Крымская кампания 1854-1856 гг. Восточной войны 1853-1856 гг. Часть 1. Вторжение - Сергей Ченнык Страница 17

Крым едва не опередил Ипр ^[68] в реальной перспективе стать местом первого в истории применения на поле боя отравляющих веществ. Идея борьбы с противником путем проведения газовой атаки обосновывалась в 1855 г. английским адмиралом лордом Дэндональдом. В своем меморандуме от 7 августа 1855 г. он предложил английскому правительству проект взятия Севастополя с помощью использования паров серы. Гнусную историю создания современных отравляющих веществ можно отсчитывать с предложения английского аристократа распространять волну ядовитых газов на большом пространстве для подавления противника. Предложение лорда, однако, широко применено не было, поскольку единственным сравнительно ядовитым газом, который в то время можно было получить в значительных количествах, являлся сернистый ангидрид, образующийся от сжигания кусковой серы на открытом воздухе. Но сернистый газ отличается малой ядовитостью и плохими физико-химическими свойствами. Потому проведенные опыты не показали хороших результатов, а предложение не получило распространение. Кстати, мысль об этом наводит на размышления о высоком и вечном.

«Не рой другому яму…» — в 1915 г. именно британцы (и вновь в союзе с французами) были жестоко наказаны десницей Всевышнего в виде смертельных немецких газовых атак.

В военном строительстве проблемы, с которыми столкнулись все без исключения воюющие стороны, предвещали конец господству устаревших военно-кастовых традиций. Они воплощались в Британии в кумовстве и покупке должностей, во Франции — в награждении высокими постами старших офицеров, часто не самых талантливых, но поддержавших переворот Луи Наполеона, ^[69] в России и Оттоманской империи — в крепостничестве.

В области тактики ведения боя Восточная война, особенно ее Крымская кампания — прообраз траншейной войны более чем за полстолетия перед первой мировой войной. Тактика действий против противника, маневрирующего в поле, не получила какого-либо существенного развития. Все полевые сражения Крымской войны — это подавление противника огнем с одной или нескольких позиций в сочетании с прямолинейными лобовыми давлениями. В них мы обнаруживаем больше случая, чем умения.

Но даже при этом пусть небольшие, но все-таки уроки сражений в Крыму на много лет стали определяющими в разработке тактических приемов ведения боевых действий европейскими (и не только) армиями. Влияние Альмы, Инкермана и Черной речки прослеживается и в ходе Гражданской войны в США (1861–1865 гг.), ^[70] франко-прусской войне (1870–1871 гг.), ^[71] а также во всех других мировых и локальных войнах и военных конфликтах, вплоть до Первой мировой.

В области стратегии и оперативного искусства опыт Крымской войны показал, что расширение масштабов войны и тесная органическая связь между отдельными сражениями неизбежно ведут к расширению задач стратегии, к усложнению форм и методов стратегического руководства. Отныне стратегия как высшая составляющая военного искусства должна была решать такие новые задачи, как составление мобилизационных планов, выбор и подготовка главного театра военных действий, выбор операционных направлений. Особое значение обрела проблема стратегического развертывания войск и организация их взаимодействия при действиях на различных театрах войны или на разных операционных направлениях, а также взаимодействие сухопутных сил и военно-морского флота.

Впервые возникла необходимость заблаговременной разработки планов мобилизации, сосредоточения и развертывания армий к началу боевых действий, планов ведения всей войны, отдельных кампаний и сражений. В связи с этим возросла роль генеральных штабов как органов стратегического планирования, руководства подготовкой страны и армии к войне, руководства вооруженными силами в ходе войны. Поражение России в войне привело к пониманию тождественности побед в кампаниях от рациональной и тщательно организованной боевой учебы в годы мира. В вопросах профессиональной подготовки военных кадров итоги Крымской войны наглядно демонстрируют прямую зависимость успеха на поле сражения от уровня образования командных кадров, тактической грамотности офицерского состава и необходимости постоянного военно-технического совершенствования оснащения армии. Проблема военного образования стала камнем преткновения для русской и английской армий. Не меньшей проблемой оказался и недостаточный уровень одиночной подготовки солдат и сержантов.

«Крымская кампания, как в зеркале, отразила все недостатки, вызываемые такой системою обучения войск в мирное время. Русский солдат по-старому явил себя героем в этой достопамятной войне: одиннадцать месяцев своею грудью отстаивал родной Севастополь; но в то же время в полевых сражениях слишком открыто и неумело подставлял грудь неприятельским пулям, а ближайшие начальники его оказывались не вполне искусными и опытными руководителями и распорядителями боя до той минуты, когда приходилось бросаться в атаку: в этом случае они не задумывались жертвовать собою, подавая славный пример и увлекая за собой своих подчиненных…»Крымская война очень противоречива. Одно из ее противоречий состоит в том, что такие прекрасные солдаты, которыми обладали воюющие стороны — русские, британские, французские, итальянские ^[72] и вопреки сложившемуся мнению турецкие, сходились в сражениях, представлявших бесконечную цепь просчетов высшего военного командования всех сторон. Победу одерживал тот, у кого эти просчеты не носили характер роковых. При этом бездарность союзных генералов успешно конкурировала с бездарностью русских военачальников. Одновременно можно найти массу примеров великолепного исполнения своего долга рядовыми, сержантами, младшими и старшими офицерами всех армий. Но эти подвиги были лишь расплатой подчиненных за ошибки и отсутствие профессионализма старших.