Петр I. Добрый или злой гений России - Иван Медведев Страница 5

Петр стал полновластным царем, но власть его не интересовала. Всеми государственными делами он предоставил заниматься ближнему окружению своей матери – Льву Нарышкину, Борису Голицыну, Тихону Стрешневу, а сам вернулся к прежним увлечениям, к которым добавилась страсть к фейерверкам. Ее вдохновителем стал полковник Патрик Гордон, хорошо знакомый с пиротехникой.

Гордон был старше Петра на тридцать восемь лет, что не помешало его близкому сближению с молодым царем сразу после падения Софьи. Шотландский наемник, он юношей покинул свою родину, многие годы продавал свои услуги немцам, шведам, полякам, пока тридцать лет назад не осел в России. Такой опытный воин заинтересовал Петра, царь нуждался в подобном наставнике – его потехи выходили на новый, более высокий, уровень. Специально для Петра Гордон устроил маневры своего Бутырского полка, вымуштрованного по передовым канонам западной военной науки. Особенно царь восхитился действиями гренадерской роты [9], впервые созданной Гордоном в русской армии.

Шотландец занялся военным образованием царя. Петр брал у него книги по артиллерии, фортификации, истории и географии, занимался с шотландцем опытами по созданию гранат [10], совершенствовался в стрельбе из пушек. Гордон обладал не только глубокими познаниями в военном деле, это был многосторонне образованный человек европейского типа. Он вел обширную переписку с зарубежными корреспондентами и был в курсе всех важных политических новостей Западной Европы, выписывал из Англии газеты, книги, карты, инструменты, оружие, научные издания Королевского Общества [11].

18 февраля 1690 года царица Евдокия родила сына Алексея. На радостях Петр приказал палить из пушек, что было совершенно новым проявлением торжеств, переполошил всю Москву.

По случаю всенародного праздника царь пригласил Гордона в Кремль к торжественному столу. Патриарх Иоаким решительно воспротивился этому, выговорил царю, что негоже иностранцам-еретикам присутствовать при дворе в подобных случаях. Авторитет патриарха был настолько высоким, что Петр не осмелился ослушаться, но на следующий день нанес визит оскорбленному Гордону, обедал с ним за городом и дружески беседовал на обратном пути.

Столицу захлестнули нескончаемые праздники. Застолья и гулянки сопровождались самыми крайними проявлениями ликования русской души – дебошами, драками, насилием, погромами лавок и поголовным бездельем. Пир горой продолжался целый месяц – вплоть до смерти патриарха.

Иоаким завещал русским царям не сближаться с иноверцами, не назначать их на высшие должности, запретить строительство католических и протестантских церквей в Немецкой слободе, снести уже возведенные, ввести смертную казнь для тех, кто склоняет православных христиан к другой вере. Однако Петр был уже достаточно взрослым, чтобы слепо следовать призывам покойного патриарха, его властно влекло к знаниям, которые он мог получить только от иностранцев.

Молодой царь предложил выбрать новым патриархом псковского митрополита Маркелла, отличавшегося либерализмом и широтой взглядов, который много путешествовал, знал латынь, французский и итальянский языки. Наталья Кирилловна и большинство сановников церкви высказались в пользу казанского митрополита Адриана, аргументируя свой выбор тем, что Маркелл владел «варварскими» наречиями, имел бороду недостаточной длины, его кучер сидел на козлах, а не на лошади, как полагается. Петр уступил. Ему хотелось как можно быстрее покончить с избранием нового патриарха и вернуться к прежнему образу жизни.

Полученные от Гордона передовые военные знания он жаждал отработать на практике. Начались регулярные учения максимально приближенные к боевым действиям, с применением всех видов оружия. Сражения проходили настолько ожесточенно, что не обходились без раненых и убитых. Самому Петру однажды сильно обожгло лицо порохом, Гордон был ранен в ногу.

Марсовые «потехи» сменялись нептуновыми. 1 мая 1691 года царь спустил на воду Переславского озера первый построенный корабль – небольшую яхту. Потом со стапелей сошло еще несколько малых судов. С этой флотилии началась морская слава России.

Отдыхать от трудов Петр предпочитал в Немецкой слободе. Это был совершенно отличный от патриархальной Москвы мир, в который ввел молодого царя Патрик Гордон.

Располагавшаяся на реке Яузе, всего в двух верстах от Преображенского, Немецкая слобода представляла собой небольшой западноевропейский городок с прямыми улицами, опрятными, увитыми плющом, кирпичными домами, зелеными аллеями, цветочными клумбами и даже фонтанами – невиданная роскошь по тем временам. Везде царили чистота и образцовый порядок. Контраст с хаотично застроенной деревянной Москвой, пыльной и захламленной, со смердящими сточными канавами, домашними животными, разгуливающими по улицам, – был разительный. Уютные жилища иностранцы обставляли красивой удобной мебелью – штофными креслами, изящными стульями, круглыми столиками на одной ножке, стены украшали зеркала, картины и гравюры, когда как в домах московских обывателей царила убогая простота – скамьи вдоль длинных грубых столов, массивные сундуки по углам и древние закопченные образа.