Майя - Ричард Адамс Страница 12

Майя молчала, ожидая, что ей скажут дальше. Высокий здоровяк мрачно уставился на нее. Косоглазый переминался с ноги на ногу и наконец произнес:

– А не выпить ли нам по стаканчику? – И, обращаясь к Морке, осведомился: – Или нам с вами, хозяюшка, лучше перемолвиться наедине? В общем, как вас устроит.

Тут Майя окончательно поняла, что без совета Таррина ей не обойтись. Ясно было, что гости – никакие не купцы, а их слуги, которые задурили Морке голову. Майя решила узнать, у кого они работают, а потом дождаться Таррина и вместе с ним пойти к настоящему хозяину.

«Хорошо, что я сообразительная уродилась, – подумала она. – На матушку надежды нет, придется самой во всем разобраться, показать им, что не все здесь недоумки».

– Мне платье надеть? – спросила она у высокого мужчины.

– Платье? Нет, не сейчас, – отрывисто буркнул он и умолк.

– Ага, платья потом будут, – пообещал косоглазый, торопливо вытаскивая руку из кармана штанов. – А ты девушка ладная, складная, нам вполне подходишь.

– Надеюсь, вы понимаете, – решительно начала Майя, припоминая, как вел себя знакомец Таррина, барышник, – что незамедлительно заключать сделку мне сейчас не с руки. Я должна переговорить со своим… с отчимом, а потом мы вас известим. Позвольте узнать, как с вами связаться? – осведомилась она, весьма довольная своим красноречием.

Косоглазый визгливо хихикнул и ничего не ответил.

– Ничего страшного, доченька, – успокоила ее Морка. – Господам все понятно. Они сейчас выпьют с нами на дорожку и уедут себе в Мирзат. Ты садись за стол, не стесняйся.

Майя только сейчас заметила, что на столе стоят четыре покорябанных оловянных кубка – в доме таких не водилось, – уже наполненные до краев. Внезапно ей пришло в голову, что, наверное, это такой обычай – как плевок на ладонь или символический мельд в счет оплаты, – и, пригубив вино с купцами, она невольно согласится на их условия. «Нет уж, меня не проведете, – подумала она. – Матушка только о деньгах печется, но я торопиться не стану. Тут хорошенько поразмыслить надо».

– С превеликим удовольствием, – чинно ответила Майя. – Только без обещаний. Выпить – выпью, но сделку заключать пока не стану. – Она мило улыбнулась косоглазому, решив, что высокий здоровяк внимания не заслуживает, и опустилась на скамью.

– Да-да, разумеется, – забормотал косоглазый, усаживаясь рядом с Майей.

Громила остался стоять. Морка села напротив, взяла сразу два кубка. Почему-то руки ее дрожали, а на лбу выступила испарина. Майя решила, что это из-за зноя и духоты: тяжело летом ребенка вынашивать.

– Мам, тебе нездоровится? – обеспокоенно спросила она.

– Благо есть чем здоровье поправить, – рассмеялась Морка. – Не волнуйся, скоро пройдет. Вот, возьмите, господин хороший, а это Майе…

Здоровяк молча перегнулся через стол и взял у Морки кубок, который она протягивала дочери. Морка закусила губу. «Это она от досады, – подумала Майя. – Может, мы и бедные, но по чести вести себя умеем». Косоглазый передвинул еще один кубок по столешнице, и мать вручила вино Майе.

– Ну, ваше здоровье! – визгливо произнесла Морка.

Майя пригубила теплого желтого вина – странный, приторный вкус напоминал лакричный леденец, который она однажды попробовала на рынке в Мирзате. Вино ударило в голову, но Майя крепилась и не подавала виду, не желая выказывать перед гостями детскую наивность (Таррин как-то объяснял, что юные девушки в винах не разбираются, потому что им опыта не хватает).

– Очень вкусно, – промолвила она и сделала глоток побольше. – Йельдашейское?

– Эге, да ты у нас и красавица, и умница! Отлично! – воскликнул косоглазый, потянулся к Майе, развязно потрепал ее по плечу, рассмеялся и отвел взгляд.

Майя смущенно отхлебнула еще вина, стараясь перебить сладостью зловонное дыхание косоглазого. «Зубы насквозь сгнили, – определила она. – Ничего, при случае я его хозяину нажалуюсь. Ишь выдумал руки распускать! Вот только ссориться с ним пока не стоит, а то гадостей про меня наговорит». Она отодвинулась чуть дальше по скамье и вежливо заметила, чтобы поддержать разговор:

– Платье очень красивое и вышивка изумительная – цветы как живые. Вам возок для нарядов нужен, чтоб не мялись? И чтобы пылью их не запачкало?

– Да, именно для этого, – ответил косоглазый. – Там, в возке, еще роскошнее платья есть.

– Правда? – поразилась Майя.

– А как же! – воскликнул он и одним глотком осушил кубок. – Хочешь посмотреть? Допивай вино, и пойдем, я тебе все покажу.

– Потом допью, – нетерпеливо отмахнулась Майя. – Я наряды хочу поглядеть.

– Допей, там всего глоточек остался, – вмешалась Морка.

– Что, слишком крепкое? – рассмеялся косоглазый. – С непривычки в голову ударяет, это верно. Ничего, подрастешь – полюбишь.

– Мне и сейчас нравится! – дерзко заявила Майя, залпом допила вино и направилась к выходу.

Громила последовал за ней, пригнувшись в дверях, чтобы не задеть притолоку. От полдневного зноя все оцепенело: не шелестела листва на деревьях, высокое небо отражалось в глади озера, птичий щебет умолк, даже волы у платанов перестали топтаться и мотать головами, отгоняя мух. Жаркое безмолвие нарушал только еле слышный рокот водопадов. «Вот уедут торговцы, пойду искупаюсь, – подумала Майя. – Куда это Нала с Келси подевались, им обедать давно пора. Ох, скорее бы на наряды взглянуть!»

Пересекая заросший сорняками двор, Майя запуталась в побегах вьюнка, споткнулась и едва не упала. Голова кружилась. «Это от вина, – решила Майя. – Эх, не вовремя Таррин в Теттит уехал! При нем косоглазый не стал бы руки распускать. Ничего, я с ним сама разберусь, не маленькая, пора бы и научиться наглецов отшивать».

Она подошла к возку, покачнулась, закрыла глаза и прикусила палец, чтобы развеять туман в голове. Громила молча приподнял ее и усадил на железный приступок у дверцы возка.

Кроны платанов зелеными пятнами расплывались перед глазами. Майю замутило. Она зажмурилась, помотала головой – не помогло. Все вокруг плыло и дрожало.

– Сейчас я… – хмуро обратилась она к громиле, но тот деловито разомкнул дужку замка, отодвинул засов и распахнул дверцу.

Майя ткнулась головой в колени; краешек дверцы задел левое плечо.

– Как там дела, Парден? – спросил косоглазый.

Громила кивнул и поставил Майю на ноги.

– Ну что, красавица, заходи, взгляни на наряды, скажи, хороши или нет, – велел косоглазый. – Только погромче, чтобы всем слышно было.

Майя вгляделась в неверную мглу возка: пусто, никаких платьев не видать.

– Я… мне… – начала она медленно, заплетающимся языком. – Матушке… надо…

Туманная дымка затянула все вокруг, в глазах потемнело. Майю взяли на руки и уложили в возок. Дверь захлопнулась. Майя без чувств растянулась на полу.