Преступление и наказание в России раннего Нового времени - Нэнси Шилдс Коллман Страница 20

После смерти патриарха Адриана в 1700 году Петр Великий начал объединять церковные суды вокруг восстановленного Монастырского приказа, который занимался судебными делами духовенства и владельческими правами церкви на землю. В Духовном регламенте 1721 года он провозгласил создание Синода – централизованного органа управления церковью коллегиального типа, состоявшего из 12 иерархов. Синод осуществлял судебную власть в большинстве традиционных областей (власть над духовенством, вопросы веры и ереси, отдельные стороны семейного права) и сохранял контроль в основных вопросах над церковными, в том числе монастырскими крестьянами. Уголовной юрисдикции государственных судов было подчинено все население, кроме духовенства, и даже преступления, ранее считавшиеся религиозными, в частности из сферы семейного права, где было задействовано насилие (похищение для заключения брака, изнасилование, принуждение землевладельцем зависимых людей к сексуальным отношениям, инцест), были переданы в светские суды ^[89].

Таким образом, монастырские, епископские и патриаршие суды могли разбирать широкий круг преступлений, связанных с церковью и совершенных лицами священного сана и церковными зависимыми людьми. Среди сохранившихся дел имеются случаи применения незначительного насилия и кражи, конокрадство, гадание, пьяный дебош, воровство платежных книг монастырским келарем, ножевая стычка не до смерти между двумя монастырскими старцами, нападение монастырских крестьян друг на друга и сбор пени за преступника, взятого на поруки ^[90]. Иерархи регулярно судили дела об изнасилованиях, хотя этот вид преступления разбирали и светские суды ^[91]. В церковных судах в ходу были те же процедуры и даже сборники законов (лишь крестоцелование и принесение клятвы лицам духовного сана были запрещены), что и в их светских аналогах. В 1609 году в Николо-Коряжемском монастыре (Сольвычегодский уезд) использовалась состязательная форма процесса – участники тяжбы дали показания и согласились целовать крест, но им удалось уладить дело до крестоцелования. В Соловецком монастыре при расследовании воровства из монастырской казны в 1646 году, напротив, использовали розыскной процесс, как в случае с уголовными преступлениями, включая допрос и осмотр улик ^[92].

Церковные суды, несмотря на неприязнь к телесным наказаниям и запрет государства на применение пыток вне государственного суда, использовали и то и другое. А.П. Доброклонский выяснил, что в практике монастырского суда в Солотчинском монастыре в XVII веке рассматривались уголовные дела (включая убийство) и применялись пытки. Георг Михельс доказывает, что применение насилия епископами в обращении со своими подчиненными было обычным делом, в том числе и в судебных вопросах. Но церковные институты также улаживали уголовные дела миром (что было противозаконно), дабы избегнуть государственных судов и возможного наказания. Так, в 1551–1552 годах игумены двух монастырей заключили мировую, «не ходя на суд перед губные старосты, по государеве царевой грамоте», в убийственном деле, где были замешаны крестьяне из двух их владений. В 1642 году монастырский крестьянин был обвинен в убийстве крестьянина другой монастырской деревни, и дело тоже кончилось миром, поскольку они хотели избежать суда новгородского воеводы ^[93].

Церковные суды также обращались к светским судам в уголовных делах. Так, в 1579 году староста одной из деревень, принадлежащей суздальскому Покровскому монастырю, просил воеводу расследовать крупномасштабное нападение на деревню; в 1625 году архиепископ Тобольский передал дело между боярином и сыном боярским в Приказ Казанского дворца в Москве; в 1640 году два священника решили миром убийственное дело в воеводском суде; в начале 1640-х тобольский воевода судил кражу церковной утвари слугой другой церкви и убийство, совершенное монастырским крестьянином ^[94].

Кирилло-Белозерский монастырь является хорошим примером того, насколько разнообразной могла быть судебная практика церковной институции. Собрание из монастырских старцев судило большинство мелких преступлений, не прибегая к помощи извне. В 1675 году расследовалось нападение одного монастырского крестьянина на другого, причем использовался обвинительный процесс, характерный для светского суда. Каждая сторона изложила свою версию произошедшего, судьи выслушали и отвергли всех свидетелей, пока не прибегли к «общей ссылке» (свидетель, на которого ссылаются обе стороны), чьи показания были против обвиняемого. Монастырский суд приговорил его к битью батогами и затем освободил на поруки. Процесс был проведен так же, как велись дела в воеводской избе. И в петровский период, в 1718 году, братия Кирилло-Белозерского монастыря так же выслушивала дело о краже между двумя монастырскими работниками ^[95].