Книга птиц Восточной Африки - Николас Дрейсон Страница 22

Тем мокрым февральским днем, на пятые сутки после похорон, развеивая прах Раджа по старому кладбищу, мистер Малик обвел взором могилы и понял: пусть для его сына все кончено, но кое-что все-таки сделать можно. Сколько молодых людей и девушек умирают сейчас в одиночестве, без любви и поддержки? Столько, как вскоре выяснилось, что нельзя и вообразить.

Если бы людей миллионами уносил грипп, оспа или, скажем, бубонная чума, об этом, возможно, говорили бы. Но про СПИД в приличном кенийском обществе по тем временам не принято было даже упоминать, в основном из-за очевидных ассоциаций с гомосексуализмом. В Кении, как слишком хорошо знал мистер Малик, не существовало сыновей-геев и дочерей-лесбиянок. Однако желаемое не всегда соответствует действительности, и болезнь косит без разбора. Мистер Малик нашел место, где умер сын: длинную темную палату на задворках больницы Аги Хана. Там, рядами на кроватях, матрасах и даже на голом полу, лежали скелетоподобные молодые мужчины и женщины — нетрадиционной ориентации и обычной, одинокие и семейные, всякие. Возможно, среди них был и тот, кто любил Раджа и кого любил он. За больными почти не ухаживали, навещали редко. Очень скоро мистеру Малику стало известно, что как минимум одна такая палата есть в каждой больнице Найроби.

Мало кто из умирающих знал, как зовут маленького, смуглого, лысеющего толстячка, который приходит по утрам в четверг и субботу посидеть с ними рядом, подержать за руку, погладить по лбу, шепнуть доброе слово. Но любой согласился бы, что в его присутствии и даже после его ухода чувствовал себя немного спокойнее. Так любовь, в которой было отказано Раджу, нашла путь ко многим забытым сыновьям и дочерям, хотя мистеру Малику, разумеется, это служило не слишком большим утешением.

Однако сегодня его цель — не предаваться воспоминаниям, а наблюдать за птицами. Мистер Малик вышел за ограду кладбища и побрел по парку. У фонтана он сел на бетонную скамью и за каких-нибудь двадцать минут увидел семнадцать новых видов птиц, в том числе черноспинного пегого сорокопута, красноухого мотылькового астрильда (поистине роскошного в плюмаже цвета ляпис-лазури) и стайку красногорлых амадин. Справедливо ли это название, думал мистер Малик, если малиновая полоса через все горло отличает только самцов? Впрочем, многие птицы названы в соответствии с особенностями какого-то одного пола, как правило, мужского. Например, у астрильд: красные «уши» характерны лишь для самцов. Самцы пернатых, как правило, большие щеголи и певуны. Мистер Малик услышал, а затем увидел на высоком бамбуке маленькую темную птичку, на фоне яркого неба казавшуюся не темно-синей, а угольно-черной, но не узнать эти ноги было просто невозможно. Красноногая вдовушка. Тоже наверняка самец: у самок совершенно иное оперение, они больше похожи на воробьих. Тут внимание мистера Малика привлек необычный, в две ноты, свист. Неужели Telophorus nigrifrons? Никогда раньше он не слышал их в городе.

Свист доносился с низкого дерева, росшего неподалеку, среди густых зарослей, что тянулись вдоль тропинки. Поднявшись, мистер Малик пошел на звук и через пару ярдов, еще не определив, откуда он идет, заметил человека, приближавшегося с другой стороны. Вот черт — птица может испугаться и улететь прежде, чем он ее опознает. И тропинка совсем узкая, двоим не разминуться. Ладно, ничего, он сделал всего несколько шагов. Надо вернуться на скамейку и пропустить прохожего, а там как получится. Мистер Малик обернулся — и увидел, что человек направляется к нему. И следом еще двое. Какие-то парни.

