Похищение Эдгардо Мортары - Дэвид Керцер Страница 12

Архиепископ внес свой скромный (хотя необычный) вклад в победное обращение языческих душ в том же году, когда Эдгардо изъяли из семьи. Эта победа принесла ему особенное удовлетворение, потому что одновременно он нанес удар той самой «публичной непристойности», которую всячески старался обуздать. Один из многочисленных бродячих цирков, переезжавших в Италии из города в город, остановился в Болонье и показывал представления с дикими зверями и прочими «чудесами». Среди его самых ярких достопримечательностей был и чернокожий юноша, которого выдавали за настоящего живого каннибала. Он появлялся в звериных шкурах и действительно очень походил на дикаря. Слухи о цирковом «людоеде» дошли до архиепископа, и тот велел доискаться до правды. «Каннибалом» оказался неграмотный 16-летний паренек. Выяснилось, что он в самом деле родился в Африке и был некрещеным. Чтобы отобрать мальчишку у его французских хозяев (эта цирковая труппа приехала из Франции), архиепископу пришлось выкупить его, заплатив циркачам внушительную сумму.

Затем мальчика отправили в местный церковный интернат, где сначала познакомили с учением католической религии, заставили пройти катехизис, а затем крестили. Следующим летом, в 1859 году, архиепископу нанес неожиданный визит управляющий французского цирка. Похоже, лишившись своего самого экзотического аттракциона, цирк начал нести большие убытки, однако на все просьбы вернуть «каннибала» архиепископ отвечал твердым отказом. Молодой неофит — наделенный (по словам священника, которому поручили его перевоспитание) мягким и послушным нравом — уже поступил в услужение к одному из самых прославленных болонских семейств ^[28].

Появление Вьяле-Прела стало подарком для деморализованного сообщества болонских католиков-консерваторов. Одной из его наиболее амбициозных инициатив стало учреждение газеты L’osservatore bolognese («Болонский наблюдатель»), главной задачей которой стала борьба с широко распространившимися либеральными идеями. Первый номер этого еженедельника вышел 9 апреля 1858 года, за два с половиной месяца до того, как в дом Мортара явился фельдфебель Лючиди. А первая статья, затрагивавшая дело Мортары, появилась в печати лишь в начале октября, когда газета разразилась негодованием по поводу тех масштабных протестов, которые похищение Мортары вызвало по всей Европе и даже за ее пределами. В статье, озаглавленной «Еврей из Болоньи», сотни критических материалов, посвященных этому делу, именовались «выдумками, небылицами, наглой ложью и богохульством», а газеты, где они публиковались, назывались «безбожными, еретическими, иудейскими» ^[29].

Дабы вдохнуть в горожан новое религиозное рвение, архиепископ организовал миссионерскую деятельность во всех приходах своей епархии. Делая такой шаг, он присоединялся к более широкому движению, которое в ту пору захлестывало всю католическую Европу. Искусные церковные ораторы — чаще всего иезуиты — разъезжали из прихода в приход, устраивая короткие собрания для пламенных проповедей и совместных молитв. Среди критиков Вьяле-Прела и так ходили толки о чрезмерной симпатии кардинала к иезуитам, и такая репутация лишь закрепилась, когда он примкнул к этой миссионерской кампании, начавшейся в апреле 1857 года и опиравшейся в первую очередь на иезуитов. Приступив к выполнению задачи — обращать в свою веру и нести духовное обновление, иезуиты повадились посещать одну за другой приходские церкви города. Взгляды болонских либералов на эту кампанию коротко отразились в дневнике Боттригари: иезуиты, писал он, распространяют «идеи, которые не просто ретроградны, но и абсолютно враждебны гражданскому и нравственному прогрессу народа» ^[30].

Не успел архиепископ затеять свою духовно-обновленческую кампанию, как пришло волнующее известие: сам папа римский решил совершить поездку по своим дипломатическим миссиям, и целых два месяца он собирается провести в Болонье, желая продемонстрировать всему миру, как любят его подданные и как поддерживают сохранение папской власти над их землями.

Идею подобного большого путешествия выдвинул папский государственный секретарь. Кардинал Антонелли не просто надеялся упрочить внутреннюю поддержку папского режима в легациях: его тревожило шаткое дипломатическое положение Святейшего престола. Годом ранее, в 1856-м, главы крупнейших европейских держав встречались на Парижском конгрессе, и там они услышали официальные протесты от народа Болоньи и остальных территорий легаций. Податели петиции обвиняли папский режим в административной несостоятельности, плохом финансовом управлении и неспособности обуздать вопиющее беззаконие. Лишь присутствие австрийских войск, утверждали авторы петиции, удерживает недовольных подданных папы от открытого восстания. Прелаты уже не в состоянии ничем управлять; эти территории следует освободить от папского ига. На том же конгрессе граф Камилло Кавур, представлявший королевство Сардинии, выступил за скорейшее присоединение Модены и Пармы к Пьемонтскому государству, а также за вывод австрийских войск с территории Апеннинского полуострова.

Папу задели и эти нападки, и упреки, высказанные английскими и французскими делегатами конгресса: они обвиняли правительство Ватикана в некомпетентности, которая привела к многолетней оккупации дипломатических миссий австрийскими войсками. Кроме того, Пия IX тревожило национальное движение за объединение Италии, которое, по всем признакам, заново набирало силу на полуострове. Как раз в 1857 году было создано Итальянское национальное общество с базой в Турине, имевшее своей целью объединение разрозненных итальянских областей в единое монархическое государство под властью Виктора Эммануила II, короля Сардинии ^[31].

Разумеется, сама эта идея — снарядить караван для государя, чтобы он мог лично благословить своих подданных, живущих в самых дальних уголках его владений, — стара как мир. Традиционный королевский объезд с давних пор служил любимым способом «продемонстрировать скептикам верховную власть», как удачно выразился Клиффорд Гирц ^[32]. В памяти папы был свеж и совсем недавний пример: в начале того же 1857 года австрийский император Франц-Иосиф лично посетил своих беспокойных подданных в Ломбардии и Венеции. В общем, смысл такой поездки состоял в том, чтобы вызвать народное ликование во всех подконтрольных папе землях и убедить Англию, Францию и Пьемонт в прочности его власти.

Болонья должна была стать главным пунктом турне Пия IX, и архиепископ, кардинал-легат и местное австрийское командование изо всех сил готовились к приезду папы, чтобы придать событию подобающую пышность. Австрийский генерал предложил развернуть посреди Пьяцца Маджоре тяжелую артиллерию, чтобы нагнать страху на потенциальных смутьянов во время визита его святейшества, однако церковные власти, отлично понимая, какое неблагоприятное впечатление может произвести на папу такое зрелище, убедили его найти менее заметное место для своих пушек.