате после этого приятно пахнет, а лаванда дарит здоровый сон маленькому победителю чудовищ.

Этот принцип остается актуальным и в старшем возрасте: что помогает от слабости? Энергичное действие, причем все равно, какое именно. Самое главное, что мы становимся активны. Слова «сила» и «магия» имеют в немецком языке один и тот же корень (индогерманское magh означает «быть в состоянии» или «мочь»). За обоими словами скрывается человеческое желание контролировать вещи, которые кажутся нам угрожающими из-за того, что мы их не понимаем.

Многие явления слишком сложны, и мы не можем на них повлиять. Взрослые принимают этот факт без особого удовольствия. Мы беззащитны перед погодой, болезнями и самоуправством немецкой железной дороги. Поэтому у нас так много заклинаний, волшебных приемов и приложений.

Мы потешаемся над «примитивными» народами, которые били в барабан, чтобы вызвать дождь.

Но что же делает современный образованный немец? Он говорит: «Возьму-ка я с собой зонт, ведь тогда дождь точно не пойдет!» Вы всерьез верите, что туча может заглянуть в вашу сумку, проверить наличие там зонта и решить, где ей пролиться дождем? Игра на барабане кажется мне даже более эффективной.

Люди иногда считают себя настоящими магами: чтобы увидеть это, достаточно понаблюдать, как они бросают игральные кости. Тот, кому нужно выбросить большое число, обычно трясет кубик так усердно и долго, что тот уже и не знает, чего от него хотят. У каждого из нас есть свои «приемы», которые «всегда работают», или почти всегда, или – если быть совсем точным – не чаще, чем допускает теория вероятности. Самым противным мне кажется обычай плевать в стаканчик для кубиков. Тут можно радоваться уже тому, что под конец вечера в стаканчике не оказалось больше кубиков, чем было в начале. У кубика нет памяти. Это мы запоминаем случаи, когда наш трюк сработал.

Когда во время плавания под парусами моряки открывают бутылку пива, то первый глоток они не заливают в собственную глотку, а выплескивают за борт, чтобы поделиться с духами моря, прося их быть милостивыми к людям. И если лодка начинает качаться, то это скорее спишут на недостаток подаренного богам алкоголя, нежели на приближающийся шторм. Несложно представить себе, что Нептун и другие морские существа получают с этого глотка. Возможно, основная идея гомеопатии – чрезвычайно высокое разведение вещества – возникла не только у Самуэля Ганемана, а появилась еще раньше, в открытом море.

Один мой курящий друг рассказал о веселом магическом ритуале: «Стоя на остановке, я всегда закуриваю сигарету. Так автобус приходит быстрее». Прямо как вождь Виннету! Должно быть, водитель автобуса за три квартала видит условный знак в виде струй сигаретного дыма и подстегивает свою лошадку, чтобы она ехала быстрее. Очевидно, сотрудники железной дороги где-то прослышали об этом ритуале и потому разместили зоны для курения прямо на перроне. Все люди, стоящие в магическом желтом квадрате и зарабатывающие себе желтые пальцы и желтые зубы, выполняют ответственное задание! Они должны подать в небо коллективный знак и сделать так, чтобы следующий поезд подъехал вовремя. Но будьте осторожны: если вы вдруг подожжете фильтр сигареты, вагоны поезда выстроятся в обратном порядке!

Малыши начинают учиться уже в материнской утробе. Как? Они запоминают голос матери, ее вкусовые предпочтения и даже различают такие абстрактные вещи, как родной и чужой язык. Это врожденное? Нет! Просто тех обрывков слов и мелодий, что ребенок смог ухватить через околоплодные воды, достаточно для того, чтобы после рождения обращать особое внимание на человека, который говорит на «его» языке чужим голосом.

Врожденной является только схема, по которой мы усваиваем знания: составляем свою картину мира на основании вероятной принадлежности вещей друг другу. Ребенок улавливает смысловую взаимосвязь, когда определенные слова и ситуации возникают одновременно. Когда мама показывает на лохматое, лающее существо, она всегда говорит: «Собака». И папа тоже называет это животное «собака», значит это – собака. Собака остается собакой, даже когда ее нет в поле зрения ребенка. Или когда кто-то показывает на собаку, но не произносит этого слова. А говорит вместо этого: «Место!» или «Нет, это не твоя тарелка!» Уж не знаю, много ли понимает собака, но маленькие дети поразительно хорошо справляются со словами без всяких уроков грамматики.