Мистер Малик решил, что лучше не сопротивляться и не кричать, тогда его, вероятно, не тронут. Он молча полез в карман и протянул парням бумажник. Один из грабителей молча его принял. Потом ткнул пальцем в бинокль, висевший на шее мистера Малика:

— Это тоже.

Вздохнув, мистер Малик начал снимать через голову тесемку и почувствовал, что у него из рук тянут блокнот. Мистер Малик воспротивился. Это — единственное свидетельство его наблюдений! Не станет же комитет, тем более Гарри Хан, верить ему на слово. А сегодняшний улов — целых семнадцать видов — может сыграть решающую роль.

— Для вас там ничего интересного, — поспешно сказал мистер Малик.

Молодой человек, передавая блокнот сообщнику, ответил:

— Мы уж, бвана, [14]— его губы при этом слове чуть изогнулись в улыбке, хотя глаза остались холодными, — как-нибудь сами разберемся. Лучше давай показывай, что у тебя еще в карманах?

Мистер Малик вытащил ручку и носовой платок, стараясь не звенеть ключами. Не хватает только бегать в поисках слесаря, чтобы открыть машину.

— Что это за звуки? — лукаво спросил парень, державший блокнот. — Слышишь, брат?

— А как же. Дзинь-дзинь.

Мистер Малик опять полез в карман брюк и достал ключи:

— Держите. А теперь, пожалуйста, отдайте блокнот. Там всего-навсего список птиц. Сами убедитесь.

Вор внимательно рассмотрел схематично нарисованного черного орла на обложке, затем открыл блокнот и изучил записи, сначала как положено, потом вверх ногами.

— Птиц, говоришь? А зачем?

— Это… мое хобби. Люблю наблюдать за птицами. Вот. — Мистер Малик показал на бинокль.

Парень посмотрел на свои трофеи: блокнот, ключи.

— Вам он очень нужен? Очень-очень?

— Да. Но это не ценная вещь, просто необходимая.

— Тогда, старичок, давай договариваться.

— В каком смысле?

Парень помотал ключами перед мистером Маликом:

— Допустим, ты нам покажешь свою машину. А я отдам тебе твой блокнот.

Глупость какая. Если показать им машину, ее угонят. А так, может, еще и нет — они же понимают, что, едва выбравшись отсюда, он сразу позовет полицейского. Они действительно думают, что он согласится на их нелепое предложение? И что блокнот ему дороже машины? Мистер Малик посмотрел на грабителя, на ключи в одной его руке, на блокнот в другой и буркнул:

— Согласен.

Старый зеленый «мерседес» стоял напротив главного входа. Они вчетвером вышли из парка, перешли дорогу. Парни открыли машину, сели, завели мотор.

— Блокнот!

Мистер Малик беспомощно смотрел вслед своему «мерседесу», увозившему трех грабителей в сторону города. Парни хохотали как гиены, а один, высунув руку из окна, нагло размахивал блокнотом.

22 Горлица

— Вот тебе раз, — сказал мистер Патель вечером, когда мистер Малик вошел в клуб. — Ты что, приехал на такси?

Мистер Малик действительно взял такси до клуба от полицейского участка на Хааретуку-роуд, где провел добрую часть дня. У него ушло полчаса, чтобы дойти туда, и три часа — чтобы подать заявление о грабеже. Он, в общем-то, не ждал от полиции никакой помощи — если не за что взыскать штраф, там теперь почти не интересуются преступлениями, — но что еще остается добропорядочному гражданину? Затем он отправился домой за паспортом (сорок минут пешком — в полиции предлагали позвонить родным, но мистер Малик не хотел беспокоить Петулу), а после на такси поехал в банк сообщать о краже бумажника со всеми кредитками (всего-то два с половиной часа). Затем пришлось возвращаться в полицию, чтобы они занесли в базу номера украденных карт (два часа, сущие пустяки). Зайти домой перед клубом времени не осталось.