Оборона Порт-Артура - Андрей Гущин Страница 14

Источниками, подтверждающими преждевременность сдачи крепости, дореволюционная схема изучения обороны Порт-Артура в советский период обогащена не была. Все это оказалось возможным благодаря ленинским оценкам падения Порт-Артура и Русско-японской войны как таковой.

Современные работы не смогли избежать схематизации в описании событий обороны крепости Порт-Артур и выйти за рамки модели, сформированной предшественниками. Современной историографии Русско-японской войны по большому счету не существует, но имеются работы, претендующие в некоторой степени на научность. В них уже далеко не каждый исследователь позволяет себе говорить об измене в среде высших офицеров крепости ^[13], но необходимо признать, что фактор бесталанности высших сухопутных начальников гарнизона Порт-Артура доминирует в качестве основной причины падения крепости в работах современных исследователей.

Итак, концепция преждевременной сдачи крепости является доминирующей на всех этапах развития изучения Русско-японской войны 1904-1905 гг. С помощью освободившихся после падения Артура 100 тысячах солдат генерал Ноги в описании всех вышеперечисленных историков играет решающую роль в победе японцев в Мукденском сражении. Кроме того, авторы единодушно указывают на якобы огромное моральное значение обороны крепости: «ибо она давала глубокое удовлетворение стране (России. — А.Г.), оскорбленной в своей национальной гордости неудачами войны». Объективно Мукденская операция ^[14] планировалась японским командованием без расчета на силы порт-артурской осадной армии, а сразу японскому командованию удалось перебросить в Маньчжурию только гвардейскую резервную бригаду (20 тысяч человек), оставшиеся части конвоировали пленных и укрепляли разрушенный Порт-Артур. Единственная работа, которая выделяется на фоне стандартного объяснения причин капитуляции Порт-Артура, была подготовлена во Франции в 30-е гг. XX в. русским эмигрантом А.А. Керсновским. Пресс официального судебного решения по делу о сдаче крепости Порт-Артур к тому моменту потерял свою силу, а работы лидеров партии большевиков также не могли повлиять на автора. А.А. Керсновский считал, что общественное мнение и соратники «сурово отнеслись к генералу Стесселю» и неадекватно оценили вклад порт-артурцев в борьбу с Японией. А.А. Керсновский подчеркивал, что дальнейшее сопротивление крепости не могло серьезно повлиять на основной ход боевых действий в Маньчжурии. Кроме того, он единственный исследователь обороны Порт-Артура, обративший внимание на такую важную вещь, как контекст боевых действий: «Прежде всего, генерал Стессель командовал не автоматами, а живыми людьми. Физические и моральные силы этих живых людей достигли в декабре предела, поставленного им природой». В качестве главного аргумента в пользу невозможности успешной обороны крепости Порт-Артур А.А. Керсновский называл серьезные разрушения оборонительных укреплений, оставшихся в руках защитников, и занятие японскими войсками ключевых высот (г. Высокая) и оборонительных линий (так называемые первая и вторая). Основная вина генерала Стесселя, согласно реконструкции событий обороны крепости А.А. Керсновским, заключалась в преждевременном отступлении войск в крепостной район ^[15].

Западные историки не были подвержены прессингу ни со стороны общественного мнения, ни со стороны судебного процесса о сдаче крепости Порт-Артур. Полковник французской армии Клеман-де-Грандпре очень тонко подметил: «Немного нужно было, чтобы обратить Стесселя в козла отпущения за все сделанные ошибки. Забывают, что ответственность Стесселя, как полновластного начальника, по справедливости, требует уделить ему и главную часть славы, заслуженной гарнизоном в течение долгих месяцев осады». В целом европейские историки считали, что Порт-Артур как приморская крепость свою функцию в Русско-японскую войну выполнила, а ее падение связывали с объективными причинами, то есть с численным превосходством японцев, наличием у противника осадных орудий крупного калибра и пр. Работы иностранцев по Русско-японской войне, выходившие в советское время, а также написанные современными авторами, к сожалению, полностью повторяют концепцию преждевременной сдачи крепости Порт-Артур в рамках схемы, предложенной отечественной историографией без ссылок на соответствующие источники. Генералы А.М. Стессель и А.В. Фок представляются как необразованные и бесталанные офицеры, генералы Р.И. Кондратенко и К.Н. Смирнов — как главные защитники крепости.

На наш взгляд, основная проблема заключается в том, что осада Порт-Артура рассматривается под давлением стереотипов, сформированных в разное время. Ни один из 120 допрошенных в ходе процесса о сдаче крепости Порт-Артур свидетелей не говорил о предательстве или измене Родине со стороны подсудимых генералов А.М. Стесселя, А.В. Фока, В.А. Рейса и др. В свою очередь, мемуарно-публицистическая дуэль бывших сослуживцев проходила в поле оценок профессиональных качеств, умений и навыков, но не в поиске предателей. А поведение трех главных фигурантов процесса вообще не укладывается в образы, созданные историографией. Главный «трус» генерал А.В. Фок отправился добровольцем воевать на Балканы. Самый нерешительный из трех обвиняемых, генерал К.Н. Смирнов, дерется на дуэли, получает ранение в живот ^[16].

Карьера всех трех главных «виновников» якобы провальной обороны крепости также не соответствует ни логике обвинительного акта и процесса по делу о сдаче крепости Порт-Артур, ни огромному массиву литературы, посвященной обороне крепости. В Русско-турецкую войну А.М. Стессель и А.В. Фок, исполняя должности младших офицеров, удивляли своей храбростью сослуживцев. Фок, по словам А.Н. Куропаткина, был известен всему Дунайскому отряду русской армии. Генералы А.В. Фок и A.M. Стессель, оба из семей офицеров, после Русско-турецкой войны подавляли боксерское восстание, Стессель участвовал в операции по деблокированию европейских посольств в Пекине. И вдруг осада Порт-Артура превратила одного боевого офицера в предателя, другого — в труса. Генерал К.Н. Смирнов, главной положительной чертой которого до войны, по мнению начальства, была твердость характера, не смог вступить в должность в соответствии с законом и положениями о крепостях, в связи с чем возникает закономерный вопрос: как разобраться в сложившейся ситуации? Подход, демонстрируемый нашими предшественниками, игнорирует контекст событий, на оборону крепости Порт-Артур смотрят через систему формального старшинства чинов, уставы, положения о крепостях и пр. При этом имевший место конфликт генералов К.Н. Смирнова и А.М. Стесселя оценивается либо как личный, хотя до Русско-японской войны оба генерала не были знакомы, либо как конфликт генерала-предателя ( А.М. Стессель) и честного, но не очень решительного офицера (К.Н. Смирнов).