Пятьдесят лет в Российском императорском флоте - Генрих Цывинский Страница 19

веселой возни и игр милых детей-японят с тремя черными хохлами на бритых головках и с голенькими животами. Лионское солнце уже не пекло, а лишь слегка пригревало, и в береговых японских домиках бумажные стены были тщательно задвинуты. В ущельях проливов бурлило сильнее, и наш лоцман старик-англичанин лихо управлялся на крутых поворотах.

Поздно вечером мы пришли в Кобэ и стали на якорь рядом с «Пластуном», пришедшим туда за несколько дней раньше. Здесь стоял еще «Стрелок», неразлучный попутчик и соперник «Пластуна» на длинном пути из Кронштадта в Японию. Оба клипера весною 1880 г. были спешно отправлены из Кронштадта в Японию на пополнение эскадры адмирала Лессовского через Суэц. Выходили они из попутных портов вместе, а приходили в следующие порты, вновь соперничая в скорости. Приходя в порт, командиры согласно уставу доносили в министерство телеграммами о своем приходе, и, желая отличиться, каждый командир не довольствовался доносить только о своем приходе, но еще добавлял о своем сопернике: «Пластун» доносил: «Plastoun arrive Strelok pas arrive», а «Стрелок» доносил: «Strelok arrive, Plastoun pas arrive».

На этом же рейде стоял германский учебный старый деревянный фрегат «Vineta», на нем плавал в качестве гардемарина молодой принц Генрих, впоследствии адмирал и командующий германским флотом. Через две недели сюда прибыли еще наши два клипера: «Крейсер» и «Джигит». Стоя здесь с половины декабря до половины марта 1881 г., мы усердно готовились к войне с Китаем. Упражнялись в стрельбе из орудий и мин Уайтхеда. По праздникам мы собирались компаниями и ездили в окрестности на знакомые уже нам водопады с чайными домами и хорошенькими мусумэ. В городе мы посещали Bowling club — кегли, где часто встречали немецких офицеров и гардемарин с «Vinet’bi» и играли с ними партию на партию. В Кобэ мы отпраздновали Рождество, устроив для команды елку с подарками, и встретили Новый год.

В этот день я и Перфильев были произведены в лейтенанты, а все наши гардемарины — в мичмана; об этом производстве нам было сообщено телеграммой из министерства.

КИОТО — ГОН-КОНГ — СИНГАПУР

В конце января я с компанией нескольких офицеров, наших и с клипера «Крейсер», поехал на несколько дней по железной дороге в Киото — древнюю столицу Японии. Там мы вынуждены были жить в японской гостинице и довольствоваться японской обстановкой, т. е. циновками вместо кроватей и бамбуковыми плетеными станками (в виде седла) вместо подушек. Но стол в ресторане был сносный, нечто среднее между японской и европейской кухнею. Взяв гида, мы первый день употребили на осмотр древних дворцов прежних правителей Японии — сиогунов и современных государственных учреждений.

Сложенное из толстых бревен деревянное здание дворца грандиозных размеров с прилегающим к нему садом занимает территорию около квадратной версты. Потолки и стены внутренних зал дворца выложены сплошь мозаикой из разноцветного дерева, растущего в изобилии в Японии. Полы покрыты квадратами из бамбуковых циновок, вместо окон — решетки, заклеенные бумагой. Меблировка выделана из цветного дерева с инкрустацией с видами природы, птиц, морских видов, драконов, аистов и т. д. На стенах висят шелковые картины японских морских видов с неизменной Фузиямой на горизонте. Сад представляет чудо искусства человеческих рук — это в миниатюре изображение всей Японии с реками, озерами, вулканами, водопадами, горами, лесами, рощами и все в маленьком масштабе с неизменной Фузиямой, тоже в маленьком масштабе. Вода всюду живая, проточная, все живет, движется и проч., и проч.

Осмотрев затем еще несколько храмов с загнутыми крышами и семиэтажными башнями и дворцы прежних государственных учреждений, мы вернулись в отель. После обеда, утомленные, легли на циновках спать с бамбуковыми «седлами» под головами и все-таки спали недурно.

