Охотник за судьями - Кристофер Тейлор Бакли Страница 2

Балти неодобрительно скривился:

— Это тот, который заманил своих бывших товарищей в ловушку на верную смерть? Проклятый иуда.

— Думай, прежде чем говорить, Балти, — строго сказал Пипс. — Ты можешь повредить моему положению в ведомстве.

— Но неужели вы одобряете подобного человека? Это же чудовищно. Предательство самого низкого…

— Да, Балти. Мы все знаем, что он сделал. И за эту услугу король пожаловал ему звание баронета. Те, кого Даунинг заманил в ловушку, принадлежали к числу осудивших прежнего короля. Постарайся не забывать об этом, произнося обличительные речи.

— Я нахожу его отвратительным человеком. Honteux ^[3].

Пипс соглашался с зятем. Мысленно. Свое собственное возмущение Даунингом — «вероломный негодяй», «неблагодарный злодей» — он поверял исключительно дневнику.

— Даунинг — посол Его Величества в Гааге. Глава королевской секретной службы. Он в силе, Балти. И я настоятельно прошу, чтобы ты вспоминал об этом, когда тебя потянет изливать желчь в пивных. Ты же не хочешь стать врагом его светлости.

— Я и другом его быть не хочу, — фыркнул Балти. — Глядя на то, как он обошелся со своими друзьями.

— Весьма жаль, — отозвался Пипс с оттенком едкости. — А я-то хотел, чтобы мы выпили чаю втроем. Ну хорошо, Балти, а теперь я в самом деле должен с тобой попрощаться.

Балти сделал несколько шагов к двери:

— Братец Сэм?

— Да, Балти?

— А у вас для меня ничего нету? Какого-нибудь места?

— Места? А как же. Я хоть сегодня устрою для тебя место. На одном из наших кораблей.

— Братец Сэм! Вы же знаете, что я никакой мореход. Я страдаю морской болезнью. Даже на пришвартованном корабле.

— Балти, я работаю в Морском ведомстве. Мы, видишь ли, занимаемся исключительно кораблями.

— А вы не можете взять меня к себе ординарцем? Или адъютантом, или как это у вас называется. Здесь, на суше.

— Балти, при всей моей любви к тебе я должен сказать, что ты непригоден для этой работы. Полностью. У тебя нет ни крупицы знаний и умений, необходимых для работы в Морском ведомстве.

А равно и в любом другом месте, мысленно добавил он.

Пипс созерцал образчик человеческой бесполезности, стоящий перед ним. Он знал, что ждет его сегодня дома, — ледяное молчание жены либо вулканический взрыв. Наполовину француженка, она была способна и на то и на другое. Это нечестно. Пипс постоянно «делал что мог» для Балти; обычно это принимало форму «займов».

— Может быть, в Дептфорде, в доках, что-нибудь найдется. Я наведу справки.

— О, браво! Благодарю! Но только смотрите, чтобы то была не слишком рутинная работа.

Пипс уставился на него.

— Мне все говорят, что у меня есть голова на плечах, — продолжал Балти. — А если я буду день-деньской грузить мешки с порохом или сухарями, она пропадет втуне. А?

Пипс внутренне застонал, но желание отделаться от Балти возобладало над желанием отвесить ему парочку оплеух.

— Я наведу справки. — Пипс в отчаянии потер лоб.

— Валериана, — сказал Балти.

— Что?

— Валериана. Растение такое. Его еще называют «травка-фу». Потому что воняет сильно. — Балти зажал нос пальцами. — Но от головной боли помогает как ничто другое. И от колик.

— Благодарю. Но у меня есть кроличья лапка.

— И от газов тоже помогает!

Пипс испустил тяжелый вздох и указал на дверь:

— Иди, Балти.

— Мне зайти завтра?

— Иди.