Сен-Жермен. Человек, не желавший умирать. Том 1. Маска из ниоткуда - Жеральд Мессадье Страница 31

Наконец, за кругленькую сумму в тридцать фунтов стерлингов Ян приобрел в фирме «Томас Темпион и сыновья» часы, внимательно выслушав советы часовщика, самого господина Темпиона: не встряхивать, хранить в специальном футляре, дабы уберечь от сильного холода или жары, способных повредить хрупкий механизм, ни в коем случае не открывать во влажном воздухе, избегать попадания воды и заводить каждый день, строго в одно и то же время. По крайней мере раз в год часы надлежало доверять опытному часовщику, чтобы прочистить и заново смазать, восстановить гармонию между колесиками и устранить любую причину замедления или ускорения хода. Вещь и в самом деле великолепная, в серебряном корпусе, уже украшенном гравировкой, где недоставало лишь монограммы владельца.

Ян сел на корабль, отплывавший на континент, и высадился в Роттердаме. Так он и приобрел чарующие нойенкирхенские воспоминания.

Одиннадцать недель, прошедших после его пребывания у Ротенбургов, были использованы, чтобы добраться через множество немецких государств до Австрийской империи и посетить различные исторические места. Всегда элегантный, удивлявший исключительной роскошью, сопровождаемый все теми же слугами, маркиз де Сен-Фарго, разумеется, завязал немало дружеских знакомств, отдавая предпочтение особам могущественным или титулованным.

Так, в Праге он не пренебрег вниманием, которое засвидетельствовал ему молодой граф Роберт фон Чернин. Они встретились в Императорской академии фехтования, расположенной рядом с Тинским кафедральным собором. Поскольку маркиз, по его собственным словам, решил приобщиться к тонкостям искусства этой знаменитой школы, его взял под свое крыло сам первый профессор, очарованный любезной самоуверенностью и обаянием француза. Граф Роберт удивился твердости руки чужестранца, и оба молодых человека решили помериться мастерством. Прочие ученики, все из аристократических семейств, прервали свои упражнения, чтобы наблюдать поединок. В итоге Сен-Фарго дважды задел своего противника. Грянули аплодисменты, профессор поздравил его, а граф Роберт, восхищенный, несмотря на свое поражение, пригласил победителя отужинать в его дворце.

Там француз опять восхитил всех своей непринужденностью (не считая алмазных пуговиц на жилете и уже известного сапфира).

— Я узнал от моего сына, что вы собираетесь в Индию. Чем же так привлекает вас эта страна? — спросил за столом старый граф Франц, отец Роберта.

— Я изучаю философию, граф. А многие умнейшие люди полагают, что индусы в этой области непревзойденные учителя.

— Философия? — удивился граф Франц. — Мой сын уверяет меня, что вы блистаете в физических упражнениях.

— Физические упражнения, граф, это также способ развивать свой ум. Неустанно следить за малейшим движением противника, оценивать его силу и в долю секунды решить, как отразить удар, — для меня это значит проникнуть в самую суть предмета и избежать ошибки.

Гости засмеялись.

— Отлично сказано! — воскликнул один из них, старый офицер, хоть и парализованный немного, но еще вполне проворный поднимать бокал.

Дамы и благородные девицы пожирали глазами маркиза де Сен-Фарго.

— Но неужели вам недостаточно нашей христианской мудрости, если вы собираетесь искать какую-то другую в Индии? — продолжил хозяин дома.

— Граф, наша христианская мудрость сравнима с великолепным драгоценным камнем, который обрамляют более мелкими, чтобы еще больше подчеркнуть его красоту.

— У этого юноши ум так же быстр, как и рука, — заключил с улыбкой старый святоша, поначалу отнесшийся к французу довольно сдержанно.

После молитвы, предшествующей трапезе, граф Роберт предложил тост за маркиза де Сен-Фарго, и все с воодушевлением подняли свои бокалы. Прежде чем распрощаться, старый граф Франц даже пригласил маркиза погостить в замке до его отъезда в Вену, предусмотренного на понедельник. Графиня же объявила своему гостю:

— Если вы останетесь в Праге, маркиз, я не сомневаюсь, что город сделает вас своим почетным гражданином. Вы столь же мудры, как и приятны.

Сен-Фарго поклонился и взял протянутую ему для поцелуя руку. Но тут графиня вскрикнула и ошеломленно уставилась сперва на свои пальцы, потом на молодого человека.

— Что это? — пролепетала она. — У меня впечатление, будто я коснулась раскаленной кочерги.

Прежде он тщательно избегал прикасаться к кому бы то ни было, а тут забылся.

— Простите, — сказал маркиз, — такое случается иногда, когда дотрагиваешься до шелка.

И он откланялся с загадочной улыбкой.

Отныне граф Роберт фон Чернин, проникшись убеждением, что повстречал исключительное существо, расставался с Филиппом (поскольку таково было теперь его новое имя) де Сен-Фарго только на ночь. Они стали обращаться друг к другу по имени на следующее же утро и за завтраком перешли на «ты».

Тут Сен-Фарго поджидала ловушка, и только присутствие духа помогло ему выпутаться из нее.

— Почему ты не носишь шпагу? — вдруг спросил его Чернин.

Маркиз почувствовал опасность: у него не только не было шпаги, но и сама мысль носить ее никогда не приходила ему в голову. Вот так промах! Надеясь, что Чернин не заметил кинжала, спрятанного под жилетом, за поясом, он с самым непринужденным видом заявил, что не знал, допускают ли австрийцы ношение оружия иностранными дворянами.

— Ну конечно!

— Тогда досадно, что я оставил свою во Франции. Теперь она мне понадобится. Что будем делать?

— Я отведу тебя к нашему оружейнику, — предложил Роберт. — Но должен предупредить, шпага — вещь дорогая.

— Там видно будет, — ответил Сен-Фарго небрежно.

Но у него уже появилась одна мысль. Он тайком достал из своей сумки крупный бриллиант. В оружейной мастерской, когда они стали обсуждать с присутствовавшим там золотых дел мастером, как украсить эфес, Филипп достал камень и попросил вставить в навершие рукояти.

Алмаз поразил и оружейника, и золотых дел мастера, и Чернина.

— Господин граф… — начал ювелир.

— Маркиз, — поправил его Сен-Фарго.

— Господин маркиз, это исключительный камень… Но… неужели у вас нет для него другого употребления?..

— Может ли быть для него более благородное употребление, милейший, чем увенчать собой орудие чести? — возразил Сен-Фарго надменно. — Что же до камней, то у меня найдутся и другие. Ну что ж, дело решено. Я собираюсь отбыть из Праги через неделю, так что шпага должна быть готова до моего отъезда.

Изумленный оружейник согласился со сроком, и оба молодых человека покинули мастерскую. Чернин был смущен богатством своего спутника и той непринужденностью, с которой Филипп распоряжался своими сокровищами. Сен-Фарго заметил это и не сомневался, что эпизод вскоре будет известен всему городу.

Так он учился широким жестам, прекрасно сознавая, что подобные сумасбродства — любимое лакомство аристократии.