Наутро осмотрели город, объехав его на рикшах, и затем отправились на шелковые фабрики на краю города, где мы закупили, каждый по своим средствам, шелковых материй: мы, холостые, носовых платков, а женатые — уйму всевозможных материй; тут была фанза для дамского белья, цветная материя для платьев, крепдешин разных цветов, вышивки, киримоны, шелковые чулки разных цветов и проч. Третий день мы ездили в г. Отсу и затем по горной реке, изобилующей каскадами и порогами, спустились на шлюпках, управляемых искусными гребцами, вниз и вечером, осмотрев еще фарфоровую казенную фабрику, где было приобретено несколько ваз, вернулись в Кобэ. Февраль прошел у нас на рейде в различных занятиях по подготовке судов к ожидавшейся все еще войне с Китаем, хотя до нас доходили слухи, что переговоры дипломатов в Пекине клонятся к мирному разрешению Кульджинского вопроса и Китай идет на уступки.

3 марта в 9 часов утра на моей вахте пристал к борту катер, с него вышел германский вице-консул и, спросив командира, спустился к нему в каюту. Через 5 минут командир вышел наверх с телеграммой в руках и, собрав офицеров и команду на шканцы, объявил нам, что 1 марта убит Император Александр II. Вслед за тем был приспущен кормовой флаг до половины, все реи отоплены на крест, и с полудня начался траурный салют (через каждые полчаса один выстрел). Все клипера, стоявшие на рейде, повторили то же самое; коммерческие суда всех наций спустили свои флаги до половины. Русского консула в Кобэ не полагалось, поэтому германский консул почел своей обязанностью уведомить нашего командира о полученной им телеграмме от своего посольства из Токио. Только поздно вечером наши клипера получили телеграммы о том же от адмирала из Нагасаки. На утро 4 марта все надели мундиры и в походной судовой церкви принесли присягу на верность новому царю Александру III.

Около 10 марта был получен приказ адмирала — всем клиперам, стоявшим в Кобэ, приготовиться к походу и, по мере готовности, следовать в Сингапур с заходом в Гон-Конг. Около 15 марта «Наездник» вышел в океан, направляясь в Гон-Конг. В океане дул свеженький, нам попутный NO, и мы пошли под парусами, неся брамсели, и имели до 10 узлов ходу.

Спускаясь к югу, мы постепенно снимали с себя сукно и за островом Формоза переоделись во все белое. За 15 миль до Гон-Конга закрепили паруса и пошли под парами. Вблизи берегов был слабый туман, и из тумана скоро выяснился «Джигит», миль на 10 впереди нас и шедший одним курсом с нами. Гордясь своею английскою машиною, командир и наши механики не могли не погоняться с «Джигитом» и давай прибавлять пару. Заметив, что мы его нагоняем, «Джигит» стал прибавлять ходу, и началась гонка; перед входом на рейд Гон-Конга мы его обогнали и стали на якорь на полчаса раньше «Джигита».

Этот случай послужил яблоком раздора между двумя клиперами, и в дальнейших переходах соперничество росло до самого Кронштадта. До сего времени кают-компании обоих клиперов были очень дружны, и мы ценили его дружбу как «старожила» Тихого океана к «новичку» — «Наезднику», пришедшему сюда на полтора года позже. На этом рейде наши кают-компании обменялись еще визитами, но уже было заметно охлаждение между нами; в разговорах же о гонке вовсе не упоминалось, как будто ее и не было.

Остров Гон-Конг — главная английская колония в Китае и база английского флота на Тихом океане. Рейд на стоянку судов заключен между высоким зеленым островом с пиком Victoria и двумя малыми островами, на которых расположены доки, адмиралтейские мастерские, склады и форты. Город расположен на берегу большого острова. Масса красивых домов европейского стиля, отели, магазины, клубы, площадки для игр, длинная гранитная набережная с многими пристанями. На склонах зеленой горы лепятся богатые виллы; главное дачное место раскинуто на самой вершине; там сравнительно прохладно, и богатые англичане имеют там виллы, где спасаются от городской жары по окончании дневных занятий.