Последний штурм — Севастополь - Сергей Ченнык Страница 52

Атака французской пехоты произошла в тот момент, когда генерал Бельгард бросил последовательно на высоты два оставшихся полка дивизии: Азовский и Украинский. Об азовцах, двигавшихся немного впереди, мы уже говорили. Русская пехота двинулась вперед с таким же яростным порывом, как и уже усеявшие склоны высот одесцы. Но все завершилось быстро. На сей раз «виновницей» оказалась французская пехота.

^{Завтрак под артиллерийским огнём. Французские войска в траншеях под Севастополем. 1856 г.}

Полк Поле «…встретил сначала батальонным огнем русские войска, наступавшие по средней Федюхиной высоте. Затем генерал Фальи ударил в штыки и вынудил расстроенные части 12-й пехотной дивизии податься назад; они отошли за реку, поддерживая перестрелку с неприятелем в ожидании прихода подкреплений, отправленных уже в это время главнокомандующим к месту боя. Метко направленный огонь двух французских батарей, расположенных на уступах Федюхиных высот, причинил нашим войскам большие потери». Это слова Тотлебена, он сказал коротко, но смысл в этом абзаце заложен большой. Попробую пояснить его. «Ударил в штыки» — значит не устроил свалку, сопряженную с битием прикладами по головам и протыканием животов, как могут себе представить романтичные барышни со своим специфическим взглядом на реалии войны. До лязга стали дело доходило далеко не всегда. Свинец собирал значительно больший урожай. Командиры сами старались избегать рукопашной схватки. И дело было даже не в ужасе и возможных больших потерях. О числе убитых и раненых холодным оружием в сражении на Черной речке мы остановимся ниже. Но сейчас, когда речь идет о самом сражении, считаю необходимым сказать, что не только в середине XIX в., но и гораздо раньше, со второй половины XVII в., применение холодного оружия в бою было редкостью. Об этом можно говорить много и долго, но сейчас не стоит вдаваться в столь мелкие детали, хотя знать и понимать их необходимо. Для тех, кто хочет спорить, приведу лишь одно высказывание западноевропейского военного теоретика и историка Гриммельгаузена, произнесенное им в еще 1670 г.: «Тот, кто убьет пикинера, которого он мог бы пощадить, проливает кровь неповинную; пикинер сам никому не причинит вреда, разве — кто сам напорется на его пику». Посему не следует формировать мнение об облике сражений Крымской войны по итогам посещения музея-панорамы. Франц Рубо — великий художник, но если бы он попытался изобразить войну, как она есть, получилось бы как у Генри Клиффорда — грязно, кроваво и никакой высокопарной патетики. Разница в том, что от работы Рубо пахнет порохом и славой, а от рисунков Клиффорда — разлагающимся мясом.

Суть дела в том, что во время рукопашной схватки командир больше не контролирует свою часть и даже при одержанной победе войска должны быть оттянуты назад, чтобы перестроиться, и они на некоторое время потеряют боеспособность. В статье Пузыревского «Исследование боя», опубликованной в «Военном сборнике» в 1893 г. говорилось: «Подлинной сшибки никогда не бывает: моральное воздействие одного из противников непременно опрокинет другого — немного раньше, немного позднее, хотя бы на расстоянии длины носа; раньше первого сабельного удара одна из сторон уже разбита и обращена в бегство. Произойди действительная сшибка, обе стороны были бы уничтожены».

«Податься назад» означает, применительно к событиям на Черной, лишь то, что полк откатился на исходные позиции и вышел из боя, как правило, потеряв порядок и управление. Лучшее подтверждение можно будет обнаружить в следующей главе в описании действий 5-й дивизии. Участник сражения И. Кузмин, увидев остатки 12-й дивизии у Трактирного моста, именует их не иначе, как «бредущими остатками».

Однако, вернемся на поле боя. Инициатива перешла к французам. Два полка: 50-й и только подошедший 97-й линейные, развернувшись в боевой порядок, преследуя отступающую русскую пехоту, ускоряя ее движение обратно к Черной интенсивным ружейным огнем, добивая тех, кто еще оказывал сопротивление, и беря в плен тех, кто уже передумал его оказывать. В данном случае стойкость русских уже не имела значения. Французы не подпускали их к себе, ведя интенсивный огонь.

^{Вид на долину Чёрной речки со стороны Инкермана.}

97-й линейный полк усилил силы французов и к 6 часам утра первоначальное положение было восстановлено. Подход полка к основным силам французские военные историки относят к одному из наиболее значительных событий, повлиявших на получение ими возможности доминировать на поле боя. Тотлебен: «Французы взяли обратно предмостное укрепление и заняли его 95-м и 97-м линейными полками и гренадерскою ротою 50-го линейного полка; прочие войска расположились вдоль водопровода на позади-лежащих высотах и по дороге к Трактирному мосту. Это было около 6¹/₄ час. утра».

Базанкур отмечает согласованность действий генералов Фальи и Клера, второй из которых быстро отправлял резервы, а первый направлял их в решающие пункты сражения.