Французский легион на службе Гитлеру. 1941-1944 гг. - Олег Бэйда Страница 54

3 и 6 января Симони лично провел разведку, присматриваясь к точным условиям маршрута будущей карательной экспедиции и ища место перехода (предстояло преодолеть Березину). 7 января дата выдвижения группы была назначена на час ночи. Из-за недисциплинированности выдвижение состоялось на два часа позже, что разозлило Симони. Когда французы прибыли к реке (Березине), с левого берега была выпущена ракета, означавшая лишь то, что их заметили. Симони свернул операцию, французы вернулись. 8 января вновь выдвижение было назначено на час ночи; в этот раз вышли по расписанию. Симони и капитан Иванжин из группы всадников Барбары в совершенной темноте искали брод. Под весом Иванжина лед треснул, и он ушел под воду; его достали. Он отказался эвакуироваться и сказал, что продолжит операцию в таком состоянии. К лесу, укрывавшему Сыч с востока, французы прибыли в 5:30 утра. Они нашли проводника, местную женщину.

Симони разделил войска на две колонны, планируя взять Сыч в «клещи»: 1-я колонна шла бы непосредственно к деревне, «зачищая» примыкающий лес, с флангов ее прикрывали бы всадники Барбары, которые позже «прочесали» бы еще пару соседних населенных пунктов.

Легионеры вошли в лес. В 6:30 произошел боевой контакт с партизанами. В 7:30 Симони отдал приказ атаковать партизанский лагерь: лейтенант Ноэль Пике возглавил атаку. В итоге 1 француз (сержант-шеф) был убит, захвачен 1 советский пистолет-пулемет. В это время левое крыло, под командованием капитана Бассомпьера, наступало на Асаков (нс удалось найти деревню на карте); правое крыло, всадники Барбары, заняли Сыч к 8:00, после чего устремились в две соседние деревни, где разгорелся тяжелый бой с партизанами, преимущество было на стороне последних. По всей видимости, всадники отступили. Один легионер был убит, еще один тяжело ранен из сигнальной ракетницы.

Вечером того же дня началась экзекуция. Слово самому командиру: «Вечером поведение некоторых мужчин (примерно двадцати, в возрасте от 18 до 40 лет), оставшихся на месте, было достаточно понятным, чтобы я без колебаний применил инструкции, полученные в Крушине. После сожжения двух изб в целях безопасности, которые к тому же были пусты, взрывы гранат и треск патронов, которые там хранились, были слышны больше часа. Я отдал приказ расстрелять всех мужчин, и приказ был выполнен».

По словам Симони, за день операции было выведено из строя (убито, ранено) около 50 бойцов.

9 января: «На следующий день я поджег деревню… Взрывы гранат, мин и патронов, которые хранились в избах, свидетельствовали, что в Сыче хранился настоящий арсенал. Я знал, что то же самое было в соседней деревне (два километра) Черневичи, которая была намоем обратном пути. Я ее сжег, и также разрывы гранат и мин, треск патронов раздавались на протяжении всего горения. Здесь я тоже приказал расстрелять мужчин. Вполне возможно, что в процессе легионеры, недисциплинированные по своей сути и, к тому же, в большинстве своем крайне импульсивные, убили женщин и детей. Все, что тут можно сказать, так это то, что женщины были также фанатичны и уверенны, как и мужчины».

10 января легионеры вернулись на исходные позиции.

Симони подвел в отчете черту под операцией: «Убитые или раненые в бою большевики: пятьдесят (минимальная оценка). Последующие свидетельства местных жителей говорят о сотнеубитых или раненых русских.— Расстрелянные последователи и симпатизанты: тридцать.— Захваченное оружие: пистолет-пулемет с амуницией и круглым магазином.— Деревни (уничтоженные логова и арсеналы): две больших, две маленьких.

Лагерь в Сыче (в лесу) полностью уничтожен».

Вопрос вызывает момент с сожженными деревнями: видимо, Симони также спалил те две деревни, где всадники Барбары вели бой, но напрямую оп почему-то об этом в отчете не пишет.

Трупы убитых в Сыче были обнаружены бойцами отряда «Коммунист» под командованием В.К. Деруги. Сохранился документ, который свидетельствует, что всего легионерами и полицией было убито и сожжено 52 человека, в т.ч.

24 мужчины, 12 женщин и 16 детей. Также было сожжено 65 домов. Жители были захоронены отрядом «Коммунист». В декабре 1942 г. отряд «Коммунист» вошел в состав партизанской бригады имени Н.А. Щорса.

Второй преступный эпизод, нашедший свое отражение в переписке и документах, получил название «дело Дагостини». Речь идет о лейтенанте I батальона ЛФД Рауле Дагостини, который был обвинен в военных преступлениях. Во время проведения антипартизанской операции «Майская гроза» подразделение Дагостини 22 мая 1943 г. попало в засаду в деревне Котово и понесло потери в количестве 7 убитых и 20 тяжелораненых; их пришлось оставить на поле боя. Французам противостояла крупная группа партизан, силы которых оценивались в диапазоне от 150 до 1000 человек, при 12 пулеметах и 6 минометах. Легионеры попали в «огневой мешок» и вынуждены были быстро выходить из окружения. При прорыве французы подожгли деревню; прорыв удался. Через 10 дней легионеры вновь пришли на место недавнего боя, чтобы забрать тела своих сослуживцев, но, не обнаружив их, в качестве репрессии подчиненные Дагостини расстреляли трех мирных жителей.

За это противоправное действие лейтенант предстал перед германским военным трибуналом в Борисове. В судейской «тройке» председательствовал немецкий полковник, в качестве помощников ему дали капитана вермахта и французского лейтенанта. Рауль Дагостини в суде строил свою линию защиты следующим образом. Он утверждал, что не поджигал деревню намеренно, и что это было лишь случайным стечением обстоятельств: во время прорыва французы использовали минометы для создания «бреши», поэтому снаряды якобы зажгли деревенские хаты. Что касается расстрела мирных крестьян, то Дагостини не помнил точно, сколько расстрелял (хотя и назвал цифру в 2–3 человека). Мотивировал это он тем, что якобы в попытке найти тела своих товарищей он не смог добиться от крестьян какой- либо информации и применил репрессии.

Помимо Дагостини, был допрошен один младший офицер, участвовавший в карательной экспедиции. Так он вспоминал о той казни: «Мы собрали всех трудоспособных мужчин в избе. Лейтенант сидел напротив печки, за столом, рядом с ним стоял переводчик. Двое вооруженных часовых заводили русских, одного за другим. Переводчик спросил: “Скажи нам, где захоронены французские солдаты?” Человек ответил: “Я не знаю”. Мы вывели его на улицу, и сержант выстрелил ему в затылок». Так было убито трое крестьян; четвертый указал на могилы легионеров в лесу.

Трибунал оправдал Дагостини, хотя его и отправили назад во Францию. В качестве «утешения» за то, что лейтенант попал под суд, его наградили Железным крестом II класса.

Своего поста лишился также и Симони. Полковник Пюо

7 июня писал генералу Эжену Бриду: «Майор Симони, освобожденный от занимаемого им поста и исключенный из ЛФД за зверства (я еще вернусь к расследованию), заменен капитаном Пуассоном…»

Вернувшийся во Францию Симони был крайне недоволен и в своем отчете от 24 июня 1943 г. подверг ЛФД разгромной критике. По его мнению, следовало отправить легионеров в тренировочный лагерь; очистить легион от всех нежелательных лиц (прежде всего, офицеров); тренировки должны продолжаться не менее 2 месяцев, после чего ЛФД должен быть отправлен на регулярный фронт.