Польша против СССР 1939-1950 - Елена Яковлева Страница 40

В Несвиже Войтенко сказал:

— Что же вы делаете, вы ж арестовываете тех, кто веками жил на этой земле!

Все белорусы были выпущены по приказу барановического СД, а их места заняли поляки из полиции» ^[98].

Запомним это: там, где поляки видели Польшу, белорусы видели Белоруссию. А оккупант, не желавший отвлекать немецкие подразделения для поддержания необходимого ему порядка, это прекрасно осознавал и попеременно разыгрывал то польскую, то белорусскую карту. При этом поляки, используя свое положение, избавлялись от белорусских конкурентов, работавших в администрации оккупанта, представляя их сочувствующими большевикам. Понятно, что белорусские националисты отвечали им «взаимностью». И те и другие, однако, были всего лишь марионетками в руках немцев, которых они дергали за веревочки, исходя из собственных интересов. А потому, учреждая как военные, так и гражданские органы управления на местах, в первую очередь стремились к созданию эффективной административной системы, способной безукоризненно выполнять поставленные перед нею задачи. В связи с чем решения по использованию «туземных» кадров принимались по большей части в зависимости от квалификации, а не от национальности. Подобное, на общих началах, обращение с поляками практиковалось генеральным комиссаром в Минске, в то время как немецкий гебитскомиссар (областной комиссар) в Вилейке защищает поляков от вывоза на принудительные работы, выдавая им свидетельства о том, что они приняты на работу в так называемое «Центральное торговое общество Восток» ^[99].

Уже в первые недели оккупации в Белоруссии возникло сопротивление нацистам. Вначале оно было разрозненным, но постепенно набирало силу. В составе его участников были представлены все народы, проживающие на этой территории. В западных районах были созданы как польские, белорусские, русские, так и смешанные белорусско-польские очаги сопротивления. По политической направленности они были также не однородными. Какая-то часть польских антифашистских групп даже считала возможным поддерживать белорусских партизан. Прекрасные примеры такого взаимодействия приведены в книге Героя Советского Союза Линькова «Война в тылу врага», вышедшей впервые в 1948 г.

В 1942 г. в Белоруссии начали активно действовать советские партизаны-десантники. Связано это было с необходимостью дезорганизовать тылы немецкой армии в связи с ожидаемыми наступательными действиями. Затем эти специально подготовленные группы за счет подключения местного населения развертывались в крупные партизанские отряды. Кроме того, отмечено явление достаточно массового ухода в леса еврейского населения и создание еврейских партизанских отрядов, которые со временем перешли в подчинение советским партизанам, ввиду полного отсутствия каких-либо иных сил, на которые еврейские отряды могли бы опереться. (Кстати, этот аспект партизанского движения на бывших «восточных окраинах» долго игнорировался советскими историками.) Ну а так как с точки зрения поляков евреи, являясь польскими гражданами и сотрудничая с Советами, автоматически становились предателями, то вопрос об отношении АК к подобным отрядам был однозначным.

В связи с усилением террора со стороны оккупантов, активизацией действий советских партизан, а также с усилением влияния коммунистов на общество командующий АК генерал «Грот» (Ровецкий) предпринял действия, направленные на расширение с сентября 1942 г. диверсионных акций на «восточных окраинах». (Собственно партизанское движение поляками на тот период времени не предусматривалось.) Что же касается диверсионной деятельности, то подготовка к ее развертыванию началась еще летом 1941 г.: сразу после нападения Германии на СССР поляками была создана отдельная диверсионная организация, получившая в конечном итоге название «Веер» (Wachlarz). Зоной действий данной диверсионной организации была, однако, назначена не территория Польши, а необъятные пространства к востоку от довоенной границы Польши с СССР от Балтийского моря до Днепропетровска и даже до Изюма на Донце. Одно из подразделений «Веера», под руководством Ф. Пукацкого (псевдоним «Зиме»), весьма активно действовало, например, в Харькове. Что лишний раз доказывает последовательность Армии Крайовой в ее бескомпромиссной борьбе с врагом №1 (Россией), во вред которой она шпионила для врага №2 (Германии). Потому и к составу групп «Веера» предъявлялись особые требования: в них набирали молодых людей, не имеющих семьи, знающих русский, украинский или белорусский языки и хорошо ориентирующихся на территории Западной Белоруссии и Украины.

Как мы уже говорили, «Веер» предназначался для диверсий. Поэтому и публика в его рядах была смешанная: бывшие офицеры польской армии, спецназовцы, прошедшие подготовку в Англии (командовали наиболее крупными диверсионными центрами), бывшие служащие Корпуса охраны приграничных земель и местная молодежь. Но всем им руководство «Веера» внушало главный незыблемый принцип: все диверсионные акты должны происходить за пределами бывшей восточной границы Польши. Что касается целей подобных действий, то ими по плану предполагавшегося, согласно концепции АК, всеобщего вооруженного восстания, были транспортные артерии, по которым производилось снабжение немецкой армии. Помимо этого, диверсии на коммуникациях должны были не только лишить гитлеровцев «подпитки» с Запада, но и максимально задержать отступающие немецкие войска на территории Советского Союза, тем самым препятствуя их вступлению в Польшу во время восстания. То же самое планировалось предпринять и в случае наступления союзников на западе Европы, чтобы не дать немцам провести переброску части своих сил с Восточного фронта на Западный. Из чего следует, что с помощью действительно отважных солдат из «Веера» отцы-командиры в Варшаве предполагали заставить немцев в любом случае воевать с русскими, уготовив себе и союзникам облегченный вариант за счет России.

По польским оценкам, в рядах «Веера» насчитывалось около 500 человек. О важности этого подразделения говорит тот факт, что в его состав было включено 27 специально подготовленных в Англии польских офицеров, а также около 200 офицеров и солдат АК было переброшено из центральной части Польши. Для более легкого и безопасного пересечения границ внутри оккупированной территории использовались легально действующие польские или немецкие строительные фирмы, занимавшиеся строительными работами для немецкой армии. Половина годового бюджета АК, т.е. около 4 миллионов долларов, направлялась на действия на оккупированной территории СССР. Боевые группы «Веера» провели по данным польских источников более 50 удачных диверсионных операций на железных дорогах в районе Минска и Даугавпилса. Наиболее известна операция по освобождению схваченных офицеров этой организации в г. Пинске. Тем не менее, несмотря на все ухищрения, деятельность «Веера» была достаточно быстро парализована немецкой контрразведкой.

Затем, после длительного перерыва, связанного с провалами, «Веер» был объединен с двумя другими структурами подобного профиля и преобразован в так называемый «Кедыв» (Управление диверсией). В 1943 г. в Бресте было создано подразделение «Комар 2», состоявшее в основном из железнодорожников. Эта диверсионная группа начиняла железнодорожные составы разнообразными взрывными устройствами замедленного действия. В результате этого составы взрывались далеко от места их закладки, уже на территории России. После чего немцы искали виновников, устраивали облавы и проводили карательные экспедиции за сотни километров от Польши. Как раз об этом еще во времена Польской Народной Республики с гордостью писал «певец» Армии Крайовой на восточных землях Ц. Хлебовский: «Эти кукушиные яйца... выполняли свое назначение под Смоленском и Курском. Немцы устраивали облавы на исполнителей за сотни километров на восток от Бреста, а "Базыли" (командир Кедыва в Бресте) спокойно фаршировал новые транспортные составы» ^[100].