Нобели в России. Как семья шведских изобретателей создала целую промышленную империю - Бенгт Янгфельдт Страница 14

Возможно, положение об акционерных обществах от 1836 года и было одним из аргументов фон Гартмана, когда тот предложил Иммануилу переехать в Россию. Разумеется, к тому времени деловой климат в России стал гораздо благоприятнее, но, тем не менее, незнакомому с русским обществом иностранцу было сложно самостоятельно открыть свое дело. Поэтому Иммануил связался с поручиком Николаем Огарёвым (1811–1867), бывшим на десять лет моложе него. Огарёв был сыном капитана Финляндского лейб-гвардии полка и отличился во время подавления Польского восстания в 1830 году, когда ему было всего девятнадцать лет. За это он был награжден орденом Св. Владимира 4‑й степени с лентами, а в 1838 году назначен адъютантом великого князя Михаила Павловича.

Они познакомились в начале 1841 года, когда Иммануил по поручению генерал-майора Рамзая разработал и продемонстрировал Михаилу Павловичу свое усовершенствование ружейного механизма. Великий князь был так доволен решением Иммануила, что немедленно представил его своему брату императору. (Упрощенный спусковой механизм Иммануила считался лучшим среди других систем. Винтовка несколько раз прошла испытания, и механизм был единодушно одобрен Комитетом по улучшению штуцеров и ружей. Тем не менее государство не приобрело оружие, вероятно потому, что главный конкурент Иммануила пользовался поддержкой императора.)

Деловой партнер Иммануила Николай Огарёв, 1846 год

Огарёв был дворянином, племянником министра Клейнмихеля и женат на фрейлине. В этом отношении он был весьма подходящим партнером для Иммануила. Вдвоем они основали механическую мастерскую и в феврале 1843 года обратились в Департамент мануфактур и внутренней торговли с прошением о десятилетней привилегии на машины для механического изготовления колес.

Система привилегий в торговле и промышленности была введена в середине XVIII века, представляя собой своего рода патентную защиту изобретений. Эта же система являлась способом привлечения иностранного инвестирования в Россию. На долю отечественных изобретателей приходилось менее пятой части всех привилегий, и, кроме того, у многих из них часто не хватало средств для реализации своих идей. Первоначально привилегии касались изобретений легкой промышленности, но к середине XIX века всё больше привилегий выдавалось в области механической и машиностроительной промышленности. Привилегированные иностранцы всё еще преобладали, хотя не столь явно, как раньше.

Машина для соединения частей колес, акварель Иммануила

Привилегия Нобелю и Огарёву была выдана в апреле 1844 года, а в ноябре они получили разрешение начать производство под торговой маркой «Привилегированная фабрика механическoго изделия колес и чугунолитейный завод полковника Огарёва и г-на Нобеля». Основанию фабрики способствовал двадцатишестилетний ипотечный кредит, предоставленный Кредитным Банком с легкой руки Его Высочества Михаила Павловича, «принимавшего особое участие в Огарёве». Таким образом, благодаря связям Огарёва дело с самого начала пользовалось покровительством как самого великого князя, так и его брата императора, позволив владельцам фабрики снабдить ее русским государственным гербом.

Привилегированная фабрика механического изделия колес и чугунолитейный завод находилась на Петербургской стороне (отмечена на карте точкой)

Для своего дела Нобель и Огарёв приобрели литейную мастерскую, принадлежавшую купцу Карлу Грейсону, обрусевшему англичанину. Мастерская состояла из двух одноэтажных флигельных корпусов и была оборудована одной паровой машиной, четырьмя плавильными печами и одним центральным горном. Из двадцати восьми рабочих шестеро жили «в уютной квартире» на территории самого завода. Завод располагался на Петербургской стороне, на набережной Большой Невки (в 1887 году переименована в Петербургскую набережную). Петербургская сторона представляла собой пригородный район, состоящий главным образом из мастерских, заводских складов, дач, полигонов и небольшого числа жилых, большей частью деревянных домов.

Серийное изготовление колес было основано на механизме машины для изготовления талей, разработанной для британского военно-морского флота английским инженером Марком Брюнелем. В единицу времени машина Брюнеля производила то же количество талей, что и сто десять рабочих. Эту идею Иммануил использовал для серийного производства колес. Особую известность приобрел станок, вытачивавший ступицы почти без человеческого участия. Спицы и косяки для обода тоже изготавливались автоматически, а сборка производилась вручную, в основном неквалифицированным персоналом, при помощи специально изготовленных инструментов. Автоматизация процесса давала огромный выигрыш во времени, что обеспечивало экономическую выгоду.

Важным моментом было то, что машинами могли управлять даже рабочие, не имеющие соответствующей квалификации. Найти специалистов в промышленно отсталой России было очень трудно. Наибольшая часть рабочей силы была привязана к земле, население было преимущественно безграмотным, и, кроме того, было распространено пьянство. Но всё же какими бы совершенными ни были машины, завод не мог управляться исключительно неквалифицированной силой. Как и в случае со Сведбергом, Огарёву и Нобелю приходилось выписывать образованных рабочих, служащих, мастеров и инженеров из Швеции и Финляндии. В марте 1848 года Иммануил отправил своего представителя с заданием вербовать рабочих лучших чугунолитейных заводов Швеции, которые были бы способны обслуживать его прокатный стан – первый в России. (Кстати, другие механические мастерские, такие как Берд и Лейхтенберг, производивший гальванические мины Якоби, тоже зависели от зарубежных кадров.)⁴

Так же, как и при производстве подводных мин, главную целевую группу механической мастерской Нобеля составляли российские военные. И действительно российское правительство считало деятельность Огарёва и Нобеля настолько важной, что военное министерство назначило в качестве связного и переводчика шведскоязычного офицера. Карл Август Стандертшельд, рожденный в 1814 году, был одним из многих финнов, отличившихся в финском кадетском корпусе в Хамине и сделавших быструю карьеру в русской армии. В то время он был лейтенантом, а в дальнейшем стал генералом.